…кадет пришел в сознание. Всё понемногу возвращалось к нему — огонь, языки пламени, боль. Феск не хотел, чтобы его взяли живым, и заскреб пальцами в поисках той самой гранаты. Чей-то сапог прижал руку юноши ко дну окопа, ладонь в перчатке опустилась и схватила его. Кто-то поднял Джаспера на ноги.
Рядом оказалось незнакомое лицо — человек что-то говорил, но обращался не к Феску.
— Есть уцелевший. Да, один малыш-с-пушкой ещё жив, один погиб.
Вокс незнакомца что-то протрещал. После этого человек заговорил с Джаспером, громко и размеренно произнося слова.
— Я вытаскиваю тебя отсюда. Понятно? Можешь идти сам?
— Что это такое? — спросил Даркинс у Лины, нырнувшей обратно в их стрелковую ячейку.
Наклонившись, девушка потянула за обвязочные ленты, открывая взгляду стандартный чёрный контейнер Муниторума.
— Смотри, что нам доставили «Валькирии»!
Откинув защелки, Лина сдвинула крышку, под которой обнаружился компактный тяжелый болтер, новенький-свеженький-смазанный-только-что-со-склада.
— Святой Трон! Думаешь, управишься с ним?
— Конечно, — ответила девушка.
Вспоминая тренировки, кадеты водрузили оружие на треногу. "Но ведь нас обучали на болтерах модели «Годвин»…" Патронная лента выскользнула из рук Даркинса, и он выругался.
— Как нам вставить болты?
Попробовав так и эдак, Лина, наконец, заглянула под крышку контейнера. Там обнаружилась наклейка с надписью «Аккатран V-d» и простой инструкцией в виде рисунков, изображающих подтянутого гвардейца.
— Ага, понятно, — произнесла девушка. — Сначала нужно потянуть на себя этот затвор.
Поставив треногу с оружием на вершину баррикады из мешков с песком, Лина сделала всё по инструкции и поняла, что первый болт оказался в казеннике.
— Вот и всё!
После этого «белощитник» прицелилась вниз по склону и дала очередь: «туд-туд-туд». Лине показалось, что она пытается удержать бешеную собаку. На мгновение сняв палец со спускового крючка, кадет тут же снова открыла огонь, водя болтером из стороны в сторону и метя в банды анакоретов, карабкающихся по насыпи. «Туд-туд-туд». «Туд-туд-туд»
— Попала в кого-нибудь? — громко спросил чей-то голос.
— Не знаю! — крикнула в ответ Лина.
Даркинс пихнул её в бок, и девушка оглянулась на человека, стоящего у их ячейки.
После чего чуть не уронила болтер от удивления.
— Фрекк, это же…?
— Да, это он, — объявил генерал Крид. — Так, у нас тут больше еретиков, чем болт-зарядов, поэтому убедись, что каждый из них найдет обладателя.
— Есть, сэр! — воскликнула Лина и продолжала стрелять до тех пор, пока её сапоги не утонули в груде латунных болтерных гильз.
Началось противостояние несокрушимого препятствия и неудержимой силы — армия анакоретов скапливалась на Экваториальном шоссе, пытаясь втиснуться на перевал, но встречала непреклонное сопротивление. Урсакар Крид расхаживал среди укреплений, отдавая приказы, поддерживая в бойцах отвагу там, где её не хватало, и убивая врагов там, где это было необходимо. За генералом следовал Келл с потрескивающим силовым кулаком и высоко воздетым знаменем Восьмого Кадийского.
— Вот так, ребята! — кричал сержант. — Мы разъясняем этим еретикам, что бывает, когда они восстают против Империума Человечества!
Внезапно раздался вой, и артиллерийский снаряд рухнул примерно в тридцати метрах от них. Крид даже не пригнулся — он по-прежнему шагал между окопов, курил, стрелял и, наконец, рассмеялся.
— Я скучал по всему этому, — объяснил генерал.
Каждый час шесть «Валькирий» совершали челночные рейсы, спуская на тросах касркинов и сбрасывая контейнеры из боковых люков. Пополнения едва позволяли заменить павших бойцов, но каждый солдат Кадии стоил троих.
В отчаянии анакореты попытались отыскать проход вокруг горной дороги, но зыбучие пески поглотили культистов, похоронив их в глубоких ямах кадовой руды.
Наконец, день подошел к концу и поднялся ветер, на сей раз засыпавший песком глаза обороняющихся. «Валькирии» не могли совершать полёты в таких условиях, их воздухозаборники забились бы за несколько секунд.
— Отходим! — скомандовал Крид, и кадийцы отступили за линию обороны, окруженные пыльной бурей и мраком.
После этого анакоретская бронетехника попыталась пробиться напрямую, и началась жестокая схватка, во время которой танковые снаряды врезались в «Эгиду», а команды огневой поддержки отвечали врагам с равной ненавистью. Произошел краткий и яростный обмен лучами лазпушек, болтерными очередями и ракетами.
Кадийцы погибали во множестве, сраженные разрывами снарядов, Крид рычал на орудийные расчеты, и внезапно вражеские машины дали обратный ход. На этот раз в атаку бросилась пехота анакоретов, но её встретил ураган лазерных и болтерных зарядов.
Шла невероятно жестокая и ужасающе неистовая битва, в которой массы людей сходились лицом к лицу. Крид оказывался повсюду, рядом с ним яростно трещал разрядами силовой кулак Келла, пробивая дыры в культистах, сумевших перебраться через «Эгиду» — флаг-сержант вырывал позвоночники врагов через грудные клетки.
И наконец, анахореты отступили в последний раз.
— Как держатся твои ребята? — спросил Урсакар у командира кадетов.
Верх мундира Люка потемнел от пота и пятне крови, майор где-то потерял шлем.
— Так, как ты и ожидал, — выдохнул он.
— Время перекурить, — объявил Крид и вытащил половину лхо-сигары из нагрудного кармана. Офицеры вернулись в бункер связи, где теперь заправляли касркины.
— Ну как, заработала эта штука? — спросил генерал.
— Ещё нет, — ответил Люка.
— Пробуйте дальше, — Урсакар медленно выдыхал дым, и майор заметил озабоченность в его глазах.
— Тебе нужен вокс?
Крид выглядел задумчивым.
— Вокс? Да, возможно. Наверняка всё стало бы проще, особенно сейчас, когда буря умолкла.
Окончательно стемнело, ветер утих, и воздух очистился.
Несколько часов прошли в тишине, и Крид отправил нескольких бойцов на разведку.
— Я должен знать, когда враг пойдет в атаку, раньше него самого.
Спустя час после наступления ночи Сландер стоял в пятидесяти метрах от передовой, у цистерны с питьевой водой и шестью пустыми флягами на шее. Трон знает, как им удалось продержаться так долго, и что забавно, всё прежние занятия начало обретать смысл — учебные стрельбы, тренировки по штыковому бою. Всё это имело значение, и кадет собирался рассказать о своем открытии майору Люка.
