В той части своего замка Сидор не был ни разу и несмотря на ночную темень не смог удержаться от любопытства, хоть и прекрасно понимал что обследование незнакомых руин в ночи — не самое мудрое занятие. Явно можно было нарваться на конфликт с местными обитателями.
Тем не менее, плюнув на опасность, решительно двинулся вперёд, глянуть чем они завладели. Всё что он ранее видел здесь не давало полного и ясного впечатления, потому он и не сдержал досужего любопытства. Да и ночевать ещё одну холодную ночь под открытым небом, точнее под обледенелым днищем опостылевшего броневика, не хотелось.
Да и очень уж захотелось глянуть на ту "сараюшку", что присмотрели для себя ящеры. Уж очень у Вана было рожа довольная, когда он говорил про свою находку.
Как Сидор и подозревал, в наилучшей сохранности, наверное по всему замковому комплексу, оказалась та самая "небольшая сараюшка", заранее присмотренная Ваном под свои нужды, и на которую тот сразу же попытался предъявить права. Зная рачительную, хозяйственную, а откровеннее говоря, наглую и прижимистую натуру старого ящера, иного впечатления от "сараюшки" Сидор и не ожидал.
Но даже его немалые ожидания превзошла действительность.
Сидор стоял перед высокой кирпичной стеной "сараюшки", освещённой скупым светом его одинокой лампы в высоко поднятой руке. Света лампы едва хватало, чтобы осветить заколоченные наглухо какими-то кривыми досками широкие, двупольные входные двери, высотой не менее чем в два его роста. Поражённо глядя на роскошные морёного дуба полотна с узорчатой резьбой и остатками цветной майолики, он возмущённо обернулся к тут же состроившему постную невинную физиономию ящеру.
— Ну ни хрена себе? — с тихим возгласом искреннего возмущения, Сидор воззрился на невинную рожу наглеца, рассмотрев наконец-то вблизи, так называемую "сараюшку". — Это что? Твоя "сараюшка"?
Фактически это оказалось одно из немногих достаточно хорошо сохранившихся на обширной территории замка строений. И теперь наглый ящер жаждал наложить на него свою лапу.
Даже здание Главного Дома показавшееся первоначально им всем верхом сохранности и красоты, на его фоне смотрелось убого, настоящими руинами Колизея.
И ещё у этого здания было одно прекрасное качество. Стоящие по обеим сторонам небольшого внутреннего дворика два одноэтажных небольших флигеля, как бы п-образно замыкали небольшой внутренний дворик. Так что при случае, эти три строения можно было бы рассматривать как замкнутую на самою себя отдельно стоящую усадьбу внутри замкового комплекса.
— Остатки гостевого квартала, — тихо проговорил над ухом Сидора ящер.
Просторный, одноэтажный каменный дом с двумя примыкающими к нему небольшими, однокомнатными флигелями, соединёнными с центральным корпусом узкими открытыми полукруглыми галереями с остатками каменных колонн по обеим сторонам прохода, торчащими во все стороны словно выбитые зубы дракона, но, тем не менее, не производящим впечатления трухлявой, готовой в любой момент рассыпаться развалины. Кое-где по галереям виднелись ещё сохранившиеся своды обрушенной кровли, по которым вполне можно было представить, как оно ещё лет пятьдесят назад выглядело. И в целом, если не считать что была ночь и ничего толком рассмотреть было невозможно, производила сногсшибательное впечатление.
Когда-то это был уютный садовый павильон, с парой гостевых флигелей по краям, используемый для приёма гостей или для уединённого отдыха самих хозяев в дальнем конце уютного сада.
Располагался он на отшибе, в глубине бывшего здесь когда-то огромного парка, от которого ныне не осталось и следа. И если судить по месту его расположения, где-нибудь в стороне должен был быть второй, точно такой же домик, от которого на сегодняшний день не осталось ни следа. Осевая планировка бывшего здесь когда-то парка напрашивалось сама собой, даже в окружающей их непроглядной ночной темноте.
— Там рядом ещё один есть, такой же, — тут же подтвердил ящер появившиеся у Сидора мысли. — Тут был целый квартал подобных домов с мраморными колоннами, от которого ничего кроме фундаментов не осталось. Это всё что есть.
Сидор смотрел на это чудо широко раскрытыми изумлёнными глазами и ничего не понимал. Как он не усмотрел его здесь раньше, ведь были же они здесь уже один раз, он просто не понимал.
Хотя, что уж тут непонятного.
Когда они тут были в первый раз, если их что и интересовало, то уж никак не какой-то садовый павильон гостевого фонтана. К тому ж, стоящий где-то на берегу заросшего камышом залива.
Желание ящеров обособиться было понятно. Только вот отдавать в их пользование внешне столь хорошо на фоне других сохранившийся особняк, желания не было ни малейшего.
Правда, об уютном саде здесь уже давно ничего не напоминало, однако следы былой красоты ещё вполне отчётливо сохранялись в заросших дикими кустами и какими-то кривыми деревами руинах.
— А мы что? — с невинным видом мгновенно возмутился Ван, заметив Сидоров взгляд, и тем самым окончательно выдавая себя с головой. — Мы с этого боку не заходили. Нас подвал в первую очередь интересовал, — кивнул он головой куда-то в сторону.
Проследив за его взглядом, Сидор заметил небольшую группу мелких ящеров, увлечённо возящихся с чем-то за углом.
Забыв на время про парадный вход, увеличившаяся за это время чуть ли не вдвое группа приёмщиков двинулась в ту сторону, к весело переругивающимся между собой ящерам.
— Ну, что тут у вас, докладывайте, — первым заинтересованно встрял в из тихое переругивание Димон. Опережая Сидора, он ужом ввинтился в толпу, стоящую за углом.
— Что, что! — недовольно отозвался какой-то плохо различимый в ночной темени ящер, с увлечением ковыряющий с чем-то в неожиданно оказавшейся за углом широкой, полуподвальной дверце на углу здания. — Замок заело! — неожиданно громко, в полный голос рявкнул он, сильно двинув кулаком в створку дверного полотна.
— Ёпть! — радостно крякнул он, когда у него в руках тут же что-то негромко хрустнуло. — Ага! Щаз! У меня всё заработает! — продолжая радостно орать, ящер откинул в сторону какую-то железку.
Настежь распахивая протестующе заскрипевшие широкие полотна разбухшей от влаги двупольной подвальной двери, вдруг оказавшейся под козырьком навеса, он широким жестом гостеприимного хозяина указал рукой на глухой тёмный провал входа.
— Прошу, господа! — довольный ящер, аж лучился от счастья.
С натугой пошире распахнув заскрипевшие страшным скрипом дверные полотна, вся собравшаяся перед дверьми толпа, аккуратно подсвечивая себе под ноги и осторожно ступая по широким, осклизлым ступеням, медленно двинулась в раскрывшееся зево полуподвального помещения,.
