Машина перевернулась и врезалась в бок платформы, полностью сорвав ограждение и рухнув на столпившихся людей. Она раздавила сотни, когда вагоны покатились по платформе с мерзким скрипом гнущегося металла царапая пол. Они врезались в рокритовые стены, придавив многих своими тушами к рокриту, а затем, наконец, остановились. Электричество пошло с изломанных металлических колес, искры пошли по наполовину вырванным из пола рельсам.
Посреди резни, уклоняясь от искр, ещё больше черных фигур двигались черед толпу, резкими ударами повергая людей на землю, а затем утаскивая полубесчувственные тела.
Мастиффы визжали, когда очереди смертоносного огня разносили их в клочья. Размытая фигура, казавшая немногим большим, чем смутный силуэт, со скоростью ртути пронеслась сквозь толпу, рубя и кромсая. Последние из солдат Заградительных Отрядов пали, даже не разглядев своих убийц.
Три тени, плотным и невозможно быстрым строем, пронеслись над обломками шахтерского поезда, пролетев над головами напуганной толпы и устремившись к тылу «Каталонца». Они окатили его потоком выстрелов, разорвав машине топливное баки, и она взорвалась в ослепительном огненном шаре, подбросившем её над бурлящей платформой.
Три темные тени невредимыми пронеслись сквозь огненную бурю и ускорились, вновь устремившись по туннелю по тьму, преодолевая за секунды сотни метров.
Лезвия лопастей турбин вновь завертелись, а лампы неуверенно замерцали, прежде чем вновь загудеть и осветить помещение. И под их холодным светом открылась происходившая последние двадцать минут бойня.
По полу были разбросаны сотни тел посреди огромных луж крови. Почерневший остов «Каталонца» лежал вверх дном у стены, подмяв под собой десяток обгоревших трупов. Искры с перебоями пробегали по рельсам, которые погнулись и были вырваны из креплений.
Обломки высокоскоростного поезда стали подтверждением его быстроты, поскольку при ударе металл потерял форму, а пласглассовые стекла разлетелись на части. Его круглая крыша была оторвана, под машиной лежали разорванные куски выбитого ограждения. Тела с расколотыми головами и оторванными руками были разбросаны среди обломков, были и задавленные, когда поезд сошел с рельс, были и вырванные из сидений. Почерневшие дыры размером с кулак отмечали места, где в машину попали заряды темной материи.
В туннеле не было ни следа живых, ни одно из тел не дергалось и не стонало. И если раньше это место кишело жизнью, то теперь оно полностью вымерло, единственным звуком было жужжание ламп на потолке, движение рециркулирующих устройств и шипение искр на расколотых рельсах.
Не было ни одного следа тысяч не убитых людей. Ни следа напавших на них существ. Лишь последствия учиненной ими бойни подтверждали их существование.
Глядя через двадцатиметровый обзорный портал мостика, адмирал Рутгер Августин осматривал свой огромный флагман «Молот Справедливости», могучий линкор класса «Возмездие». Он выглядел словно огромный бронированный имперский собор величественного и почти не представимого размера. На протяжении шести километров от носа до кормы выступали сотни шпилей, соединенных парящими мостиками и контрфорсами, а орудия корабля были лучшими из всех, что мог иметь корабля Имперского Флота.
На бронированном корпусе были размещены сотни турелей близкого радиуса действия, каждая из которых была размером с супертяжелый танк, а десять торпедных аппаратов, распахивающихся почти на сорок метров в ширину, были встроены в выступающий и тяжело бронированный нос корабля. Однако настоящей силой «Молота Справедливости» были бортовые батареи.
Пролегающие почти по всей длине линкора орудия правого и левого борта были способны выпускать ужасающей мощи залпы, легко сбивая одним потоком снарядов корабль врага или опустошая целые континенты, когда корабль подходил к атмосфере планеты. По правде говоря, сопротивление целых планет прекращалось от одного приближения «Молота Справедливости» к их системам, они по праву боялись его гнева.
Десятки тысяч опытных рабочих и сервиторов трудились на обширных орудийных палубах, заряжая и готовя к выстрелам пушки, а адмирал Августин с гордостью знал, что его орудийная команда под строгим надзором мастеров орудий и артиллерии стала одной из лучших во всем Боевом Флоте Темпестус.
Он никогда не уставал смотреть на «Молот Справедливости». Ведь даже после всех этих лет службы, мощь и размер линкора внушали ему благоговейный страх. По сравнению с бессчетными миллионами солнечных систем корабль был крошечным и ничтожным, но его долгом было защищать Имперский космос от любых угроз, ксенсов или предателей.
Создаваемый на лунных верфях Адептус Механикус Грифона IV более тысячи лет, «Молот Справедливости» стал шедевром уже более восьми тысячелетий защищающим Империум. Адмирал Августин служил на нем уже сто четырнадцать лет, сначала как младший офицер, а затем уверенно продвигаясь по службе. Он служил на двух других кораблях, когда ощутил свои ограниченные перспективы карьеры на «Молоте Справедливости», сначала как флаг-лейтенант на крейсере класса «Луна» «Неустрашимый». Спустя пятнадцать лет его произвели во флаг-капитаны «Гнева Императора», недавно переведенного в Сегментум Темпестус. Августин нес службу на борту этого крейсера класса «Владыка» — прославленного ветерана Готической Войны — десять лет, прежде чем его перевели обратно на «Молот Справедливости», корабль, на котором началась его флотская карьера.
В звании адмирала Августин был уже сорок два года, он был одним из самых опытных офицеров флота в свои сто шестьдесят два года. Никто лучше него не разбирался в переплетениях и деталях древних битв, кроме возможно давно служившего флаг-лейтенанта корабля, Гидеона Кортеса. Лишь два других прикомандированных к боевому флоту Темпестус корабля обладали такими же размерами, и они боролись с ксено-угрозой в отдаленных секторах сегментума. Восточные районы были его зоной ответственностью и местом, которое он блокировал.
Пока он не видел врага невооруженным глазам, их все ёще разделяло расстояние в миллионы километров, но Августин знал, что они рядом и неуклонно приближаются. Он мог видеть вспышки вдали. Отсюда, они казались нелепыми, но адмирал знал, что это были био-корабли, подвергающиеся сосредоточенным залпам артиллерии.
Его флот хорошо проявил себя в этом бою, последнем из десятков за этот месяц, уничтожив две дюжины кораблей-ульев без потерь. Но флот ксеносов продолжал неумолимо ломиться в имперский космос. Они не могли нанести значительного ущерба огромному флоту-улью тиранидов.
