— А, Раскиль, вот и вы… — начала фигура, замершая при виде космодесантников. Когда человек повернулся к ним, пламя осветило его лицо под тяжёлым капюшоном мантии. Похожая на пергамент кожа свисала складками со щёк, а спина словно была вечно согбена. Из правой глазницы торчал странный оптический прибор с несколькими разнокалиберными линзами, то выезжавшими вперёд, то отъезжавшими назад, пока он фокусировал взгляд. Носа у него также не было, из середины бесформенного лица к маленькому цилиндру на поясе тянулся воздушный шланг.
— Идёмте, смотрите! — предложил Симениц, помахав им правой рукой, из которой торчало несколько мелких антенн. Он подвёл их к аналитическому механизму и ткнул в один из множества экранов, показывавших какие-то синусоиды и причудливые графики. Посланник Адептов Механики потянул за небольшой штепсель, встроенный в его лоб и воткнул его в разъём в самой машине, провод, связывавший его со штепселем, отливал кровью. Экран, на который он показывал, начал меняться, когда техножрец гортанно, почти неслышно, пропел молитву. Появился нарисованный зелёными линиями силуэт артефакта и, когда адепт запел быстрее, рой оранжевых точек сложился в концентрические овалы, которые, казалось, нестройно вращались вокруг центра монолита.
— Видите? — спросил Симениц, радостно тыкая пальцем в экран.
— Мы не разбираемся в работе этого механизма, — тупо глядя на картинку, сказал Нубиан.
Техножрец насмешливо хмыкнул и щёлкнул переключателем, остановившим движение овалов, перед тем как вытащить штепсель из разъёма.
— Это явно энергетическое поле от искаж-катушки, — медленно, как терпеливый взрослый, поучающий ребёнка, сказал техножрец. — Наши подозрения подтвердились: это строение способно открыть врата в Искажение, позволяя чему-нибудь пройти сквозь него. Причём немаленькому такому чему-нибудь, если я правильно всё рассчитал. Тем не менее, я заметил некоторые странности. Такое поле не характерно ни для одного искаж-механизма из известных нам. Врата словно бы ведут как в Искажение, так, в то же время, и вне его. Также мощность поля нарастала с момента моего прибытия. Похоже, кто-то пытается удалённо включить врата.
— Можете помешать? — спросил Рамсис, глядя на огромный обелиск, который, казалось, не отражал свет жаровен, а поглощал его, оставаясь в тени. Находясь рядом с чужацким творением, ощущая висящую в воздухе вонь внепланетного зла, Рамсис чувствовал, как у него мурашки по коже бегают.
— Я, в принципе, могу дестабилизировать поле Искажения, но результаты будут ужасающими, если я всё же ошибаюсь, — пожав тощими плечами, сообщил техножрец.
— Приготовьтесь к дестабилизации по моему приказу, — сказал Нубиан. — Мы попытаемся сохранить портал в целости и сохранности для ваших исследований, но нам приказано не дать эльдар включить его. Если будет необходимо, мы уничтожим его, спасая жизни двухсот тысяч поселенцев.
— Поселенцев? — усмехнувшись, спросил Симениц. — Всегда можно достать ещё поселенцев, а вот такого же качественного образца мы можем ещё лет пятьсот не найти.
— Если эльдар доберутся до портала, мы всё равно его потеряем, — сказал Замбиас. Книжник развёл руки в стороны и медленно пошёл к порталу, постепенно сводя их вместе на ходу.
— Я чувствую здесь зло. Древнее, чужацкое зло, — сказал он, развернувшись к остальным.
— Мы будем готовы, — уверенно ответил Рамсис.
