— Они продолжают приближаться, — заметил Тобин. — Похоже на таран.
У Лотары не было такой уверенности. «Истина» погибла бы до того, как получила возможность врезаться в них, и у нее были другие подозрения.
— Огонь по готовности, — распорядилась она.
Многие лучи лэнсов уходили мимо цели. «Истина» была тяжелым крейсером, однако капитан и экипаж выжимали из нее максимум. Лотара с восхищенной улыбкой смотрела, как корабль закладывает виражи и вертится со всей быстротой, какую позволяли габариты. Он уходил от дальнобойной, математически рассчитанной злобы «Завоевателя», уверенно сокращая дистанцию.
— Аа, — произнесла Лотара.
— Мэм?
Она не ответила. Она продолжала ждать, пока лэнсы рвали, рассекали и рубили корпус «Истины». Продолжала ждать, пока крейсер «Ультрадесанта» не превратился в разваливающийся пылающий остов с отказывающими двигателями, который силился не распасться на части. Он продолжал приближаться по инерции.
— Вот оно, — сказала она. — Уже вот-вот.
— Входящий вызов с «Преторианской истины», — воскликнул Кеджик со своего поста.
— Идеальный момент, — она подала знак принять сообщение, словно королева на троне из меди и черного железа. Донесшийся из динамиков мостика голос принадлежал раненому человеку. К нему примешивался шум, издаваемый взрывающимся на заднем плане кораблем.
— За Императора, — произнес он. — Отвага и честь!
Связь отключилась. Лотара сцепила пальцы под подбородком, продолжая наблюдать за агонией «Истины». Она точно знала, что высматривает, и кивнула сама себе, когда увидела. Выбросы воздуха по краям «Истины», но не выстрелы бортовых батарей. О, нет. В конце концов, это ведь был корабль Легионес Астартес.
— Турелям западной стены, образовать сплошной огневой расчет. Развернуться для перехвата.
— Повинуюсь, — безжизненным голосом отозвался сервитор от орудийной консоли.
— Командор Тобин? — окликнула она.
— Капитан?
— Перекрыть корабль. Немедленно пришлите ко мне триария Делваруса.
Ему потребовалась пара секунд, чтобы осознать, что она права.
— Есть, мэм.
Он ушел отдать необходимые распоряжения, а она ввела на подлокотниках кресла код быстрого доступа, и поудобнее откинулась назад. Общекорабельный вокс издал тройной сигнал, который предшествовал всем обращениям капитана.
— Говорит капитан Лотара Саррин, — сказала она десяткам тысяч рабов, рабочих, офицеров и солдат. — Всем по местам. Готовьтесь отбивать абордаж.
В качестве меры предосторожности — несомненно, бессмысленной — она вынула пистолет и проверила энергетическую ячейку. Как всегда, заряжен и в безупречном порядке. На оккулусе защитные турели плевались в пространство между кораблями зажигательными боеприпасами, однако отстрел абордажных капсул всегда в равной мере зависел как от мастерства, так и от везения.
— Капитан? — окликнул ее Тобин. Лотара сомневалась, что ей нравится тревога в его голосе. Ничто и никогда не вызывало у Ивара Тобина тревогу. — Капитан?
Она убрала лазерный пистолет в кобуру.
— Командор.
— Сообщается, что триарий Делварус совершил несанкционированную высадку.
Лотара выпрямилась.
— Простите? — вежливо переспросила она со спокойствием, которого совершенно точно не испытывала.
— Делваруса и триариев нет на борту, мэм. Судя по сообщениям, они совершили высадку вместе с Легионом и явно «не удосужились» проинформировать командование.
Лотара вздохнула. Неужели этот Легион ничего не мог сделать, как положено?
— Вполне возможно, что нас берет на абордаж целая рота Ультрадесанта, — заметила она все с той же чужеродной невозмутимостью.
— Я знаю, мэм.
Триарии. Пять полных рот лучших корабельных бойцов Пожирателей Миров, далеко опережавших традиционную школу Легиона в пустотной войне и абордаже. Пять сотен лучших воинов Ангрона, которых возглавлял неоспоримый чемпион арен Легиона, и все они дали клятву и обязались защищать флагман. Это был их долг. Почетно-обязательный долг.
— Проклятый Легион, — произнесла она.
Две армии стояли друг напротив друга по краям открытой площади. Пыль скрывала детали, однако Кхарн видел, что первый ряд неподвижно стоит с траурным достоинством. Бронзовая окантовка доспехов серебрилась в лунном свете. Плюмажи на шлемах подрагивали, но не из-за страха, а от дуновений ветра и ударов сильного дождя.
Кхарн пристально глядел на передний ряд, находившийся на расстоянии в несколько сотен метров, и на непонятные силуэты позади него. Проклятая пыль.
Пока он наблюдал, над головами пролетел еще один десантно-штурмовой корабль. Капитан активировал канал вокс-связи, в спешке глотая слова.
— Кхарн кораблю «Тирезий», отменить…
Корабль взорвался. Он разлетелся на плыающие обломки точно над соседним мемориальным некрополем, и рухнул вниз, захватив с собой мраморное строение. Несколько Пожирателей Миров уставились в ту сторону, еще несколько усмехнулись. Большинство не обратило внимания, глядя на подернутые дымкой ряды Ультрадесантников.
— Ни черта не вижу. — произнес Скане. — Как по-вашему, сколько их там?
— По всем признакам, это последний бой, — отозвался Кхарн. — Мы не будем атаковать без титанов.
— Хотите, чтобы я проверил оружие? — спросил Скане.
Кхарн глянул на цепной топор в своих руках. У оружия не хватало нескольких зубьев, но его еще можно было использовать, пока оно не придет в негодность.
— Проверь. Благодарю.
Он слышал, как Скане кружит по неплотным рядам Пожирателй Миров, проверяя состояние клинков, топоров и количество боеприпасов. Еще одна реалия войны, которой никогда не оказывалось в сагах.
Кхарн продолжал смотреть на непоколебимый, неподвижный строй вдали. Теперь подходили еще выжившие из трех его рот, и ряды Пожирателей Миров густели.
— У кого-нибудь еще работает ауспик в этой пыли?
Несколько воинов издали уклончивое ворчание. Некоторым чудились сигнатуры танков среди теплового следа более чем ста Ультрадесантников, однако никто не мог сказать ничего определенного.
Кхарн выделил два отделения, чтобы те прочесали запад и восток соответственно и доложили о результатх поисков. Подошли еще Пожиратели Миров, за которыми следовало три грохочущих боевых танка «Малкадор». О корпуса машин гремели цепи, на каждой из которых висели десятки шлемов легионеров, добытых в Исстванской резне и бойне на месте высадки.
А потом он почувствовал едва заметную перемену в атмосфере. Она была не вполне материальна, однако несомненна.
