Бойцы, перегнувшись через край баррикады, помогли залезть нескольким катачанским разведчикам, и Стракен немедленно зашагал к ним.
— Ты! — крикнул Железная Рука, показывая на солдата. — Сколько их там?
— Сотни, сэр, — ответил разведчик. — Целый легион, с большими пушками и тяжелой техникой.
— Тогда всем приготовиться, — Стракен забрался на бруствер по обломкам мебели и помятым листам металла. Вокруг него солдаты проверяли оружие и смотрели, свободно ли выходят клинки из ножен.
— Слушать сюда! Я не желаю видеть ни одного из этих засранцев рядом с баррикадой! Если не можете попасть им в голову, стреляйте по ногам. Расчеты огневой поддержки, выбирайте цели как следует. Стреляйте по крупным тварям и спецтехнике, какую заметите. Уничтожайте всё, что не пробить из лазгана. Бейте в цель, катачанцы!
Железная Рука сделал паузу. Из-за скверной акустики зала сложно было понять, где находятся чужаки и насколько близко они подошли к баррикаде.
«Даже если я проживу тысячу лет, — подумал Стракен, — и то не смогу перебить всех орков».
— Вижу их! — крикнула женщина с дальнего конца лоджии.
— Так чего же вы ждете? — взревел в ответ полковник. — Убейте их! Убейте их всех!
Стена ожила, поливая огнем тени, движущиеся во тьме. На мгновение пыль скрыла зеленокожих, и Стракен не сразу понял, что ксеносы наступают, прикрывшись кусками брони — квадратными пластинами, похожими на тротуарную плитку. Мордийский стрелок пробил дыру в строю чужаков, убив одну из тварей, но другой орк немедленно занял место павшего сородича. Взрыв ракеты разорвал двух крупных ксеносов на обрывки плоти и крученого металла, но их тут же сменили, и наступление продолжилось.
На этот раз орки не неслись к баррикаде со всех ног, а вели огонь из просветов между бронепластинами, и огромные пули пробивали баррикаду насквозь. Между рядами зеленокожих торчал длинный ствол, испещренный вентиляционными отверстиями, и вылетающие из него крупнокалиберные заряды смертоносным градом осыпали бруствер. Одного из мордийцев разорвало надвое; кто-то из катачанцев рухнул навзничь с залитой кровью головой. Хуже того, солдаты пригнулись, укрываясь от огня, и ксеносы ещё приблизились к баррикаде.
— Осколочные гранаты! — гаркнул Стракен. — Понизу!
Выхватив бомбы, его бойцы выдернули чеки и забросили разрывные снаряды через бруствер. Гранаты казались маленькими на фоне стен, и, залетев под орочью броню, вовсе скрылись из виду.
Мгновение спустя полковник услышал приглушенный грохот. Зеленокожие по-прежнему рычали, но уже не только от ярости, а и от боли.
— Давай! — рявкнул Железная Рука.
Выпрямившись, бойцы увидели, что продвижение орков остановилось, а несколько тварей погибли. Гвардейцы разом открыли огонь, осыпая чужаков лазвыстрелами, в коридоре мелькали вспышки света и громыхали взрывы. Зеленокожие падали десятками, люди орали, ругались и вопили.
А потом орки внезапно кончились, их наступление захлебнулось. Только где-то вдали раздавалось призывное завывание ксеносов.
Им ответили другие зеленокожие и, кроме них, иные твари, ревущие наподобие гроксов.
Из-за угла выплеснулась новая толпа врагов, и на этот раз среди орков бежали красные создания, едва доходящие им до колен. Эти существа напоминали головы чудовищ — круглые, состоящие, казалось, из одних только оскаленных зубов и семенящих лап.
«Сквиги», — подумал Стракен под треск лазганов.
Мелкие твари двигались куда быстрее своих хозяев, и попасть в них было сложнее. Вскинув дробовик, полковник уложил одного сквига, затем другого, но третий увернулся от заряда. Скотина, бежавшая впереди всех, добралась до баррикады и попыталась запрыгнуть наверх. Вскоре к ней присоединились другие, и Стракен увидел, что на некоторых уродцах закреплены провода и динамитные…
— Ложись! — заорал полковник, и тут бомбосквиги взорвались.
Баррикада разлетелась на куски, мужчин и женщин с неё разбросало во все стороны. Тела разрывались на части, солдаты врезались в стены и потолок. Обломки пронзали гвардейцев или оставляли глубокие порезы; нечто врезалось в металлическую руку Стракена, и катачанец свалился вниз, по дороге ударившись бедром и боком об остатки укреплений. Ударившись о пол и чувствуя себя так, словно его отходили дубиной, полковник перекатился на грудь и не без труда встал на ноги. Сквозь звон в ушах он услышал рычание позади, и, обернувшись, увидел вражеских солдат, прорывающихся внутрь.
— Отступаем! — взревел Стракен. — Орки прорвались! Отступаем!
Гвардейцы оттягивались к центру постройки, а зеленокожие продолжали лезть через баррикаду. В толчее полковник заметил, как Док Холлистер помогает двум мордийским санитарам нести раненого катачанца. Стрелок Майерс вопил что-то неразборчивое и поливал орков очередями из тяжелого болтера, разрывая тварей на куски.
На помощь спешили бойцы обоих полков. Заметив орков, они открывали огонь, заняв позиции в дверных проемах и за опорными балками. Среди них оказалась лейтенант Кралл, которая выкрикивала приказы и подбадривала солдат.
— Монтара! — рявкнул Стракен. — Помоги мордийцам.
— А вы?
Полковник вытащил плазменный пистолет.
— А я пошёл за комиссаром.
Болтер трясся и подпрыгивал в перчатках Веррина, изрыгая заряды в зеленокожую орду. Чужаки добрались до западной баррикады — частью благодаря прикрывающему огню, частью благодаря огромной численности — и сейчас лезли наверх быстрее, чем их успевали отстреливать. Позади Редмунда кто-то закричал, что восточная баррикада пала, и тут болтер опустел.
«Час настал», — решил комиссар, выбрасывая магазин и вставляя на его место запасной — последний.
— За всех святых! — воскликнул он.
А потом, увидев, как к баррикаде несется что-то огромное, Веррин окончательно понял, что всё кончено.
Это был орочий военачальник, вдвое выше и шире человека, с обнаженным торсом и грубыми бионическими протезами левой ноги и нижней челюсти. В одной лапе великан держал цепной топор, а в другой — громадную завывающую циркулярку.
Лазвыстрелы не могли пронзить его бугорчатую шкуру, а те, что все же пробивали, даже не замедляли зеленокожего. Взрыв гранаты оставил дыру в наплечнике зверюги, обнажив поршни под броней. Чудовище преодолевало баррикаду, идя напролом, и укрепления сминались под его весом. После каждого взмаха военачальника в разные стороны, словно срубленные деревья, валились изуродованные трупы солдат.
Прицелившись в орка, Веррин открыл огонь.
Отдача подбросила руку комиссара, и несколько зарядов врезались в броню. Однако же, прямые попадания в торс ранили зверя и разъярили его. Новый удар цепного топора разрубил ещё одного бойца, и пол пересекла кровавая полоса.