— Этот риск я обязан взять на себя, — заявил примарх. — Пердитус — приз, которым мы должны завладеть, чтобы он не попал в руки предателей. Я почти забыл о ней, но теперь вспомнил, и мне пришло в голову, что Пердитус может стать ключом к победе и в системе Трамас. Я лично возглавлю оперативную группу. «Непобедимый разум» будет моим флагманом, капитан Стений. Четвертый, шестой, девятый, шестнадцатый, семнадцатый и тридцатый ордены собираются в Валааме.
— Более тридцати тысяч воинов! — забывшись, воскликнул Траган и тут же виновато склонил голову под острым и проницательным взглядом Льва.
— Когда же, монсеньор? — спросил Корсвейн.
— Как можно скорее, — ответил Лев и шагнул к двери. — Непростительно будет опоздать в систему Пердитус.
Почти такая же высокая, как Астартес, с которыми она путешествовала в варпе, Тералин Фиана из Дома Не'Йоцен была намного более худощавой, грациозной, с тонкими пальцами. Ее волосы отливали медью, как и глаза, обычные, по крайней мере. В центре высокого лба, там, где волосы придерживал серебряный обруч, находился глаз навигатора. Впрочем, назвать нечто подобное глазом было все равно что сравнить стакан воды с целым океаном. Шар, белый и полупрозрачный, покрытый переливающимися пятнами, не воспринимал частоты светового спектра, однако позволял проникнуть сквозь барьеры варпа и разглядеть первородное вещество имматериума.
Как раз сейчас варп-зрение использовалось, чтобы вывести «Непобедимый разум» из точки перехода возле Валаама. Подобные струящимся нитям, потоки варпа с трудом тащили судно, заключенное в яйцевидный кокон психополя, корабль плыл по волнам варпа словно обломок, уносимый океанским течением. Фиана устроилась в башне навигатора, высоко над надстройкой боевой баржи. Инстинктивно она поискала яркий маяк Астрономикона, как уже делала это два с половиной года, поняла, что не находит его, и ощутила, как частица души тускнеет. Светоч Терры больше не сиял, став из-за этого причиной бесконечных споров между навигаторами, прикомандированными к легиону Темных Ангелов. Фиана оказалась в обширном лагере тех, кто полагал, что Императора больше нет в живых, и это служило единственным разумным объяснением тому, что произошло. Точка зрения не популярная и примархом не разделяемая, однако с логикой не поспоришь.
Без Астрономикона, который прежде охватывал всю Галактику, навигаторы полагались на варп-маяки: крошечные фонарики, созданные ретрансляторами в материальном пространстве и сиявшие психическим светом. По сравнению со звездой Астрономикона маяки походили на свечки, и лишь одна из десяти систем в секторе обладала ими, однако перемещаться вслепую было еще хуже; в итоге, и Повелители Ночи, и Темные Ангелы молча согласились считать маяки неприкосновенными. Риск потерять в варпе собственные суда был слишком велик, чтобы посметь разрушить хрупкие орбитальные станции.
Пердитус не располагал маяком и находился всего в ста четырнадцати световых годах от Валаама, курс двести тринадцать градусов, дифферент — семь единиц в направлении от маяка Дреббел, который, в свою очередь, находился по курсу в сто восемьдесят семь градусов, склонение — минус восемь единиц, в трех днях пути от системы Немо. Бросив взгляд на нарисованную вручную и подвешенную полукругом рядом с вращающимся стулом карту, Фиана убедилась в этом и проверила всплеск потоков за барьером окружавшего «Непобедимый разум» поля Геллера.
Внешний вид варпа не соответствовал его истинному состоянию, даже с точки зрения Фианы. Впрочем, ее варп-зрение позволяло приблизительно оценить силу и завихрения потоков имматериума. Систему Валаам назначили местом встречи из-за более или менее постоянного потока, который растянулся почти на три тысячи световых лет до самого Нираина. Ни в чем нельзя быть уверенным, когда дело касается варпа; его странные движения означали, что иногда поток Нираин двигался в обратном направлении или вообще исчезал, однако в восьми случаях из десяти на него можно было положиться при скоростных перемещениях в сторону галактического юго-запада, от края до края Эгиды и еще через два подсектора. Миры вдоль этого маршрута Повелители Ночи и Темные Ангелы оспаривали друг у друга наиболее яростно.
