— Но ты ведь ничего не рассказал о себе. Как у тебя все закончилось… точнее, как ты справился. Прошлой ночью.
— Насчет меня не волнуйся, — радостно ответил Вудс. — У меня все нормально. Правда. Просто немного устал, но ты ведь знаешь Грейсса, он всегда думает, будто присматривает за нами. Серж сказал, что если я не прилягу, то он сам вырубит меня.
— Верно, — сказал Лоренцо, не до конца поверив его словам. Когда на его товарища упал солнечный свет, он внезапно понял, насколько тот был бледен. На его лбу блестели капельки пота, словно его лихорадило — или, возможно, ему было просто жарко под орочьими мехами.
— Серьезно, — сказал Вудс, — если думаешь, что я выгляжу плохо, то ты еще не видел того орка, который это со мной сделал. В смысле, двадцать орков!
Катачанец тут же пустился в подробный пересказ каждого своего удара, выстрела и выпада дьявольским когтем против орочьих орд.
Через какое-то время Лоренцо перестал слушать. Он прислушался к далеким, приглушенным звукам за стенами хижины: шаги, скрежет, странные обрывки разговоров. Казалось, будто он провалялся в кровати целую вечность, и ему больше всего хотелось вдохнуть свежий воздух и поговорить с товарищами, с которыми, как он думал, больше никогда не увидится. Узнать, что нового случилось за время его отсутствия.
Он понимал, что должен подождать, так как не знал, насколько серьезны его раны. Лоренцо не чувствовал особенной боли, но в голове у него царила сумятица, и, возможно, у него был шок. Возможно, он получил заражение. Но, обычно, ему об этом поведал бы Башка, который бы стоял у его кровати с охапкой лечебных трав. Ждать дольше Лоренцо просто не мог.
Вудс замолчал. Лоренцо понял, что тот уснул.
Он сбросил с себя одеяло, согнул и разогнул конечности, а затем опустился на ноги. Лоренцо немного покачнулся и почувствовал, как к горлу подступает тошнота, но сумел унять ее. Сквозь окно задувал легкий ветерок, покалывая его кожу, подобно булавкам и иголкам. Он подошел к Вудсу и положил ему руку на лоб. Горячий, словно раскаленная сковорода. В углу Лоренцо заметил свою одежду и рюкзак, поверх которых уважительно лежал лазган Малдуина.
Его куртка была тяжелой и прокопченной, а изнутри была покрыта его собственной засохшей кровью. Лишь увидев свою флягу, он понял, насколько у него пересохло в горле, и как растрескались от жажды губы. Он жадно отхлебнул и с трудом остановил себя, чтобы не осушить ее до дна. Где-то в лагере должна была быть пресная вода, рассудил он. Кожу вокруг его сшитой раны явно промыли. Сейчас ему больше всего хотелось искупаться в пруду, хотя обычно он особо не волновался из-за грязи.
Наконец, Лоренцо добрался до двери наружу и поначалу подумал, что она закрыта, когда та не поддалась. Он приложился и постарался открыть ее, но от этого усилия у него потемнело в глазах. Моргая, он вывалился прямо на улицу и тут же врезался в сержанта Грейсса.
Неподалеку горел костер, и Лоренцо увидел, как Майерс и Сторм тащат к нему тело орка.
Затем Грейсс отвел его обратно в хижину, тихо советуя при этом расслабиться. Лоренцо хотел было сбросить с себя его руку, попытаться доказать, что может стоять без посторонней помощи, но затем понял, что уже сидит на койке, радуясь тому, что комната перестала вращаться. Грейсс взял голову Лоренцо в мозолистые руки, взглянул ему в глаза и удовлетворенно кивнул.
— Жить будешь.
— Мы хорошо справились, сержант?
— Да, Лоренцо. Мы хорошо справились. Мы справились даже лучше, чем хорошо. Мы все утро сжигали орочьи тела.
Лоренцо не расспрашивал насчет последней фразы. Катачанцы не сжигали тела павших, дабы упокоить их души. Орки славились своими регенеративными способностями, для мертвого орка считалось обычным делом подняться с хладного поля боя в поисках отмщения. Но, как уже понял Лоренцо, на Рогаре-3 было даже больше причин для подобных предосторожностей.
— Сержант! — Вудс опять проснулся. Был ли его голос таким же тихим и подавленным, когда он говорил в последний раз? Возможно, так оно и было, а он заметил это только сейчас. — Лоренцо рассказал об Акульем Укусе?
Грейсс ответил отрицательно, и Вудс пересказал историю внимательно слушавшему сержанту. В этот раз на боевом вагоне оказалось уже двадцать орков, а Малдуину пришлось прорубить себе путь к нему еще сквозь четырех, но Лоренцо решил не исправлять его. Из уст Вудса рассказ звучал даже лучше, тем более Малуин заслужил свою славу.
— Мы уже готовы выдвигаться, сержант? — спросил Вудс после того, как поведал историю.
— Пока нет, Спец, — ответил Грейсс. — Еще подчищаем за собой. Мы уничтожили все вокс-установки, которые смогли найти, но, думаю, паре гретчинов удалось ускользнуть, когда те поняли, что их разгромили.
Вудс скривился.
— Рано или поздно они найдут других зеленокожих, и тогда вся планета узнает, что мы здесь.
— Если нам повезет, орки в спешке не сумеют сложить все воедино, — сказал Грейсс. — Они ведь знали, что лагерь все это время был нашей целью.
— Ага, особенно, когда они услышат про нападения на другие лагеря.
— Но орки поймут, что мы подбираемся к их воеводе — даже если они и думают, что мы сами не догадываемся об этом — а если Большой Зеленка хотя бы вполовину настолько умен, как говорил Макензи, то к этому времени он уже удвоит свою охрану. Но наш дорогой, почивший с миром комиссар сделал путь к цели еще в десять раз сложнее по сравнению с тем, каким он был.
— Я тоже так думаю, — произнес Вудс. — Но нам все же удалось одолеть их с перевесом тридцать к одному. Не думаю, что теперь нас кто-нибудь остановит, да?
— Кстати, насчет этого, — проворчал Грейсс. — Здесь нет и половины тех тел, которые мы должны были обнаружить. Думаю, нам просто повезло, Спец. Похоже, наша работа была наполовину сделана еще до того, как мы здесь появились.
— Считаешь, Рогар воюет и против них?
— Исходя из их количества, да.
— А теперь ты думаешь, куда подевались орки, которых убила планета. И сколько времени ушло у выживших на то, чтобы понять, что каждое тело, которое они оставляют целым…
Лоренцо не помнил, как лег, но сейчас он смотрел в потолок, не помнил, как скинул рюкзак и куртку, но их на нем уже не было. Он думал о Дугане или, точнее, о той пародии, в которую мир смерти превратил память о нем. О скелетах птиц, которые продолжали двигаться. А теперь еще и о паре сотен мертвых орков на разных стадиях разложения, которые выбираются из земли по всей планете…
— Следующую пару дней будут очень интересными, — пробормотал Грейсс.
— Но мы справимся, — сказал Вудс. — Верно, сержант?
