Через двадцать-тридцать метров Борей и грузовик остановились. Проверив системы своего костюма и удостоверившись, что они в норме, капеллан поднялся с земли, стряхивая с брони обломки грузовика. Контуженные орки, валявшиеся неподалеку, начали медленно подниматься с земли. Предпочтя экономить боезапас до битвы в ущелье Баррак, Борей бросился на орков, сбивая их с ног сияющим наконечником крозиуса. Хотя двое оглушенных орков еще были в состоянии сражаться, они не являлись серьезными противниками для капеллана. Он без колебаний переломал им конечности и раскроил черепа. Остальных раненых и корчащихся орков капеллан добил бронированными ботинками.
— Брат, мне приземляться? — спросил Деменсий, когда корабль завис над Бореем.
Борей прикинул расстояние до станции: она была менее чем в километре отсюда.
— Нет, брат, — ответил он. — Лети к комплексу. Помоги сержанту Залтису выгрузить генератор фазового поля. Он понадобится нам, чтобы добраться до подземных кабелей под станцией.
— Понял, брат. Хорошей прогулки.
Борей хотел было упрекнуть Деменсия за его несерьезность, однако вовремя осекся. Капеллан взглянул на тела орков и дымящиеся обломки грузовика и удивился, почему он выбрал именно атаку лоб в лоб, вместо того, чтобы уничтожить противника огнем тяжелых болтеров. Сержант Нааман и его скауты проявили истинный героизм и стали примером для всего Ордена, и каждый пытался совершить свой собственный геройский поступок, чтобы сравниться с ними.
Дорога к комплексу даст ему время успокоиться и обдумать свои безрассудные действия.
Оторвавшись от земли, «Громовой Ястреб» образовал под собой огромное облако пыли, окутавшее комплекс. Борей сверился с экраном хронометра: три с половиной минуты до взрыва. Используя генератор фазового поля, Деменсий пробил дыру под бункером генератора и заложил взрывчатку между кабелями, соединявшими Восточные Пустоши с портом Кадиллуса. Если расчеты технодесантника были верны, то взрыв обрубит сеть и обесточит всю энергосистему.
Сбивающее с толку изобилие датчиков и труб, консолей и блоков переключателей было чуждо Борею, но он верил в способности Деменсия. Пока Борей заучивал «Наследие Калибана » и «Гимны Силе Духа», Деменсий постигал загадки машин и пути успокоения их духов.
Капеллан взглянул на удаляющуюся поверхность. Он безоговорочно верил в Деменсия, но капеллану было неспокойно от того, что он не мог контролировать происходящее.
— Все идет согласно плану, брат, — заверил его Деменсий, возможно почувствовав небольшое беспокойство Борея.
— Что случится в худшем случае? — спросил Борей, сфокусировавшись на небольшом блоке рокрита, на котором располагались панели управления ретрансляторами.
— Ну, если исходить из целей миссии, наихудший сценарий: связь не прервется, и орки продолжат получать энергию для своих целей. Если смотреть шире: если я допустил ошибку в расчетах, весь остров превратится в пепел из-за извержения вулкана, вызванного взрывом, произойдет разлом тектонических пластин, и цунами смоет все формы жизни с остальных островов, и Писцина, как имперский мир, перестанет существовать.
Борей резко повернулся к Деменсию, обеспокоенный услышанным.
— Это действительно может произойти, брат? — спросил капеллан. — Мы можем уничтожить планету.
Деменсий продолжал смотреть перед собой.
— Это теоретическая возможность, брат, но она маловероятна, — ответил технодесантник.
— Насколько маловероятна?
Деменсий медленно повернул голову к Борею, на его губах играла улыбка.
— Я бы сказал один шанс на сорок восемь миллионов.
Капеллан, раздраженный легкомыслием Деменсия, повернулся к хронометру. Двадцать секунд до взрыва.
— Это твой последний шанс попрощаться с третьей ротой, брат-капеллан, — продолжил Деменсий. — Что скажешь напоследок?
— Я нахожу твое поведение крайне неуважительным! Такое неуважение непозволительно для боевого брата. Я считаю, что в будущем тебе стоит больше времени проводить в реклюзиаме, чем в арсенале. Эти вы —
Борей замолчал, увидев, как станцию поглощает голубоватый шар огня и газа.
Строения превращались в мелкие частицы, отрываясь от рокрита. Через несколько секунд «Громовой Ястреб» накрыло взрывной волной, Борея резко тряхнуло, и лишь благодаря ремням безопасности он остался на месте.
Деменсий внимательно изучил поверхность после взрыва и затем взглянул на Борея.
— Похоже, мои вычисления были верны, брат, — произнес технодесантник. — Прости что перебил. По-моему, ты говорил о том, что я больше времени должен проводить в реклюзиаме.
— Мы поговорим об этом позже, когда вернемся домой, — пригрозил Борей. — В будущем старайся быть менее красноречивым.
Деменсий склонил голову в знак извинения и направил «Громовой Ястреб» на север.
— Двадцать шесть минут до прибытия к ущелью Баррак, брат-капеллан, — произнес он. — Желаете лично доложить магистру Велиалу об успехе нашей миссии или это сделать мне?
Борей схватил наушники.
— Говорит капеллан Борей. Магистр Велиал, миссия выполнена. Межсистемная связь с Восточными пустошами пресечена. Передайте братьям на хребте Кох, что я молюсь за них: скоро орки обрушат на хребет всю свою ярость.
Ночные жуки, жужжа, описывали круги вокруг ярких ночных фонарей, освещавших основные строения рудника. Храп спящих пехотинцев СПО смешался с шепотом тех, кто стоял на страже, и звуком шагов космических десантников, охранявших периметр.
Борей не спал, хотя у орков и не было шансов добраться до лагеря с севера так быстро. Он думал о братьях, обороняющих хребет Кох. От них еще не поступало доклада о следующей атаке орков на порт Кадиллуса, но капеллан был уверен, что ждать осталось не долго. Он стоял, вглядываясь в отдаленный силуэт хребта Кох, представляя космических десантников, устремивших свои взгляды на восток в поисках признаков активности орков.
Расположенное на высоте четыре тысячи метров от склона центрального холма, ущелье Баррак пролегало в конечной части огромного разлома. Потоки лавы в прошлом сформировали сеть водостоков и впадин. С вершины ущелья была видна геотермальная станция, внизу виднелись пещеры выработанного рудника и комплекс рабочих строений.
Борей услышал передаваемые шепотом приказы, что означало смену караула. Он взглянул на две сотни людей, сбившихся в кучу и укрывшихся полевыми накидками. С момента прибытия Борея они в течении пяти часов без перерыва продолжали жаловаться на холод, разреженный воздух и размер пайка. Эти жалобы не озвучивались капеллану лично, но Борей слышал их голоса, когда пехотинцы укрепляли позиции мешками с песком или устанавливали тяжелое вооружение.
