– Когда бы ни вернулись, вам будут рады, - серьезно сказал Мэггот. - Мне тут одна мысль пришла в голову. Дело-то к закату. А у нас здесь ложиться привыкли рано, стало быть, самое время поужинать. Вот если бы вы задержались и откушали с нами, нам было бы очень приятно.
– И нам тоже, - улыбнулся Фродо, - но, боюсь, не получится. Нам ведь правда надо уйти как можно скорее. И так до темноты к Перевозу не попасть.
– А-а! Так я же не все сказал, - Мэггот хитро прищурился. - Поужинаем, посажу вас в повозку да и подвезу к Перевозу. И вы ноги сбережете, и мне за вас не волноваться.
К большому удовольствию Сэма и Пиппина, Фродо с благодарностью принял предложение. Солнце быстро клонилось за западные холмы, наступали сумерки. Вернулись с поля двое сыновей и три дочери Мэггота, огромный стол накрыли к ужину. Принесли свечей, в очаг подбросили дров. Хозяйка сновала взад-вперед, подавая на стол. Вместе с гостями и домочадцами за ужин уселось четырнадцать душ. В пиве недостатка не было, равно как и в свиной грудинке с грибами, и в прочей сытной домашней снеди. Собаки лежали у огня, расправляясь с костями, на которых, впрочем, и мяса хватало.
Покончив с едой, Мэггот с сыновьями отправился запрягать. Когда гости вышли во двор, совсем стемнело. Погрузили в повозку котомки, уселись сами. Хозяйка стояла в освещенном проеме двери.
– Побереги себя, Мэггот. - попросила она. - Не связывайся с чужаками, отвезешь - и сразу домой.
– Ладно, - махнул рукой Мэггот и выехал за ворота.
Начиналась удивительно тихая, прохладная ночь. Ехали не торопясь, и огня не зажигали. Через пару миль дорога, нырнув напоследок в глубокий овраг, выбралась на проселок. Мэггот слез и попытался разглядеть следы, но в темноте ничего не увидел. Прислушались - нигде ни звука. От реки наползали тонкие пряди тумана.
– Туман… - неопределенно сказал Мэггот. - До Перевоза поедем без огней. Если встретим кого, так издали услышим.
Проехать предстояло чуть больше пяти миль. Хоббиты закутались в одеяла и чутко вслушивались в ночь, но, кроме поскрипывания колес и мерного перестука копыт, не было слышно ни звука. Фродо нервничал. Ему казалось, что повозка ползет не быстрее улитки. Рядом с ним то и дело клевал носом Пиппин, а Сэм усердно таращился в темноту.
Подъехали к Перевозу. Возле двух белых столбов Мэггот натянул вожжи. Пони встали. Хоббиты полезли наружу и вдруг замерли: впереди на дороге ясно слышался приближающийся стук копыт.
Мэггот соскочил с облучка и встал, сжимая вожжи и всматриваясь во мрак. «Клик-клоп, клик-клоп», стучали копыта.
– Вам бы спрятаться, сударь, - обратился Сэм к Фродо. - Ложитесь-ка на дно, я прикрою вас одеялом, а уж этого всадника мы спровадим. - Он встал рядом с Мэгготом. Кто бы там ни ехал, придется ему сначала переехать через него.
«Клоп-клоп, клоп-клоп», - копыта стучали уже совсем рядом.
– Эй, там! - окликнул Мэггот. - Кто едет и что надо?
Перестук копыт смолк. Хоббиты вглядывались во мрак и, казалось, уже различали смутные очертания высокой, закутанной в плащ фигуры.
– Мне нужен господин Сумникс, - прозвучал из темноты приглушенный голос, и голос этот принадлежал Мерри Брендискоку. В нескольких ярдах впереди вспыхнул фонарь и осветил повозку и хоббитов.
– Господин Мерри! - вскричал Мэггот.
– А вы кого ждали? - удивленно спросил Мерри. Он наконец выступил из тумана, и страхи путников исчезли окончательно. Тот, кого они едва не приняли за Черного Всадника, оказался добрым другом Мерри верхом на пони и с шарфом на шее. Фродо с облегчением спрыгнул на землю.
– Ну вот и вы, наконец, - воскликнул Мерри. - Мне не хотелось ужинать без вас, и поэтому, когда поднялся туман, я решил проверить, не свалились ли вы в какую-нибудь яму. Где вы их взяли, друг Мэггот? Они что, купались в вашем утином садке?
– Я собирался спустить на них собак за нарушение границ частных владений, но потом раздумал. Они сами вам все расскажут. Извините, друг Мерри и остальные прочие, мне пора. Хозяйка моя волнуется. - Он быстро развернул повозку. - Доброй вам ночи. Денек был не из самых спокойных, ну да все хорошо, что хорошо кончается. Правда, не кончилось еще. И мне, и вам до дверей далеко. Пожалуй, я рад буду оказаться дома. Ох, чуть не забыл! - С этими словами Мэггот нырнул под сиденье и извлек объемистую корзину. - Хозяйка моя, госпожа Мэггот, шлет господину Сумниксу поклон и просит принять от нее на дорожку. - Он передал корзину Фродо и под хор благодарностей и прощальных напутствий погнал пони рысью.
Хоббиты смотрели вслед повозке, пока фонари не растаяли в тумане. И вдруг Фродо заливисто рассмеялся. Он учуял из-под крышки корзины запах тушеных грибов.
Пойдем-ка и мы домой, - предложил Мерри. - Наверное, все это очень интересно, но пусть подождет немного.
Хоббиты спустились к перевозу. Там у пристани была причалена широкая лодка-паром, освещенная двумя фонарями на столбах. Речная вода казалась черной, над ней плыли волокна тумана и застревали в зарослях тростника у берега. Мерри свел на паром своего пони, остальные уселись на деревянных скамейках вдоль бортов. Лодка, подгоняемая шестом Мерри, неторопливо двинулась поперек течения. Брендидуин здесь разливался широко и нес свои воды с достоинством, украшая поверхность маленькими медленными водоворотами. На противоположном берегу у воды помаргивали редкие огоньки, но чуть дальше, за темной Скочкой, желтым и красным светилось множество круглых окошек. Это было Брендинорье, родовое обиталище Брендискоков.
Некогда старейшина Староскоков Горендад (род Староскоков был древнейшим в Марях, а может, и во всем Шире) перебрался через реку (она во все времена была восточной границей страны) и начал рыть Брендинорье. Тогда же он поменял фамилию на «Брендискок» и стал основателем этого словно бы независимого поселения. Брендискоки быстро множились, и вскоре Брендинорье заняло весь заречный холм, обрастая дверями парадными и кухонными, дровяными и просто так. А уж окошек в этом гнездилище было не счесть. Конечно, вокруг тоже строились. Так и возникло Заскочье - неширокая густонаселенная полоса между берегом реки и Древлепущей, - возникло и стало не то Ширской колонией, не то огромными выселками. Главной деревней считалась Скочка, раскиданная в беспорядке вдоль берега и по склонам холма. Жители Марей поддерживали с обитателями Заскочья дружеские отношения и признавали авторитет старейшины Брендискоков. В этом с ними солидарны были все окрестные фермеры от Крепи до Камышовки. Прочие же обитатели Шира относились к Заскочью как к близкой загранице, а народ тамошний и за хоббитов не считали, а напрасно. Местные уроженцы всего-то и отличались любовью к воде, умением строить лодки и просто плавать. Во всем же остальном водоплавающий хоббит в точности походил на жителя любой из Четей.