Фиана передала серию закодированных приказов пилотам на командную палубу. Спустя минуты поле Геллера образовало выпуклость по правому борту, его психическая гармоника приноровилась к управляющему воздействию экипажа таким образом, что «Непобедимый разум» передвинулся с текущего курса в наружные струи потока Нираин. Психическая сила охватила щиты, подобно волнам, которые, кружа, уносят листок, и хотя по-настоящему движение не ощущалось, Фиана мысленно почувствовала боевую баржу, которая с невероятной скоростью помчалась вперед сквозь время и пространство.
По сторонам мелькнули огненные точки, их мерцание означало присутствие других кораблей флота. Потом на полдюжины минут флотилия, рассеявшаяся по четырем сторонам света и разбросанная во времени сверхъестественными волнами варпа, сделалась невидимой.
Повернувшись, Фиана быстро проверила штормовую активность. Весь варп изобиловал бурями, однако поток Нираин пока что выглядел достаточно устойчивым. Здесь не было ни расстояния, ни горизонта, ни перспективы. Фиана на миг заколебалась на самом краю: ее манила и грозила поглотить глубинная природа варпа. Навигатор заставила свой разум вернуться на место, под своды черепа, и опустила обруч так, чтобы его пронизанный психосхемами металл прикрыл третий глаз.
В тот самый последний миг, когда дополнительное зрение не до конца исчезло, Фиана вдруг поняла, что видит в завихрениях энергии позади боевой баржи еще один корабль. Вероятно, «Непобедимый разум» по воле судьбы оказался в общем потоке времени вместе с другим судном Темных Ангелов. Она внесла запись об этом в журнал и просигналила единокровному брату Ассарину Коидену, предлагая тому подняться на пилястр и взяться за работу. Фиана была старшей в семье, поэтому отвечала за безопасность корабля во время переходов, однако выполнив задачу, радовалась возможности передать навигацию младшим родным братьям. С тех пор как вспыхнуло восстание Хоруса и начались постоянные штормы, ее тянуло в мирный покой жилища. После каждого часа, проведенного в варпе, ломило голову, и усталость иссушала душу.
В семье непрерывно шли разговоры об истинной сущности варпа, после путешествий шепотом передавались истории о мельком увиденных странных феноменах. На этот раз Фиана не сомневалась: она заметила кое-что особенное — не чужаков, обитающих там, и о которых ее предупреждали, а нечто, бывшее частью самого имматериума.
Россказни множились и становились страшнее. Во все времена суда без вести пропадали в варпе, но теперь они терялись с пугающей частотой, как будто сам варп восставал против присутствия кораблей. Ощущая темные водовороты и зловещие отростки, которые норовят уцепиться за край сознания, Фиана слишком хорошо понимала, что варп — далеко не гостеприимное место.
Лев наградил главного навигатора Тералин Фиану холодным взглядом. Предоставленная ей аудиенция была четвертой по счету за семь дней, вдобавок он дважды получал от этой женщины сообщения через капитана Стения. Жалобы утомляли Льва, он не мог облегчить те трудности, которые испытывали сама Фиана и помогавшие ей навигаторы. Фиана присоединилась к команде «Непобедимого разума» в Валааме и пользовалась уважением как эксперт в вопросах, касавшихся варп-потоков, однако Лев видел в ней лишь женщину с изможденным лицом, которая вечно находила оправдания медленному продвижению корабля.
На этот раз она явилась в компании капитана Стения и выглядела еще более возбужденной, чем прежде. Закованной в перчатку рукой Лев махнул в сторону Фианы, подавив при этом вздох раздражения. Навигатор остановилась в пяти метрах от трона примарха, капитан корабля — в нескольких шагах позади нее. Женщина носила струящееся сине-зеленое платье, при ходьбе переливавшееся, будто вода. Голые руки от плеч до локтей были разрисованы кольцами разного размера и цвета, тыльную сторону рук покрывали татуировки в виде сложных и пересекающихся геометрических форм, которые копировали связку кулонов, свисавшую с шеи на тонкой цепочке.
Широкий серебряный обруч, сдвинутый на брови, помогал скрыть третий глаз Фианы, однако ее взгляд все равно покалывал тело Льва, словно искры. Навигаторы и все прочие псайкеры неизменно вызывали у примарха замешательство. Он не испытывал к ним расположения, они же смотрели на него так, как не подобает нормальному человеку. Лишь Императору допустимо доверить такое знание.
— В чем дело? — спросил Лев.
Он махнул Корсвейну, который только что явился к командиру, чтобы доложить о последних разведданных, касающихся Пердитуса.
