Для людей они выглядели одинаково, исключая нескольких джедаев, заботившихся о них как о людях, и собственных братьев.
Скирата подумал, что завтрак был очень продуктивным.
Он включил комлинк и назначил встречу с генералом Зеем. Затем он наклонился через стол, хлопнул Ордо по плечам и поцеловал его в макушку, преувеличенно по-отцовски.
– Решено, – сказал он. – На виду!
Официантка-тви'лекка с интересом ждала рядом.
– А я могу попробовать?
– Он еще мальчик, – отозвался Скирата и оставил ей щедрые чаевые. Ордо встал, следя за ним и пряча в карман пару кусочков еды – на потом. – Мой сын.
***
РШК "Бесстрашный", ангар
– Вот это да, бронированные явились, – заметил Гетт. Он прошелся к неймодианскому кораблю; его корпус был покрыт полосами и ожогами. – РКи на танки похожи, правда?
Республиканские коммандос на фоне простых солдат выглядели устрашающе крупными. Первые четверо, выбравшиеся из захваченного корабля, были кричаще-цветастыми: потрепанная броня была измазана зеленым, желтым, красным и оранжевым.
Второй отряд был облачен в матово-черную броню, мрачную и безликую. Но Этейн мгновенно поняла, кто они, и кто из них кто. Ей не нужны были знаки различия, чтобы их распознать; образы в Силе были как светящиеся следы в тропическом океане, и они мигом стали знакомыми, старыми друзьями.
"Я была с ними всего несколько дней, и не видела их месяцами. Но чувствую себя так, будто мы никогда не разлучались".
Фай (а она знала, что это Фай даже до того, как он заговорил), отсалютовал, стянул шлем и подмигнул.
– Мэм, вы выглядите как задняя часть банты, – с симпатией сообщил он. – Они тут за вами хоть присматривали?
– Фай! – Этейн знала, что должна держаться с достоинством и отчужденно, и что она воспринимала как товарищей многих клонов за эти месяцы, но то первое нежеланное командование "Омегой" ее полностью изменило. – Фай, я по вам действительно скучала. Что стряслось с серой броней?
– Знаете, как Дарман на Квиилуре горевал, что мы очень заметны. В любом случае, мы с подарками, – он махнул рукой назад; Дарман помогал солдатам вытащить пленников из неймодианского корабля, пока Гетт его изучал. – Одним куском. Мы себя хорошо вели на этот раз.
Отряд "Дельта" попросту исчез. Когда Этейн оглянулась, она увидела их вместе в углу ангара, с надетыми шлемами и явно о чем-то беседующих. Теперь она понимала язык тела. В Силе они были совсем не похожи на "Омегу". Они были сосредоточены, были бездонным колодцем чего-то жесткого и неразрывно связаны друг с другом. Общее впечатление в Силе – триумфальное и веселое настроение у всех.
Подошли Найнер и Атин, и пожали ей руку. Это совсем не казалось неуместным. Похоже, они устали, и были беспокойны, и Этейн очень хотелось все для них устроить получше. Они были ее друзьями.
– Держу пари, что вам бы хотелось поесть, – сказала она.
– Сперва хоть один шанс на горячий душ и сон в несколько часов, а, генерал? – Найнер говорил извиняющимся тоном и толкнул Фая в спину. – Сперва я. По званию.
– Он не настоящий сержант, генерал, – заметил Фай. – Он просто им помогает, когда другие заняты.
– Есть новости о пилоте? – спросил Найнер.
– Да. Мне очень жаль.
Это никогда не было легко. Этейн включила деку, чтобы перенести на нее сигнал, отправленный "Величественным" флоту и передала устройство клону. Найнер глянул на него, мигнул и передал Фаю. Тот разлепил губы, словно собравшись что-то сказать, а затем брови сдвинулись в печали. Он взял себя в руки и посмотрел на палубу.
– Он не первый, – неожиданно мрачно сказал Фай; Этейн никогда не видела его таким раньше. – И будет не последним.
Этейн следила, как они проходили сквозь люк в кормовой переборке, следуя за солдатом. "Бесстрашный" слегка дрожал под подошвами ее сапог, развивая максимальную скорость для пути к Корусканту, и она ждала, пока Дарман завершит свою бесконечную возню с передачей пленных. Она удивилась – а может, он просто не хочет говорить после того, как решил не остаться с ней на Квиилуре? Возможно, он просто считал, что ничего плохого не случится.
Она решила больше не ждать и осторожно пошла между солдатами, все еще старающимися вздремнуть в ангаре, свернувшимися там, где могло быть относительно удобное место.
– Отлично сработано, – сказала она, надеясь, что кто-то не спал и слышал.
Дарман изменился.
Он наклонил голову, чтобы расстегнуть застежку и стянуть шлем, а затем встряхнул волосами и пригладил их перчаткой. И хотя он улыбался, это не был Дарман, с которым они прошли сквозь ад.
Он казался старше.
Клоны взрослели быстрее людей. Ему было одиннадцать, а выглядел он на двадцать два. Когда Этейн впервые почувствовала "ребенка" в Силе, его квадратное лицо с высокими скулами было мужским и мальчишеским; на том этапе (если бы она могла управлять временем) легкий толчок назад открыл бы ребенка, которым он так недавно был. Но сейчас он определенно был мужчиной, и в нем не было ничего от ребенка.
Он не просто прожил два года за один. Выражение глаз говорило, что он был куда старше, равным по возрасту полю битвы, может, и самой войне. Она видела такое на лице каждого солдата, коммандо или ЭРКа, которыми руководила. Она знала, что и у нее самой такие глаза.
Но Дарман все равно улыбался, и улыбка растянулась в ухмылку, которая заставила забыть обо всем остальном корабле и даже о Галактике.
– Всегда спешите, мэм?
– Рада тебя видеть, Дар. Что случилось с "Этейн"?
– Она стала генералом, и мы в ангаре.
– Верно. Извини.
– А точно, что мы направляемся обратно на базу?
– Если только ты не хочешь поспорить с дежурным офицером – то да.
– Хорошо. Нам нужен отдых. Один-два дня, наверное.
Большего он никогда не просил. Никто из них не просил; Этейн пыталась понять, знают ли они вообще, что мир может им дать, или у них просто сточили все потребности, кроме базовых, и они заняты лишь отдыхом, чтобы работать на следующий день.
Этейн коснулась бронированного плеча и на несколько секунд задержала там руку. Казалось, он вдруг что-то вспомнил и потому испытывал и приятные ощущения, и смущающие.
– Наверное, неплохо касаться кого-то через Силу, – сказал он.
Так он почувствовал. Она была рада.
– Иди в душевую, – сказала Этейн. – Найди меня потом, если не будешь слишком усталым, и я тебе покажу корабль.
– Еще не встречались с сержантом Кэлом?
– Нет, – Кэл всегда был рядом для Дармана, даже тогда, когда она хотела ему так много сказать. – Когда мы доберемся, ты можешь меня ему представить.
