Штель, Анакора и Палинев направились по левому коридору. Только у Анакоры еще работал люминатор, поэтому она шла впереди. Штель присматривал за Палиневым, который хоть и клялся, что полностью восстановил силы после того, как чуть не умер, но выглядел еще очень бледным. Они следовали по изгибающемуся коридору, обыскивая кубрики и складские помещения, когда проходили мимо них.
Они находили провода, вырванные из стен, машинные духи в проводах издавали раздраженный треск. По крайней мере, это объясняло недостаток освещения на базе. Также они обнаружили трупы трех техножрецов, с виду не затронутых мутацией. Келлерман был прав — некоторые из техножрецов сопротивлялись скверне.
Баррески вышел на связь. Ему пришлось повторять сообщение, и даже тогда Штель смог разобрать лишь половину слов — достаточно, чтобы понять, что группа Баррески обнаружила второй шлюз и спасательный подводный аппарат на четыре места. Сейчас Грейл проверял его исправность.
Анакора подняла руку, давая сигнал товарищам остановиться.
— Впереди мутанты, — прошептала она. — Я чувствую их вонь.
Палинев подтвердил, что и он заметил запах.
Штель не чувствовал ничего. Но в таких вопросах он привык доверять своим солдатам.
Палинев вызвался отправиться вперед на разведку, напомнив Штелю, что он самый проворный. Штель оценивающе посмотрел на него, прежде чем кивнуть.
Палинев снял ботинки, боясь, что хлюпанье воды в них выдаст его. Установив инфракрасный прицел на длинноствольный снайперский лазган, гвардеец поднял его к глазам. Штель тоже переключил свой бионический глаз в инфракрасный режим, а Анакора выключила люминатор. Потом Палинев начал продвигаться вперед, в одиночку, прижимаясь к стене коридора. Его шаги были едва слышны даже Штелю. Пройдя менее двадцати метров, разведчик остановился, шагнул назад и присел на корточки.
Он не спеша рассматривал ничего не подозревающего противника в инфракрасный прицел. Потом выстрелил два раза. И снова подождал.
Наконец он встал и жестом подозвал остальных.
— Там их было только двое, сэр, — доложил он Штелю. — Оба мертвы.
Штель собирался ответить, когда услышал лазерные выстрелы. Стреляли далеко, звук был заглушен внутренними стенами базы, и стрельба длилась лишь несколько секунд.
Полковник связался с остальными двумя группами, приказав доложить обстановку. В вокс-наушнике отозвался голос Михалева, но слова невозможно было разобрать.
От Гавотского, Петрусского и Келлермана не было слышно ничего.
Они свернули в радиальный коридор, направляясь к центру базы.
Штель шел впереди, почти бегом, сбавив скорость только у арочной двери, ведущей в круглую часовню управления и настроив слух на максимум. Он услышал звуки работы механизмов и хриплое прерывистое дыхание умирающего человека.
Штель вошел в часовню и едва не споткнулся о еще один труп. Четвертый техножрец.
Часовня была наполнена огромными черными металлическими механизмами, покрытыми копотью. Большинство из них застыли в неподвижном безмолвии. Но одна машина еще работала с лязгом и скрежетом.
В верхней части машины было что-то… распростертое тело какого-то существа. Когда Анакора вошла в часовню за Штелем, и ее люминатор осветил это существо, Штеля едва не стошнило. Это была ужасная черная тварь, крупнее человека — почти бесформенная масса щупальцев, ног, глаз…
Штель никогда раньше не видел демона. Он лишь слышал истории об этих чудовищных порождениях варпа — слышал достаточно, чтобы знать, что демоны могут быть любых форм и размеров. И сейчас он не сомневался, что эта бесформенная тварь — демон.
Полковник сотворил знамение аквилы. Палинев попытался сделать то же самое, но не выдержал, отвернулся, и его стошнило.
Чудовище было приковано к машине — буквально прибито к ней гвоздями, вокруг его ран запеклась черная кровь. В плоть демона врезались многочисленные провода и трубки. Его покрытая жесткой кожей грудь была вскрыта, в ране виднелись мышцы и сухожилия. Внутри грудной полости судорожно сокращался сморщенный черный орган. Похоже, эта машина поддерживала жизнь в демоне, чтобы его можно было вскрыть и изучать.
— Полковник… — произнес Палинев слабым голосом, звучавшим как у больного.
Штель, обернувшись, увидел, что Палинев едва не касался носком ботинка еще одного трупа. Головы у мертвеца не было, но Штель достаточно долго служил с сержантом Гавотским, чтобы узнать его.
Анакора нашла Петрусского. Он был еще жив. Достав аптечку, Анакора пыталась помочь ему, как могла, держась при этом как можно дальше от демона. Штель все еще смотрел на Гавотского, своего старого друга. Он никак не ожидал, что переживет его. Полковник привык, что невозмутимый сержант всегда был его спутником, привык полагаться на его советы — возможно, даже слишком.
Он не услышал тихих шагов позади. Но его аугметика зарегистрировала звук и послала предупреждение в мозг.
Штель резко развернулся. И оказался лицом к лицу с Келлерманом. Должно быть, техножрец прятался в тени. Келлерман не дрогнул, хотя Штель поднял меч для удара. Полковник опустил оружие, удивляясь, как не заметил присутствия техножреца раньше и ругая себя за невнимательность.
— Что здесь произошло? — резко спросил он.
— Засада мутантов, — ответил Келлерман. Он казался абсолютно спокойным.
— У них были клинки? — спросила Анакора, все еще оказывая помощь Петрусскому. Штель заметил зияющую рану в боку Ледяного воина.
— Наверное, они надеялись, что их не услышат, — предположил Палинев. — Но наши успели выстрелить пару раз.
Он оглянулся вокруг, словно ожидая увидеть трупы мутантов. Но их не было.
— Сколько их? — спросил Штель.
— Я не знаю, — ответил Келлерман. — Ваш сержант сказал мне подождать снаружи, пока они с солдатом обыскивали часовню. Когда подошли вы, я услышал, как мутанты убегали. Я пытался предупредить вас по воксу, но машинные духи покинули мой вокс-передатчик.
Сказав это, он прошел мимо Штеля, словно их разговор не представлял для нег никакого интереса. Взгляд техножреца был прикован к плененному демону.
Подошли Баррески, Грейл и Михалев, и Штель приказал им троим и Палиневу охранять четыре входа в часовню управления, а сам стал терпеливо ждать.
Он не видел выражения лица Келлермана, скрытого шарфом и капюшоном. Но судя по жестам, техножрец испытывал при виде демона больше гнев, чем отвращение.
Повернувшись спиной к мерзкой твари, техножрец пробормотал молитву.
— Что это? — спросил Штель, хотя уже и сам знал ответ.
