На границе джунглей, едва различимой в рассеянном закатном свете и ослабленном расстоянием освещении «Громового ястреба», Бхехан увидел его. Единственный силуэт. Высокий, как будто весь состоящий из переплетений мышц и сухожилий, огромный крут, не таясь, стоял в прямой видимости «Громового ястреба». Он мало чем отличался от своих сородичей, но было несложно понять, что это более сильная, или, по крайней мере, лучше развитая особь этой мерзкой ксено-породы. Его плечи укрывала сшитая из шкур накидка, а в руке был грубо сделанный посох, с которого свисали перья и украшения. На посохе также болтались несколько камней, очень похожих на тот, что покоился в руке псайкера.
Бхехан вновь ощутил омерзительное касание к своему сознанию и усилил защиту. Низшие круты были недисциплинированны и яростны. В отличие от них, этот обладал расчетливым и коварным разумом. Он с удовольствием вырвал бы из Астартес душу и оставил тело корчиться в пыли. Разум существа казался колючим, жестоким и необычайно самоуверенным.
Кристаллы на психическом капюшоне замерцали, привлекая внимание сержанта.
— Брат-прогностикар? — Гилеас подошел к молодому космодесантнику, его острый взгляд быстро обнаружил то, что видел псайкер.
— Трон Терры! — воскликнул сержант и выхватил пистолет, собираясь выстрелить в ксеноса. Но к тому времени, когда оружие перекочевало из кобуры в руку, крут исчез, растворившись в джунглях. Космодесантник опустил оружие с явным разочарованием.
Бхехан повернулся к сержанту. На его молодом лице не было ни следа того отвращения, которое он ощущал при ментальном противостоянии круту.
Он почувствовал последнее отвратительное прикосновение к своему разуму, а затем альфа-особь, если так можно было обозначить это существо, отпустила его.
— Это место нужно очистить, — пылко воскликнул псайкер. — Избавить от этой мерзости.
— Оно будет очищено, брат, — охотно пообещал Гилеас. Захлопывающаяся пасть аппарели, наконец, скрыла от глаз джунгли Анцериоса, и он повернулся к Бхехану: — Обязательно будет.
«Громовой ястреб» вырисовывался на фоне облаков подобно чудовищной хищной птице: крылья расправлены, турбины рычат, аэродинамические тормоза выдвинуты, чтобы замедлить его посадку. На чёрном фюзеляже выделялось три символа: величественная и золотая имперская аквила, литера "I" священной инквизиции Императора, символ, который даже благочестивые знали лучше, чем хотели бы, и ещё один — череп, отлитый в серебре, с поблескивающим красным кибернетическим глазом. Последний Дерлону Сезару был незнаком. Он видел его впервые, но его вид всё же вызвал у него дрожь. Какой бы досточтимый имперский институт не использовал этот символ, его связь со священной инквизицией была очевидна, а это не сулило ничего хорошего.
Приковав взгляд к своему видеомонитору, Сезар напряженно наблюдал за тем, как десантно-штурмовой корабль, разрезая носовой частью пылевую завесу, словно нож масло, заложил тяжелый вираж по направлению к маленькому портовому комплексу, находившемуся под его управлением. В его наушниках прозвучал всплеск статического шума. Отреагировав, он набрал на консоли перед собой несколько команд для настройки микрофона и произнёс:
— Приём, один-семь-один. Коды допуска приняты. Проследуйте к Ангару-4. Это герметичное атмосферное сооружение. Я загружаю вам наши протоколы безопасности и высадки. Конец связи.
Его пальцы пробежались по рунам на консоли и массивные металлические челюсти Ангара-4 стали с грохотом раскрываться, приготовившись принять незваное чёрное судно. Густой токсичный воздух ворвался внутрь, заменив вырвавшийся пригодный для дыхания кислород. Комплекс застонал и задрожал, впрочем, как и всякий раз во время прибытия и отбытия посещавших его космических кораблей. Адептус Механикус построили эту станцию, станцию Орга, на скорую руку, обеспечив её минимумом систем и ресурсов, необходимых для работы. Ни больше, ни меньше.
Это было ржавеющее, пыльное место, приземистое и уродливое снаружи, сырое и мрачное внутри. Суда приходили и уходили. Они привозили рабов, сервиторов, тяжелое оборудование и топливо. Что они увозили с собой — Сезар не знал. Магос, нанявший его, дал ему чётко понять, что любопытство приведёт к окончанию не только его контракта. Сезар был достаточно умён, чтобы поверить этому. Он и его персонал выполняли свою работу, не задавая лишних вопросов. Всё, что сказали ему техножрецы, так это то, что в ближайшие несколько лет они закончат свои дела здесь. Затем он вернётся на Джакеро, возможно купит на скопленные деньги ферму, и насладится воздухом, который не убьёт его после первого глубокого вдоха.
Эта мысль пробудила воспоминания, от которых Сезар с радостью бы избавился. Три недели назад неисправность в одном из экстракторов в Ангаре-2 оставила команду рабочих дышать смертоносным воздухом планеты. Видеопиктеры ангара в мельчайших подробностях записали то, как техники и рабы корчились в агонии перед экстренными воздушными шлюзами, царапая свои шеи, пока из их ртов, глаз и ушей ручьями текла кровь. Двадцать три человека погибло. Это длилось лишь несколько секунд, но Сезар знал, что запомнит это зрелище на всю оставшуюся жизнь. Он потряс головой, стараясь выбросить нахлынувшее воспоминание.
«Громовой ястреб» вышел за пределы видимости внешних пиктеров. Сезар переключился на внутренние камеры Ангара-4 и увидел, как чёрное судно тяжело село на посадочную площадку. Маневровые двигатели остыли. Турбины, подвывая, затихли. Внешние двери ангара с лязгом закрылись. Сезар ударил по мигающей красной кнопке в верхнем правом углу консоли, чтобы наполнить ангар азотом и кислородом в необходимых пропорциях. Когда все индикаторы на экране засветились зелёным, он вновь обратился к пилоту «Громового ястреба»:
— Атмосфера восстановлена, один-семь-один. Ангар-4 в безопасности. Можете приступать к высадке.
Ответом стало короткое ворчание. Передняя рампа «Громового ястреба» опустилась. Жёлтый свет, полившийся из его внутренностей, осветил чёрную металлическую решётку ангара. В этом свете возникли тени, большие тени, и спустя мгновение фигуры, отбрасывающие их, начали спускаться по рампе.
— Трон, — прошептал Сезар.
Управляя правой рукой одним из видеопиктеров ангара, он увеличил изображение фигуры, шагавшей впереди. Она была огромной, заключённой в чёрный керамит, с лицом, скрытым за холодным, не выражающим никаких эмоций шлемом. На большом левом наплечнике Сезар увидел то же изображение черепа, что украшало и нос корабля. На правом он заметил ещё один череп: на белом поле, с перекрещивающимися чёрными косами позади. Там был ещё один символ, который Сезар не видел прежде, но он достаточно хорошо знал о природе того существа, что носило его. Он видел подобных ему изображённых на картинах, украшающих витражи, вырезанных из мрамора и отлитых из благородных металлов. Это была фигура из легенд, и она была не одна.
