Вот уже долгое время один лишь ветер завывал в чреве кратера, поднимая большие клубы пыли. Солнце Озимы-138 алело в небесах, продолжая медленно выжигать атмосферу планеты. Когда отсюда ушли последние люди, это место стало по-настоящему мертвым. Именно таким они его застали.
Их было трое. Они пришли на сигнал маяка, который могли почувствовать только существа с очень мощным психическим потенциалом. Вскоре после активации маяк странным образом замолчал. Они явились сюда, чтобы выяснить, почему.
Они были намного выше любого человека, их конечности были тонкими и длинными. Люди когда-то считали их грациозными и изящными существами. Но это мнение изменилось, когда эти стройные создания стали убивать. Для нынешнего Империума они были просто еще одной разновидностью ксеносов, которых нужно бояться, ненавидеть, истреблять.
Они бесшумно спустились по скалистым склонам кратера. Лишь несколько камешков осыпалось под их ногами. Достигнув дна, они проследовали к центру кратера, где зияла огромная дыра заброшенной шахты.
Их движения были неспешными, но до цели они добрались на удивление быстро.
Тот, кто шел впереди, был выше остальных, на вершине удлиненного, богато украшенного шлема красовался гребень, символизировавший благородство носителя. Мантия чужака была соткана из странного мерцающего материала, а в руках он держал ярко сияющий золотой посох.
Двое других были одеты в темные доспехи, которые подчеркивали их длинные, сильные мышцы. Их оружием были белые, словно кость, энергетические излучатели. Когда высокая, закутанная в мантию фигура подошла к самой кромке ямы, воины замерли и развернулись в разные стороны, пристально выслеживая любую опасность, что могла бы здесь притаиться.
Их лидер всего мгновение смотрел вглубь шахты, а затем двинулся вдоль развалин комплекса, бросая взгляды на разгромленные хижины и ржавеющие краны.
Ксенос остановился возле одного из лежащих на каменистой земле тел. От человека мало что осталось — лишь кучка гнилого мяса и раздробленных костей, обернутых в пропыленные лохмотья. Похоже, на него рухнуло что-то огромное. На одежде пришелец заметил символ — заключенный в шестереночное колесо череп, наполовину черный, наполовину белый. Несколько мгновений чужак беззвучно взирал на тело, а затем обернулся к спутникам и заговорил. Его голос был преисполнен презрения.
— Мон'ки, — сказал он, и это слово будто ядом обожгло его язык.
Мон'ки.
Энди Чамберс
Охотники на чужих
Не переведено.
Лори Голдинг
Последний дозор
Подлая тварь надолго залегла, такова её низменная природа. Гибкое тело, словно тень, растворилось среди пышной флоры Фира. Окрас панциря сливался с багряными тонами густого подлеска. Метаболизм ксеноса замедлился, сделав его незаметным даже для самых чувствительных ауспиков. Лишь мускулы оставались напряженными, словно тугая пружина, готовая в любой момент распрямиться в идеальном, стремительном, как удар бича, броске.
Взыграл охотничий инстинкт ксеноса. Инстинкт и голод.
Брат Фелгир был преисполнен уверенности, что собственноручно зарубит последнюю тварь. Согласно варварской традиции своего ордена, он надеялся заполучить череп в качестве трофея. Тираникус Хамелео, ликтор, — достойный повод для бахвальства перед боевыми братьями.
С лицом, исчерченным рунами смертоубийства, он бродил по густым лесам при свете двух лун, сжимая обеими руками огромный топор. Искусство первобытного охотника вело его сквозь подлесок почти бесшумно, несмотря на чёрную как ночь силовую броню. Движения его были столь скрытными, что даже птицы, устроившие гнездовья в низком папоротнике, не встрепенулись, когда Фелгир прошёл совсем рядом. Насадив тотем с волчьей головой на топорище, он беззвучно помолился предкам.
Не просто охотник и благородный воин Космодесанта, но дозорный Караула Смерти, ксеноубийца, присягнувший защищать человечество от врага извне… И всё же он недооценил противника.
Внезапная атака обрушилась на Фелгира, когда тот склонился над сплетением алых лоз. По земле скользнула тень, и он непроизвольно обернулся в миг, когда ликтор встал на дыбы, занося для молниеносного удара острые, как косы, передние конечности.
Попытавшись парировать атаку, Фелгир присел, отводя удар, но тварь навалилась на него, вцепившись в бронированные наплечники длинными клыками, и приготовилась к новой атаке.
Прижатый к земле Фелгир, стоя на коленях, крутанул топор в руке и всадил лезвие в сочленение на лапе монстра. Ликтор взвыл.
Вытянувшиеся было усики задрожали в агонии, прежде чем скрыться в пасти, а Фелгир всё продолжал бить в поврежденный сустав.
Внезапно вывернувшись, монстр отшвырнул его. Ударившись об упругий ствол широкого дерева, Фелгир рухнул на землю. На керамитовой броне наплечника остались глубокие царапины. Лицо и грудь покрывали пятна крови ксеноса. Фелгир одним скачком поднялся на ноги и сплюнул.
Придерживая раненую конечность, ликтор крался сквозь подлесок, суча лезвиями и не спуская глаз с добычи. Взволнованно чирикая, фыркая и храпя, разгибая раненое сочленение, он яростно бил из стороны в сторону шипастым змеевидным хвостом.
С диким ревом Фелгир бросился на него, занося топор, но монстр успел вскинуть конечности навстречу удару. Косы на его лапах рассекли адамантиевое топорище, словно щепку.
На миг потеряв равновесие, Фелгир пошатнулся. Тварь только и ждала этого. Содрогнувшись, его тело извергло множество шипов из хитиновых пор промеж ребер. Шипы пронзили уязвимые участки брони, впиваясь в беззащитную плоть. Сдавленный крик оборвался, когда начал действовать попавший в раны яд. Фелгир все же ухитрился засадить кулаком в жвала ликтора, прежде чем тот поднял его и издал победный рёв.
Наконец завершилась охота на охотника, тиранидское чудовище заключило поверженную добычу в смертельные объятья, усики его трепетали в предвкушении.
В тот момент я решил, что пора вмешаться и положить конец этому бесчестию.
С моей позиции открывался достаточно ясный вид на бронированный затылок монстра. Я заранее, как только монстр обнаружил себя, рассчитал оптимальный выстрел — всего один масс-реактивный снаряд в любую из глазниц… но по ходу битвы с Фелгиром мне не открылась ни одна из трех целей. Вместо этого мне пришлось всадить бесшумный снаряд «Охотник» с ртутным сердечником в нервный узел первого отдела позвоночника ликтора.
Монстр взвизгнул. Конечности его безвольно обвисли, тело задрожало, выгнулось и наконец упало. Я боялся, как бы Фелгира не раздавило навалившейся на него тушей, но он продолжал биться и тихо стонать под телом ксеноса, пока сверхчеловеческий организм справлялся с ядом, попавшим в кровь.
