— И теперь они разносят это место изнутри, — прорычал флотский офицер. — Это все может плохо кончиться. Абордажный бой с этими тварями — нелегкое дело.
В вокс-аппарате связиста отделения раздался треск, сержант что-то сказал в трубку.
— Мы понемногу перемалываем их, сэр. Наши товарищи из Высшей Гвардии позаботятся об основной группе. А мы направляемся на командную палубу, на случай если кто-то из ксеносов все-таки прорвется туда и попытается убить старших командиров, — сержант на секунду замолчал, прислушиваясь к разговорам в трубке вокса.
— Вы, — приказал он шести из своих солдат, — продолжайте следовать на командную палубу, усилите отделение, охраняющее вход туда.
Он быстро заговорил в вокс, запрашивая разрешения сопровождать Банника и Спадусского.
— А мы должны проводить этих офицеров к их солдатам, — сказал он наконец. — Милите и Теск, пойдете со мной. Господа офицеры, какие вы получили приказы?
— Мне приказано вернуться к моему танку, — ответил Банник.
— Я должен попытаться установить связь с флотом, — сказал Спадусский. — Значит, аппаратура связи выведена из строя?
— Да, коммандер, — ответил атраксианец. — Она стала первой целью орков. Теперь наши возможности выйти на связь очень ограничены.
— В таком случае я должен связаться с флотом через хор астропатов. Надеюсь, они смогут отправить сообщение, несмотря на то, что их начальник впал в кому.
Сержант сказал:
— Пост связи там, по пути к хору астропатов. Мы зайдем и туда, и туда, — он повернулся к Баннику. — Милите проводит вас к ближайшему выходу с корабля. Дальше вам придется добираться самостоятельно. Основная задача Высшей Гвардии — охранять командование.
— Я понимаю.
— Хорошо. Пошли, — сказал атраксианец. Половина солдат его отделения продолжала путь вверх по коридору, продвигаясь к командной палубе.
— Удачи вам, — сказал Спадусский.
— И вам, — ответил Банник, и с сопровождавшим его атраксианским солдатом начал спускаться вниз. Они продвигались осторожно, останавливаясь на каждом перекрестке, и атраксианец проверял близлежащие коридоры. Банник стоял за ним, сжимая в вспотевших ладонях эфес меча и рукоять лазерного пистолета. Довольно часто его слуха достигали отдаленные звуки боя, но Банник не переставал удивляться, как тихо было на гигантском сухопутном корабле. Десантные палубы «Левиафана» были пусты, солдаты, которые тут могли размещаться, вероятно, были расквартированы где-то снаружи. Банник предположил, что бой с орками сейчас идет ближе к командной палубе, расположенной в верхней части массивной передней надстройки, или у орудийных башен по бортам «Левиафана», или у взломанного люка в корме, там, где орки проникли на борт — где угодно, только не здесь.
Милите остановился, слушая сообщение по воксу.
— Простите, сэр, — сказал он. — Путь ко второму смотровому порту блокирован. Трое орков еще оказывают там сопротивление. Скоро путь расчистят, но когда точно — неизвестно.
Сверившись с наручным авгуром, солдат посмотрел вверх.
— Мы пойдем туда. Придется немного вернуться назад, — сказал Милите, — но там поблизости есть люк, ведущий наружу.
Солдат повел Банника по одному из широких коридоров, проходивших по обоим бортам «Левиафана». Такие коридоры были на каждой из четырех основных палуб мобильного командного центра, давая доступ к ангарам для машин и десантным отсекам для солдат на двух нижних палубах и различным штабным помещениям на верхней. Дальний конец коридора несколько раз осветился вспышками выстрелов, послышался свирепый рев ксеноса, потом наступила тишина. Атраксианский солдат поднял руку, остановившись, пока шум не прекратился, и после этого повел Банника дальше по коридору и в боковое ответвление, заканчивавшееся тупиком. Рядом с люком размером с небольшое окно на высоте примерно метра от палубы находилась кнопочная панель.
— Это ремонтный люк, сэр, боюсь, он немного узковат.
— Я танкист, и привык к тесным пространствам, — ответил Банник, отстегивая меч, пока солдат набирал код.
— Я спустил ремонтную лестницу, она будет выдвинута из корпуса, когда вы доберетесь до выхода. Через минуту она будет убрана автоматически, да и в любом случае последние шесть метров вам придется прыгать. Внешний люк откроется по данным вашего биосканирования, но только один раз. После этого вы либо выйдете наружу, либо окажетесь заперты там, — предупредил атраксианец. — Автоматические системы защиты активируются через двадцать секунд. У вас не так много времени.
— Спасибо, — Банник передал меч солдату и забрался в служебный туннель. Солдат закинул меч в туннель за ним и закрыл люк, оставив Банника в пространстве между внешним и внутренним корпусом «Левиафана». Лейтенант прошептал короткую молитву и, пошарив руками по решетчатому полу туннеля, нащупал свой меч. Ему пришлось отстегнуть оружие, но, возможно, оно ему скоро понадобится. В ремонтных туннелях было тихо, в столь глубокие недра гигантской машины не проникали звуки боя внутри и бури снаружи. Банник пересек другой коридор, соединявшийся с тем, по которому двигался он, и, изгибаясь, скрывавшийся во тьме. Его окружали трубопроводы и вспомогательные механизмы, на многих из которых были печати и пергаменты, оставленные бродившими здесь ремонтными дронами Адептус Механикус. Банник надеялся, что не наткнется на одного из них. Освещение было ограничено мигающими индикаторами приборов и редко встречавшимися люмен-кубами, встроенными в пол.
Через несколько минут он добрался до внешнего корпуса «Левиафана». Натянув респиратор и очки, он нажал единственную кнопку рядом с люком. Широкий сканирующий луч прошел по нему вверх-вниз, проверяя его биологические параметры. Звуковой сигнал показал, что машинный дух биосканера был удовлетворен.
Люк с шипением открылся, и ярость Калидара ворвалась внутрь, хлестнув Банника горячим ветром и бритвенно-острой пылью. Широко отворившись, люк с лязгом остановился, и за ним открылось зрелище жуткой мрачной пустоты.
В ночи бушевала пыльная буря, фонари имперского лагеря казались расплывчатыми огоньками, за пределами их света все было покрыто мраком, в котором зловеще маячили еще более темные силуэты; огромные скалы, давшие имя плоскогорью Макари. Существовало двадцать четыре степени, измерявших силу бурь на Калидаре — по расчетам Банника эта буря была где-то пятнадцатой степени. Тонкая пыль, вдуваемая в легкие с такой силой, могла вызвать пневмокониоз уже через несколько вздохов. Когда такая пыль оседала, она текла, подобно воде, заполняя пустоты в земле и создавая смертельно опасные участки зыбучих песков. В тридцати метрах под корпусом «Левиафана», над самой поверхностью струились потоки более тяжелого песка, влекомые ветром — ужасным ветром, рвущим, подобно клыкам.
