— Потому что нечто на борту корабля пробудилось. Нечто достаточно сильное, чтобы создать чуму, убившую этот мир, и настолько важное для Гвардии Смерти, что сам Вестник прибыл, чтобы встретить его.
— Но где оно? Святой Трон, что оно такое?
— Если бы мы знали ответы на эти вопросы, война уже была бы окончена. Я собирался посетить каждое по-настоящему святое место в храмовом районе Солтана и провести там ритуалы обнаружения. Я полагаю, что первые колонисты и строители города должны были почувствовать скрытое зло, исходящее от разбитого корабля. Имперские летописи полны подобных случаев — люди интуитивно строили величайшие святыни над местами сильнейшей тьмы, чтобы нейтрализовать прикосновение зла. Подсознательная защита, если хотите.
— В этом плане слишком много «может быть», мой лорд.
— Но теперь вы поддержите меня, капитан Тэйд? Я убедил вас, что Император хочет от вас и ваших людей большего, чем тщеславной последней атаки?
Тэйд долго размышлял, прежде чем ответить. Наконец, с печальной улыбкой и странным блеском в фиолетовых глазах он сказал:
— Мы должны добраться до обломков «Удрученного» прежде чем это сделает Вестник.
— Сейчас это невозможно. Пока мы здесь говорим, они уже высаживаются. И скорее всего, они точно знают, где находится «Удрученный». А мы — нет.
— Мы узнаем, — Тэйд включил вокс и приказал Сету подойти к нему в хвост колонны.
— Я уже говорил с вашим псайкером. Он не может сообщить ничего полезного. Он не может указать местонахождение точнее, чем, когда он в первый раз услышал голос, войдя в храмовый район несколько ночей назад. Мы уже в храмовом районе, капитан. Нам осталось всего лишь обыскать несколько сотен квадратных километров.
— Считайте Семь, — прошептал Тэйд с внезапной улыбкой. — Считайте Семь. Нормальная работа наших сканнеров в монастыре… вокс-призраки… Мы слышали, как они пытаются говорить с ним, пытаются пробудить его… Мы слышали боевые мантры Гвардии Смерти на всех частотах. Они искали его. Они звали его. Кровь Бога-Императора, он под монастырем! Он должен быть там…
— Он может быть там, — признал инквизитор. — Но это нельзя утверждать наверняка. Не только у вашего полка сканнеры работали нормально в монастырском секторе; вы лишь первые это обнаружили. Я намерен исследовать каждое место, о котором докладывали такое. И я напомню вам, что «под монастырем» означает «под зданием размером с небольшой город».
Капитан вздохнул, увидев, как Сет Роскрейн шаркающей походкой идет к ним мимо марширующих солдат. Снова он вспомнил слова псайкера в Святыне Бесконечного Величия Императора — в сердце монастыря, перед тем, как они встретили первого воина Гвардии Смерти. До того Сет никогда не упоминал голос. Он услышал его той ночью, на той миссии, когда все пошло не так. Это произошло в сердце монастыря.
— Сет услышал голос только тогда, когда приблизился к нему. Но вы… псайкер Астартес… Вы оба слышали его раньше и слышите сейчас. Сет слабее вас. Он слышит голос только когда приближается к нему. Вы не можете отследить голос сами, потому что слышите его все время. Но вы можете отследить его, наблюдая за его влиянием на Сета.
Взгляд инквизитора не дрогнул, когда Тэйд, наконец, сказал:
— Я был слеп.
— Да.
— Вы с самого начала планировали использовать нас — использовать Сета — как ищеек, чтобы отследить этот голос.
— Да, когда обнаружил его восприимчивость к психическому крику. Но до того, тот факт, что 88-й является лучшим полком Отвоевания, был просто удачной случайностью. Мне нужны были солдаты, Тэйд. Мне нужно было прочесать этот город.
— Предатели могут точно знать, где находится «Удрученный». Но у нас есть шанс найти его, только если мы отследим голос до его источника.
Инквизитор был впечатлен. Не заключениями Тэйда, но его безжалостностью. Использование Роскрейна как открытый канал для голоса из варпа неминуемо должно убить псайкера. Каю не надо было об этом говорить. Тэйд знал это в любом случае. Кадианец вполне понимал и свою роль в Империуме, и роль своих подчиненных.
— По вашим глазам вижу, что вы все поняли. Этот поиск может занять дни или недели, но вы правы. Мы сыграем в эту игру, где пешкой будет ваш псайкер.
Оба они посмотрели на вздымающиеся шпили и купола монастыря, находившегося на расстоянии нескольких километров. Целые секции монументального здания почернели от пожара, охватившего монастырь во время боя, и дыма от погребальных костров, когда население мира только начало умирать, и печи для кремации еще работали. Но монастырь еще стоял: обгоревшее сердце мертвого города.
Это зрелище вызвало у Тэйда улыбку.
— Вопреки всем традициям, думаю, мы действительно можем попытаться, — сказал он. — На самом деле, в Око вашу болтовню, Кай. Все, что мы делали на этой планете, с тех пор как высадились, — отступали. И больше ничего. Если нам суждено умереть здесь, мы умрем, сражаясь, исполняя наш долг перед Императором. И я готов спорить, мы близки к тому, чтобы лишить Вестника его приза.
— Есть один вопрос, который вы не приняли во внимание, Тэйд.
— Мне, конечно, не нравится, что вы собираетесь испортить мою воодушевляющую речь, но все же просветите меня.
— «Удрученный» и то, что пробудилось в его обломках, вероятно, находятся под фундаментом монастыря. Адептус Механикус предоставили мне тяжелую технику для земляных работ, на случай, если мне придется искать мою жертву под землей. Но сейчас эта техника, стоившая мне, кстати, весьма недешево, превращена в пыль на орбите.
Тэйд посмотрел на инквизитора со смешанным выражением изумления и отчаяния на лице.
— Святой Трон, у вас то одно, то другое. Я рад, что мы сопровождаем вас только на одно задание.
— Если мы выживем, я могу взять вас на постоянную службу.
— Если вы попытаетесь, я сам вас застрелю, — сказал Тэйд. — Мой лорд, — добавил он через несколько секунд.
Глава XIII
ЗА РОДИНУ И ТРОН
Солтан, монастырский сектор
ШЕЛ ДОЖДЬ, когда Гвардия Смерти начала высадку на планету. Древние крылатые корабли летели сквозь мрачные тучи, опускаясь на поверхность, дождь струился по их покрытым гнилью корпусам. Это был первый дождь в Солтане за многие недели, и сухая земля жадно впитывала его.
Тифус ступил на поверхность Катура. Его броня была горячей, излучая жар, как человек, страдающий от лихорадки, и от зеленоватых пластин брони шел пар, когда на них падали холодные капли дождя. В кулаке Вестника была огромная коса — Жнец Жизней — деактивированная и безмолвная.
