В конце концов он пришел в себя, чтоб говорить внятно, вместо того чтобы шипеть и плеваться.
— Какая злая звезда даровала нам такую судьбу?! — вопрошал он в ночи. — Во имя восьми, нам обещали победу в этот день!
Почти в это же мгновение, когда его трупные губы сказали эти слова, Темный Апостол повернулся к Танкреду, его крозиус громко гудел.
— Ты!
В этом слове чемпиона Несущих Слово была абсолютная ненависть и ярость. Мучитель не двигался, в ужасе, что даже малейший намек откроет правду о лживости его предыдущего предсказания.
— Ты сказал мне, что мы победим, Танкред! — Голос Искавана колебался опасно низко.
— Где она? — прорычал он. —Где моя победа?
— Манера поведения эмпиреи не всегда… — в оправдание начал бормотать мучитель, но Апостол наотмашь ударил его тыльной стороной руки.
— Тихо, надоедливый дурак! — Он оттолкнул Танкреда и надвинулся на своих людей. — Глаз побери, эти недочеловеческие отбросы! Мы сыны Лоргара, Несущие Слово!
Чистая ярость размазала черты его лица нечестивым психическим светом.
— Мы потеряли наши корабли, наших зверей и илотов, но у нас еще осталась наша ненависть! — Искаван крозиусом указал на них. — Ненависти достаточно, чтоб задушить проклятых полукровок бога–падальщика!
Искаван ожидал, что Несущие Слово проревут алчущее одобрение, но только тишина была ему ответом. Апостол уже был готов убить стоящего рядом Десантника за непреклонность, но затем он внезапно осознал, почему они молчат. Мерцая колдовским огнем, через растрепанные ряды двигалась фигура, накрытая капюшоном.
— Искаван, мой слуга. Слушай меня. — Голос звучал дыханием прогнившей гробницы.
— Магистр войны Гаранд… — На самый краткий миг лицо чемпиона Хаоса скривилось в насмешке, но затем он упал на одно колено и сделал знак восьмиконечной звезды. Без промедления остатки Несущих Слово повторили его действия. Единственным звуком было слабое причитание проклятого крозиуса. Оружие нервничало и боялось излияния черной пси— энергии, которая окутывала тело в капюшоне.
— Я знаю, что у тебя на уме. Твои намерения.
Хриплые и хаотичные слова, казалось, возникали сами по себе из затуманенного воздуха. Когда Искаван заскрежетал в ответ, он едва смог удержаться, чтоб не плюнуть.
— Я собираюсь не больше, не меньше, как наброситься на человеческих тварей с проклятьем великого Лоргара на устах! Убивать и убивать и не отступать!
— Нет.
Шок от запрета был настолько велик, что Искаван действительно осмелился поднять взгляд и посмотреть в Стигийские глубины под капюшоном. В ответ на него смотрела бесконечная пустота.
— Ты покинешь это место. Я приказываю.
На лице Темного Апостола запульсировали вены.
— Господин, Я… Вы не можете! Мы Несущие Слово! Мы не отступаем! Только не еще раз!
Между ними в воздухе повисла злость.
— Я, может быть, ошибаюсь. На мгновение я подумал, что ты осмелился задать мне вопрос, Апостол.
Искаван силой заставил себя успокоиться.
— Нет, магистр войны. Это моя ошибка.
— Именно так.
Фигура в капюшоне замерцала и на мгновение стала призрачной и иллюзорной.
— Даже сейчас, твой персональный крейсер избегает полукровок, чтоб транспорт смог достичь этой планеты.
Он указал изогнутым пальцем на горизонт.
— Возвратись к своему телепортационному маяку и приготовься к эвакуации.
— Мой господин… — Начал Апостол в последней, умоляющей просьбе.
— Сейчас же, — добавил запоздалую мысль голос.
Затем так же внезапно, как и появилась, фигура растворилась во мраке, оставив илотов–псайкеров дрожащими. Испорченных рабов на краткий миг посетил фрагмент сущности магистра войны. И этого чувственного контакта хватило, чтоб деформировать их в месиво обожженной плоти. Искаван взорвался от ярости и взревел, размазывая илота клинком крозиуса в кровавый кусок.
— Танкред! — С огнем в глаза заорал он. — Собирай людей! Как приказал магистр войны… — он сделал паузу, делая ядовитый акцент на звании Гаранда, — мы покидаем это проклятое место.
И КОГДА рассвет полз по лесу сломанных монументов, Кибела еще раз стала владением Империума человечества; но разрушение от отвратительного прикосновения Несущих Слово были повсюду, от земли и до перекрещенных шрамов оранжево–пурпурного неба. Рафен с Алактусом вернулись из зачистки порта, застав Сахиила в заботах об Аркио. Он благословлял работу Люцио, когда Технодесантник латал выдолбленные кратеры в кермите брони.
Жрец закончил литанию, прошептав имя примарха, и развернулся, как будто то в первый раз видя Рафена.
— Брат, — начал он, — что с врагом?
На мгновение Рафен не нашелся что сказать. Он распростер руки, чтоб показать замолчавшее поле брани вокруг них.
— Ушли, — наконец умудрился сказать он.
Аркио усмехнулся, на его заляпанном грязью лице показались превосходные белые зубы.
— Я знал, что это так и будет! Костьми клянусь, я чувствовал это!
— Никого не осталось, кроме мертвых и умирающих… и нас, — отметил Алактус, — мы нашли тут и там несколько илотов и без проблем отправили их на тот свет. Они, кажется, делали за нас нашу работу, убивая друг друга.
Сахиил кивнул.
— У меня есть послание с "Беллуса". Инквизитор Штель достигнет орбиты в течение нескольких часов.
— Они выжили? Хвала Императору!
— Воистину, — продолжил Сахиил, — друг Инквизитор информировал меня, что их сканеры дальнего слежения обнаружили "Вечную Панихиду" на курсе отлета. Кажется, мы так двинули по носам сынам Лоргара, что они несутся обратно в мальстрем!
Рафен покачал головой.
— Этого… не может быть. Несущие Слово не отступают. Они не так воюют… — его челюсти сжались, — возможно, это уловка, достопочтенный жрец. Они могут закидать Кибелу снарядами или какое–нибудь оружие замедленного действия…
Сахиил скривил губы.
— Рафен Готовый всегда готов найти изъян, а?
Он подошел на шаг ближе.
— Может быть, ты согласишься с тем, что силы нашего оружия хватило, чтоб отбить их? Разве обязательно преуменьшать нашу победу, даже когда она у нас в руках?
— Силы нашего оружия? — Он не смог подавить недоверие в голосе. — Скажи мне, Сахиил, ты принимал участие в каких–то других битвах вчера ночью, где бы нас вчетверо не превосходили силы Предателей? Они подвели нас к краю и оставили в живых! Тебе не интересно почему?
Сангвинарный жрец покачал головой.
— Нет, не интересно, потому что для меня на эти вопросы отвечает моя вера. Почему мы победили?
