— Вставай! — крикнул Феск, но его товарищ по-прежнему лежал на дне окопа, издавая жуткие булькающие звуки.
— Йецке… — кадет опустился на колени в тесной стрелковой ячейке. Йецке поднял глаза, умоляюще глядя на него, а из отверстия в шее текла пенящаяся кровь. Феск прикрыл рану рукой, словно мог остановить бурный поток.
На «белощитников» упала тень, и Феск понял свою ошибку — Йецке не просил о помощи, а пытался предупредить товарища. Кадет схватил лазвинтовку, но было уже поздно — тень пришла за его жизнью.
Феск чувствовал только колющую боль.
Он умирал и понимал это, вспоминая симптомы, выученные при прохождении основ подготовки медикае. Кадет истекал кровью, поливая жизненнной влагой проклятую высушенную адскую дыру, пятная красным синеву кадовой руды. К фрекку эту планету.
Попытавшись что-то сказать, Феск на мгновение потерял сознание, погружаясь в видения.
На Кадии шел снег, и юноша, поднятый для ночных учений, стоял возле пилона, прислушиваясь к его песне. Приложив ухо к холодному камню, Феск внимал мелодии ветра, дующего сквозь ячеистые отверстия, и вся колонна гудела, будто живая.
Забросив рюкзак на плечи, он повернулся к кадету, стоявшему рядом в строю «белощитников», готовых к посадке на корабль. Оказалось, что это Лина.
— Так куда мы направляемся? — спросил Феск.
— Трон знает, — ответила девушка.
Моргнув, кадет на миг пришел в себя.
— Йецке, — начал он, но тут же вспомнил, и, протянув руку, подвинул товарища к себе. Глаза раненого закатились так, что Феск мог видеть одни лишь белки, а голова безвольно болталась на шее. Мертв.
«Скоро ты присоединишься к нему», произнес голос в его голове, и юноша зажмурился.
Феск снова оказался на Кадии. Проклиная холод, он растирал окоченевшие руки и возился с лазвинтовкой. Потом в видения кадета ворвался рев самолётных двигателей, и подняв глаза в ночное небо, Феск увидел в вышине фиолетовое пятно Ока Ужаса.
Юноша вспомнил Лину в мокрой от пота майке, чуть кривую улыбку девушки и синюю аквилу на её щеке.
А потом зазвучало пение — тогда Феск понял, что находится при смерти, и его приветствуют бесчисленные души, зовущие к Благословению Императора. Закрыв глаза, кадет зашептал последнюю молитву, удерживая в мыслях образ Золотого Трона. Мотив звучал все громче — ангелы исполняли «Цветок Кадии», и Феск слабо зашевелил губами, присоединяясь к ним…
Крид. Единственное слово проникло сквозь пелену бреда и на мгновение прервало видения юноши.
— Крид! — в экстазе вопил кто-то на гребне перевала. — Это фрекканый Крид!
Урсакар сгреб в объятия майора Люка, не переставая отдавать приказы касркинам, которые занимали позиции на «Эгиде», устанавливали тяжелые болтеры на опорах, расставляли ящики с ракетами и откидывали их крышки.
— Люка! — крикнул генерал. — Давно не виделись, я смотрю, ты получил майора?
— Обменял на ногу, — Люка поднял бионическую ступню, словно в доказательство.
Крид кратко усмехнулся.
— Как ребята?
— Ну, сидим без тяжелого оружия, а Люцивер, кажется, бросил против нас всю свою армию, — ответил майор. — Всё как обычно.
Офицеры пробирались среди окопов.
— Подкрепления будут, — сказал Крид, — но нам нужно продержаться до их прибытия. Сейчас можно рассчитывать только на себя и на то, что сумеют доставить «Валькирии». Сколько у тебя «белощитников»?
— Утром было две сотни. Потеряли мы примерно тридцать ребят — кавалерия навалилась, а они впервые столкнулись с еретиками.
Урсакар кивнул, он прекрасно всё понимал. Кадийский генерал четко знал об ужасе, который вселяет первый увиденный тобою культист.
— Так, я подвез несколько болтеров и гору боеприпасов. Перевал нужно удержать. Знаю, что прошу о многом, но это необходимо. Мы должны остановить их здесь.
— Как долго?
— На сутки, — ответил Крид.
Надув щеки, Люка выпустил воздух и без оптимизма посмотрел на Урсакара. Снова рассмеявшись, генерал похлопал его по руке.
— Понимаю, положение кажется сложным, но на нас сейчас держится весь Крестовый поход. Кроме того, мне некого было направить сюда, поэтому я прибыл сам!
Джаспер Феск бредил.
Он блуждал в своих видениях — и никому не захотелось бы оказаться там.
Феску снова было восемь, и он в испуге прятался под кроватью. Раздавались взрывы, звучали крики — всё ближе и ближе. Рядом лежала его сестра, Ингри, сжимая в руке тряпичную куколку, наряженную в обрывок старой камуфляжной ткани пустынной расцветки. Её звали Сабиной, в честь святой, о которой детям рассказывала их тетя. Ингри, любившая куклу больше всего на свете, сейчас зажимала Джасперу рот, так крепко, что мальчик не мог дышать. Он бился и сучил ногами, пытаясь вырваться.
— Прекрати, — выдохнула сестра в ухо Феску. — Они идут!
Раздался безумный смех, и кто-то выбил дверь. Послышались приближающиеся шаги, на Джаспера упала тень и…
…кадет пришел в сознание. Всё понемногу возвращалось к нему — огонь, языки пламени, боль. Феск не хотел, чтобы его взяли живым, и заскреб пальцами в поисках той самой гранаты. Чей-то сапог прижал руку юноши ко дну окопа, ладонь в перчатке опустилась и схватила его. Кто-то поднял Джаспера на ноги.
Рядом оказалось незнакомое лицо — человек что-то говорил, но обращался не к Феску.
— Есть уцелевший. Да, один малыш-с-пушкой ещё жив, один погиб.
Вокс незнакомца что-то протрещал. После этого человек заговорил с Джаспером, громко и размеренно произнося слова.
— Я вытаскиваю тебя отсюда. Понятно? Можешь идти сам?
— Что это такое? — спросил Даркинс у Лины, нырнувшей обратно в их стрелковую ячейку.
Наклонившись, девушка потянула за обвязочные ленты, открывая взгляду стандартный чёрный контейнер Муниторума.
— Смотри, что нам доставили «Валькирии»!
Откинув защелки, Лина сдвинула крышку, под которой обнаружился компактный тяжелый болтер, новенький-свеженький-смазанный-только-что-со-склада.
— Святой Трон! Думаешь, управишься с ним?
— Конечно, — ответила девушка.
Вспоминая тренировки, кадеты водрузили оружие на треногу. "Но ведь нас обучали на болтерах модели «Годвин»…" Патронная лента выскользнула из рук Даркинса, и он выругался.
— Как нам вставить болты?
Попробовав так и эдак, Лина, наконец, заглянула под крышку контейнера. Там обнаружилась наклейка с надписью «Аккатран V-d» и простой инструкцией в виде рисунков, изображающих подтянутого гвардейца.
