— Ничего себе. Вот это скорость!
— Это трюк, — сказал капитан. — Не ведитесь, Юрий Святославович. Он отвлек ваше внимание и…
В следующее мгновение Алексей вынул из пальцев капитана сигарету, взмахнул ей. Дымный росчерк повис в воздухе. Через секунду сигарета вернулась на место.
— Хмм, — капитан затянулся, выпустил дым и посмотрел на Алексея с веселым прищуром. — А может, и не трюк.
* * *
— Готский‑то зачем?
— Настоящего древнегерманского языка никто не знает, — пояснил Юра Варшавский. — Не сохранилось письменных источников. Да и были ли они вообще? Так что задача усложняется. Вот рунное письмо разного периода мы находили во многих местах, в том числе в Германии и в Чехии, но восстановить звучание языка по написанному — это почти невыполнимая задача. Как, например, с языком критян.
— Кого?
— Жителей Крита. У нас множество письменных источников по Минойской цивилизации, но восстановить язык мы не можем. Не хватает материала. Так называемое линейное письмо уже расшифровано — хотя и спорно, на мой вкус, но все же это версия, заслуживающая внимания. А знаменитый Фестский диск до сих пор остается загадкой. Возможно, он записан на языке атлантов… — археолог вдруг смутился. — Это, конечно, только предположение…
— Кого — кого? — Алексей решил, что ослышался. — Атлантов?
— Атлантида. Знаете про такую?
Алексей покосился на Свиридова, тот закатил глаза — видимо, у археолога это была идея фикс.
— Немного, — сказал Алексей осторожно. — Я читал Александра Беляева. Как там? «Последний человек из Атлантиды».
Археолог отмахнулся.
— Чушь! Фантастика!
«А тут у нас, значит, сугубый реализм?»
— Так что там с Атлантидой?
— Атлантида, — археолог произнес это с благоговением. — Атлантида — это загадка! Только представьте, высокоразвитая цивилизация с огромным флотом, армией и собственной религией — просто исчезает. Не оставив на память о себе ничего, кроме пары упоминаний в мифах. Почему? Как так вышло, что великая империя рухнула в единый миг? Огромное государство — от Тибета до обеих Америк — перестало существовать?
— Может, ее просто не было, — негромко произнес Свиридов, однако археолог сделал вид, что не расслышал.
— И как вы это объясните? — спросил Алексей.
— Объясню что?
— Ну, почему Атлантида погибла?
Археолог помедлил, бросил быстрый взгляд на Свиридова (тот дипломатично промолчал) и вдруг скороговоркой произнес:
— Теория Льда.
— Это еще что такое?
— Один нацистский ученый придумал. Красиво… кхм. Просто красиво. Интересная теория. Вы, наверное, помните: Атлантида утонула?
— У Беляева было именно так. У Платона, насколько помню, тоже.
— Все было наоборот. Атлантиду погубил не Потоп, а — будете смеяться — отсутствие Потопа!
Алексей покрутил головой. Воротничок, по случаю дембеля накрахмаленный до твердости гранита и подшитый неуставными черными нитками, царапал шею. Что поделаешь… традиция!
— Чего? Теперь по — русски, пожалуйста. И… — Алексей помедлил, — в изложении для военных.
Свиридов хмыкнул. Выразительно.
— Попроще… хмм, попроще… — археолог заторопился. — Хорошо, давайте так. Примем как гипотезу, что Атлантида все‑таки существовала. Теперь представьте: огромная морская держава. Простирается от Тибета до Южной Америки.
А что самое главное для империи? Первое и необходимое условие ее существования?
Связь!
Тысячи кораблей связывали империю в единое целое. Тысячи кораблей бороздили мировой океан, разнося приказы из столицы и привозя обратно новости из провинций. Так когда‑то испанский король управлял Америкой.
И вот однажды вода ушла. Океан отступил, оставив голое дно. И это был конец. Империя развалилась. Потому что пути по суше — это трудно, дорого и опасно. Варвары и дикие звери, болота и бездорожье. А морского пути — быстрого и удобного — больше нет. Атлантида не утонула. Атлантида — всплыла.
— Ну, это… как бы… ненаучно, что ли?
Археолог поднял на него удивительно беззащитный взгляд истинного фанатика.
— Ненаучно? Кто сказал?
Свиридов тяжело вздохнул.
— Юрий Святославович, поймите меня правильно. Вы утверждаете, что нацистский ученый с бредовой, но красивой теорией был прав? Вполне серьезно? Так мы договоримся до того, что Доктор Смерть был, в сущности, милым парнем со склонностью к смелым экспериментам.
— Доктор Смерть? — Алексей не сразу понял.
— Йозеф Менгеле, — пояснил археолог. — Известная в мировой истории тварь. Но разговор же не о нем!
— Тогда о ком?
Археолог повернулся к Алексею, спросил строго, как на экзамене:
— Что тебе говорит дата: девятый год нашей эры?
Алексей моргнул. Что говорит?
— Ничего.
— Девятый год нашей эры. Примерно девять лет со дня рождения… кого? Правильно. Хотя историчность фигуры пока не доказана.
— Чья историчность?
Варшавский растерянно поморгал. Лыжная шапочка с белым бомбоном придавала ему еще большую трогательность.
— Как чья? — переспросил он. — Мы же собираемся… Ты разве не понял? Христа ты знаешь?
У Алексея по спине пробежал холодок.
— Лично?
Археолог окончательно смешался.
— Что ты! Я не это имел в виду. Хотя, лично… — он вдруг поднял голову, глаза стали блестящие и счастливые. — Лично, знаешь ли, было бы лучше всего.
* * *
…«Газик» с горем пополам завелся, дернулся несколько раз — Алексей коленом ощутил мощную вибрацию металла кабины — и вдруг поехал. Чудо, не иначе. Мимо проплыли высохшие акации, тень от них скользнула по головам десантников. Затем — каменные неровные столбы вдоль дороги. Старинная крепость, где они провели полтора месяца, уплывала в рассветной дымке.
Спецгруппа тряслась в кузове, увешанная рюкзаками и автоматами. Группа была готова.
Алексей поморщился. От недосыпа тонко ныло в животе.
Напротив сержанта уселся Долохов — казалось, случайно. Алексей, не мигая, посмотрел ему в глаза. Долохов, не выдержав, отвернулся.
«Крысеныш». Этот урод так просто не сдастся.
Пять дней назад, во время тренировок на учебной базе, случился конфликт. Долохов был из академии ГБ, недавний выпускник, с гонором — и почему‑то сразу невзлюбил бывшего десантника. Началось с мелких стычек и дошло до того, что они устроили рукопашную в развалинах, за садом. Несмотря на подготовку, Долохов огреб по полной. Умылся кровью в лучших традициях ВДВ. «Ты, псих!» — орал Долохов. Пацаны вовремя их растащили, а то бы Алексей убил придурка. У него в голове знакомо щелкнуло. Он снова был на войне, где врага уничтожают любыми доступными способами…