* * *
До рассвета оставалось несколько часов, когда эльдар снова атаковали. Рамсис всю ночь провёл с Замбиасом и Нубианом, распределяя десантников и гвардейцев по позициям. Основная масса войск была сосредоточена на северном направлении, с которого шли прежние атаки. Тем не менее, Нубиан приказал Рамсису вместе с небольшим отрядом охранять южный подход, на тот случай, если эльдар воспользуются быстрыми гравициклами, чтобы начать атаку с другого направления. Космодесантников было сорок четыре и ещё около шестидесяти имперских гвардейцев, так что Рамсис был уверен, что они продержатся. Когда на севере, на правом фланге, началась стрельба, он был с отделением Лисонис.
Имперские гвардейцы посылали в темноту залп за залпом, резкие белые вспышки выстрелов из их лазружей ярко сияли в ночи. В ответ из тени протягивались тонкие голубые энергетические лучи, за которыми следовали очереди плазменных снарядов, ослепительно ярко взрывавшихся на земле. Доспех Рамсиса автоматически наложил на щиток шлема фильтр, чтобы десантника не слепил резкий свет, но он знал, что у гвардейцев с этим будут проблемы. Пока он наблюдал за боем, из сумрака вылетел энергетический снаряд размером с кулак и врезался в грудь гвардейца, послав разорванный труп в десятиметровый полёт. Рамсис слышал выкрикиваемые сержантами Гвардии приказы, и в редкие моменты тишины его слух вылавливал зловещий свист эльдарских сюрикенов, разрезающих ночной воздух.
— Остаёмся на позиции. Возможно, это всего лишь отвлекающий маневр, — сказал он Лисонису, отвлекая внимание от перестрелки, бушевавшей в сотне шагов справа. Повернувшись налево, Рамсис увидел тепловые следы нескольких эльдарских машин, медленно подкрадывающихся к лагерю.
— Увеличить, — приказал он доспеху, и мерцающие контуры трёх эльдарских гравициклов резко приблизились. Они парили в нескольких метрах над землёй, уклоняясь от камней и деревьев, длинные и округлые, с резной бронированной кабиной спереди и орудийным гнездом сзади. Рамсис немедленно опознал эти быстрые боевые машины с экипажем из двоих эльдар, оснащённые смертоносными тяжёлыми орудиями, которые эльдар, как ему сообщили, называли «Змеями» или «Гадюками», что-то типа того. По мере уверенного приближения к защитникам их корпуса становились всё лучше и лучше различимы.
Предупреждать братьев не было необходимости; он видел, что они также следили за перемещениями эльдар. Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, он снял болтпистолет и Жезл с пояса и стал спокойно ждать, пока чужаки войдут в радиус поражения. Внезапный блеск тонкого ствола орудия ближайшего гравицикла выдал нарастание тепла, и секундой позже голубой разряд энергии разрезал ночной воздух и пробил доспех брата Каммии, стоявшего в пятидесяти метрах по правую руку Рамсиса. Космодесантник ещё пару секунд стоял, словно ничего не случилось, пока дыра в его туловище слабо дымилась. Затем ноги воина подкосились, и он упал на землю. Доспех лязгнул, словно внутри вдруг ничего не стало.
Космодесантники немедленно отреагировали, львиный рык разорвал воздух, когда они разом дали болтружейный залп. Каждый снаряд уносился в тень, оставляя едва заметный трассер, а затем взрывался с характерным треском. Рамсис наблюдал за множеством мелких взрывов рядом с корпусом ведущего гравицикла, разбрасывавших осколки во все стороны. Когда он переключился на нормальный режим зрения, космодесантник сзади, брат Артетис, расставил ноги и вскинул на плечо пусковую установку. «Гадюки» проносились мимо, их стрелки разворачивали изящные орудия, целясь в космодесантников. Артетис развернулся, нацелил установку на ближайший гравицикл, а затем резко нажал на спусковой крючок. Из установки вырвался язык оранжевого пламени. Какое-то мгновение казалось, что ракета не нашла цель: она явно пролетала мимо «Гадюки». Затем дух ракеты увидел пролетающих чужаков и задействовал маневровый двигатель для смены курса ракеты. Секунду спустя боеголовка взорвалась, превратив заднюю часть машины в огненный шар. Гравицикл упал на землю и взорвался.
