И еще он казался ей удивительно привлекательным, хоть и выглядел так же, как и его братья. Она восхищалась своими друзьями, но они не были Дарманом, и почему-то даже не были на него похожи. Никто не будет так дорог для нее – это она знала.
– Ну и чем теперь займемся? – спросил он.
– Не фехтованием, уж точно.
– Ты меня тогда действительно огрела этой веткой.
– Ты сказал, что я должна.
– Так вы принимаете приказы от клонов, генерал?
– Ты помог мне выжить.
– Хм, да ты неплохо справилась бы и без меня.
– Вообще-то, нет, – ответила Этейн. – Вообще-то, я бы вообще не справилась.
Она на несколько секунд посмотрела ему в глаза, надеясь, что Дарман-мужчина отреагирует, но он лишь ответил взглядом. Снова смущенный мальчик.
– Я никогда еще не был так близко рядом с человеческой женщиной. Знаешь об этом?
– Ну… предполагаю.
– Я даже не был уверен, что джедаи… ммм… по-настоящему из плоти и крови.
– Иногда я тоже сомневаюсь.
– Я не боялся смерти, – он на мгновение сжал руками голову и запустил пальцы в волосы – жест, который она уже видела у Скираты. – Я боялся, потому что не знал, что чувствую, и…
Зажужжал сервис-дроид, требуя, чтобы его впустили.
– Файрфек, – плечи Дармана слегка опустились. Он встал и забрал у дроида поднос; коммандо был явно раздражен, а лицо его порозовело. Он откинул крышки и изучил содержимое, словно там была нестабильная взрывчатка; Этейн почувствовала, что момент ушел.
– Оно мертво? – спросила девушка.
– Если и нет, то встанет еще нескоро.
Она сосредоточенно прожевала пробный кусок.
– Могло быть и хуже.
– Например кубики рационов.
– О, это навевает воспоминания.
– Ну теперь ты знаешь, почему мы все едим.
– Я и хлеб помню. Да…
Он наколол на вилку что-то в контейнере, глядя с интересом.
– Ты касалась меня в Силе, да? Я этого не понял.
– Да.
– Почему?
– А это не очевидно?
– Откуда мне знать? Не уверен, что я много о тебе знаю.
– Думаю, знаешь, Дар.
Дарман вдруг очень заинтересовался остатками стейка; может, это все же был нерф.
– Не думаю, что кто-то считал, что женщины будут иметь значение для нас, учитывая, сколько мы живем. И это не было важно для боя.
Это прозвучало словно стон агонии. Из всей несправедливости, которая досталась клонам, не имевшим выбора, это было худшим: отказ в личном будущем или даже в надежде на него. Если они выживали в бою, то все равно были обречены проиграть битву со временем. Дарман, наверное, через тридцать лет будет мертв, а у нее впереди будет еще больше половины жизни.
– Уверена, Кэл считал, что это важно.
Дарман прикусил губу и отвел взгляд. Этейн не была уверена – смутился он или просто не знал, о чем она спрашивает.
– Он никогда не говорил, что делать с генералами, – тихо ответил коммандо.
– Мой мастер тоже никогда не упоминал солдат.
– Я слышал, что ты все равно нарушала приказы.
– Я боялась, что никогда не увижу тебя снова, Дар. Но сейчас ты здесь, и только это важно.
Она протянула клону руку. Он замер на мгновение, а потом потянулся через стол и взял ее.
– Завтра мы оба можем погибнуть, – сказала Этейн. – Или послезавтра, или на следующей неделе. Идет война, – вспомнился второй Фай, чья жизнь закончилась у нее на руках. – И я не хочу умирать, не сказав тебе, что я скучала по тебе каждый день с момента расставания, и что я тебя люблю, и я что я больше не верю в то, чему меня учили по поводу привязанностей… так же как и ты не обязан верить, что живешь только ради смерти за Республику.
Это ломало все правила.
Но война и так поломала все законы джедаев-миротворцев и цивилизованной Республики. Сила не придет в сумятицу если джедай среднего уровня и бесправный клон-солдат нарушат еще один.
– Я тоже никогда не переставал думать о тебе, – ответил Дарман. – Ни на секунду.
– Так… сколько нужно двум отрядам, чтобы поесть в баре?
– Думаю, достаточно долго, – сказал он.
Я бы лучше работал с юными джедаями вроде Бардана и Этейн, чем с похожими на Зея. Они остры умом, у них нет предрассудков и четкой программы. И они больше озабочены тем, что могут дать команде, а не всяким философским осиком насчет Темной стороны. Зей, может быть, бывалый человек, но, похоже, он ждет, что я буду уважать его лишь за то, что он может взглядом открывать банки с кафом.
– Кэл Скирата, выпивая с капитаном Джайлером Обримом, вдали от посторонних глаз
Сектор розничной торговли, квадрант B-85, девять дней спустя, машина с наблюдателями над складом, 11.45, 380 дней после Геонозиса
Джусик был горд собой.
– Ну как, – спросил он, сдвигая модный темный визор на кончик носа и глядя поверх него, – похож я на потрепанного таксиста?
– Очень убедительно, – сказал Фай. Мелькнула мысль – Джусик вообще когда-либо чего-нибудь боялся? – А я похож на пассажира?
Сев, сидевший рядом с Джусиком на переднем сиденье, пристроил прицел от ДС-17 на консоли и соединил его с декой тонким желтым шнуром. "Посвистывал", как называл это Скирата. Каждый раз, как транспорт или что другое пролетало мимо складского тупика, находившегося в паре уровней внизу, Сев прогонял регистрационный код через базу КСБ. Также он проверял груз сканером прицела.
Фая впечатлила легкость, с которой Фиксер и Атин установили связь с базой так, чтобы КСБ не заметила. Даже не пришлось вызывать Ордо, чтобы все уладить. Капитан снова растворился в городе дня два назад; ничего сложного для ЭРКа.
Фай старался не думать о том, где он может быть. Вспоминать Лихо было уже достаточно скверно.
– Так, с этим в порядке. Доставлял одежду, – Сев издал низкое, почти звериное рычание. – А как мы сейчас выглядим снаружи?
– Прямо сейчас – таксист-родианец читает голожурнал; припарковался и ждет.
Фай мог выглянуть, но никто не сумел бы заглянуть внутрь… точнее, увидел бы то, чего в такси на деле не было – спасибо фотоактивным микроэмиттерам, прикрепленным внутри.
– Хороша штучка, чтобы морочить голову.
– Спасибо, – отозвался Джусик. – Я убил немало времени, чтобы разобраться, как программировать образы.
– Ты заскучал? – поинтересовался Сев, глядя на Фая. Он по-прежнему остерегался делать замечания джедаю, пусть даже различия в рангах и стерлись. – Я – нет. А твой постоянный треп меня уже достал, нер вод.
Вмешался Джусик:
– Извини, Сев. Моя ошибка.
Сев на мгновение растерялся.
– Если интересно, то пятьдесят один из семидесяти ящиков, которые я на нашей вахте проверил, значатся в базе данных как нелегальные. Тут куда большее дело, чем законный бизнес.
