— Они благоволят ему, — прогремел Кор Фаэрон. — В этом источник любой силы. Отпусти его.
Клинок Чура исчез, и Мардука подняли на ноги. Он изумленно уставился на Кор Фаэрона, купающегося в нечестивом величии.
— Все мои силы в вашем распоряжении, — произнес он. Его глаза сияли преданностью. Кор Фаэрон спланировал вниз, оставляя за собой темный след. Мардук склонил голову и опустился на одно колено — на сей раз как приверженец, а не как пленник. Кор Фаэрон приблизился, и Мардук ощутил исходящий от его тела жар. Ему на лоб легла обжигающая рука, и он вздрогнул.
Мардук силился не вскрикнуть. От нечестивого благословения кожа покрылась волдырями.
— Не пытайся воспользоваться своими новыми талантами в этом бою, кандидат, — прошипел Кор Фаэрон. — Сила эмпиреев струится в изобилии. Она вся достанется мне.
— Как пожелаете, мой господин, — сказал Мардук.
— Ты благословлен, дитя, — произнес Кор Фаэрон. — Сегодня ты станешь свидетелем деяния, отголоски которого разнесутся в веках. Сегодня ты узришь подлинное величие.
Кор Фаэрон отпустил Мардука и замер в сиянии, пока окружавшие его воины Легиона готовились к схватке.
— Сегодня, дети мои, вы увидите смерть Робаута Жиллимана, — звучно провозгласил Кор Фаэрон. — Или, быть может, — хитро добавил он, — нечто еще более великое…
Мардуку бесцеремонно сунули в руки болтер.
— Будь наготове, парень, — сказал Сорот Чур. — Они идут.
Мардук отбросил болтер в сторону, израсходовав магазин. Он выхватил более тяжелое двуствольное оружие из мертвых рук ветерана-помазанника и вдавил спуск, обрушив шквал огня на атакующую кобальтово-синюю толпу Ультрадесантников, которые шли на штурм центрального зала управления.
Ультрадесантники гибли, однако Несущие Слово гибли быстрее.
По палубе были разбросаны тела. Возглавлявший Ультрадесант гигант был сродни стихии.
Ненавистный примарх. Жиллиман.
Ничто не могло выстоять, оказавшись у него на пути. Он разбрасывал Несущих Слово, отшвыривая легионеров и Гал Ворбак. Рядом с гигантом сражался мрачный воин в красном шлеме, вооруженный экзотическим дуэльным мечом, который рассекал броню, словно ткань. Вероятнее всего, какой-то чемпион.
Мардук свалил одного из Ультрадесантников точно пущенным болтом и заставил второго зашататься, изорвав его доспех. Кандидат попытался подстрелить мечника в красном шлеме, но в прицеле оказался другой воин. От тела полетели осколки керамита, а затем его рассек надвое взмах руки-клешни одного из Гал Ворбак. Грохот бронированных тел, когда Ультрадесантники сталкивались с Несущими Слово, практически оглушал.
Кор Фаэрон полетел к Жиллиману, оставляя за собой след темной энергии. У Мардука не было цепного меча, а атам у него отобрали. Он попятился, пытаясь сохранить дистанцию с напирающим противником. Комбиболтер брыкался у него в руках, будто дикий зверь. Приходилось прилагать усилие, чтобы прицел не задирался.
Среди напирающих тел мелькнуло что-то красное, и клинок рассек его оружие пополам, выбросив сноп искр. Красный мечник попытался достать Мардука, но их разделила кипящая схватка, и уже через несколько мгновений он явно забыл про обезоруженного кандидата в толпе.
Мардук отбросил разбитое оружие. Ослепительно полыхнула плазма, и в трех шагах от него Ультрадесантнику прожгло грудь насквозь. Мардук вырвал из рук умирающего воина силовую булаву и принялся орудовать ей. Цепные мечи создавались, чтобы рвать плоть, а не силовую броню, но булава была более эффективна против доспехов Легионов. Она с равной мощью крушила керамит и кости.
В отдалении Мардук увидел сгорбленную фигуру Кор Фаэрона, окутанную темным свечением и триумфально стоящую над поверженным гигантом, Жиллиманом.
Мардук увидел, что Кор Фаэрон держит у горла исполина клинок, и его полные злобы сердца запели.
Победа была уже близка. Кандидат ликующе завопил, размахивая булавой налево и направо. Он будет праведным слугой Слова до конца времен. Сами небеса…
Что-то изменилось. Потоки варпа на мгновение сместились, а затем раздался мучительный вопль.
Темный Кардинал пал.
Мардук завизжал, круша череп офицера Ультрадесанта десятком бешеных ударов.
Темный Кардинал пал.
Бронированные тела смешались в кучу, заслонив Мардуку обзор. По всей палубе управления вспыхивало пламя. Сигналы тревоги заревели с новой силой.
На единственный ужасающий миг Мардук снова разглядел Кор Фаэрона.
Того тащили по палубе. Ультрадесантники и Несущие Слово тянули его в разные стороны, крича, брызжа слюной и колотя друг друга, напрягая силы и дергая.
Обе стороны хотели забрать тело.
— Проклятье, помоги нам! — перекричал грохот Сорот Чур. У ветерана не было половины лица, виднелись кости и зубы. Мардук повиновался, его глаза были широко раскрыты в ошеломлении.
Все должно было произойти не так. Жиллиман должен был умереть. Это должен был быть миг их триумфа. Мардук поскользнулся на плитах пола, запятнанных темной кровью Кор Фаэрона.
Вместе с последними уцелевшими из Гал Ворбак Мардук помог вынести изломанное тело Кор Фаэрона из горящего центрального зала управления.
Он был не в силах понять, как Магистр Веры все еще дышит. Его грудь была изуродована. Через зияющую дыру в нагруднике и сросшихся ребрах можно было разглядеть пульсирующую воронку в истерзанной плоти. Черная, омерзительно пахнущая жидкость покрывала доспех и пузырилась на губах, из глаз, рта и ноздрей струились клочья теней варпа.
— Быстро, — рявкнул Чур, подгоняя их сквозь пламя и дым. Мардук ждал, что в любой момент их срежут огнем болтеров или на них обрушится Жиллиман и порвет на куски голыми руками.
Кор Фаэрон булькал и задыхался, его глаза закатывались. Он схватился за Мардука, вцепившись в его одеяние истощенной рукой. Глаза Магистра сочились нечистой тьмой, даже сейчас продолжая яростно пылать.
Он должен был быть мертвым.
На месте его основного сердца бурлила омерзительная чернота, извивавшаяся, будто амеба. По венам и артериям Кор Фаэрона тек маслянистый мрак, который брызгал наружу в местах разрывов и рассеивался в грязном воздухе. Истерзанная плоть смердела мертвечиной и истощенными батареями.
Кор Фаэрон корчился. Этой ли силы он желал?
Сорот Чур поднял левое запястье.
— Забирайте нас отсюда, — прорычал он во встроенный в наруч стеклянный пузырек с изображением Октета. Блестящая не-живая тварь внутри завертелась, передавая его распоряжение.
