Они уже почти достигли дна огромной пещеры, и Уртред увидел на противоположной скале змеящуюся вверх тропу — такую же, как та, по которой они спускались.
— Нам туда? — спросил он.
— Да, и еще дальше, — ответил Сереш и сердито предостерег: — На той стороне нам придется пройти через пещеры, где живут существа особого рода, и говорить с ними буду я.
Уртред открыл было рот для дальнейших расспросов, но Сереш опять умолк и устремился вперед еще быстрее, чем раньше. Уртред последовал за ним, стряхивая осколки костей с мокрого плаща.
Тишину нарушали только шум падающих камней да шипение воды, капающей на раскаленный фонарь Сереша. Вскоре струйки воды стали сливаться в ручейки, и их приходилось перепрыгивать с камня на камень. Давящее чувство еще усугубилось, когда проход между скальными стенами сузился. Ручейки превратились в ручьи, а ручьи в потоки — и все эти воды устремлялись в искусственный канал, проведенный посередине ущелья.
Со сменой картины менялись и звуки: сперва стук капель, потом журчание, потом рев, заглушающий все остальное. Вода неслась по дну ущелья в огромный туннель, прорубленный в скале слева от путников. Впереди через канал был перекинут крепкий мост тридцатифутовой ширины. Сереш указал па арку и прокричал:
— Этот путь ведет в Город Мертвых!
Во мраке канала Уртред различил огромные, высеченные из скалы кубы, похожие на хранилища, а вдоль воды тянулся заваленный осыпью мол. Ни о чем таком в книгах Манихея не упоминалось: все это, должно быть, построили в те времена, когда боги еще жили на земле. Уртреду вздумалось оглянуться на тропу, по которой они сошли вниз. Она, петляя, исчезала во мраке, и невидимые скалы тяжко нависали над ущельем. Уртред чувствовал себя раздавленным, ничтожным рядом с этими древними камнями. Внезапно по ту сторону ущелья, чуть выше места, где они стояли, показался огонек. Сереш тоже заметил его и ловким движением прикрыл фонарь. Они оказались в темноте. Огонек напротив продолжал свое, казалось бы, беспорядочное движение, и в его свете теперь, когда фонарь Сереша погас, стал виден чей-то силуэт. Из круглого отверстия на высоте пятидесяти футов свисала веревка к осыпи, где двигалась эта фигура.
— Кто это?! — воскликнул Уртред.
— Один из тех, о ком я говорил. Ловец Пиявок.
— Кто-кто?
— Пойдем, сам увидишь. — Сереш, убедившись, как видно, что существо напротив не представляет угрозы, снова открыл фонарь и взошел на мост через канал. Рев пенного потока, бурлящего внизу, начал постепенно слабеть, когда они стали взбираться на противоположную скалу.
Огонек над ними все так же мелькал туда-сюда — подземный житель, видимо, не подозревал об их приближении. Уртред уже различал, как темная фигура, согнувшись, словно собирает что-то под скалой. Потом неизвестный распрямился и перешел к другому камню.
На время Уртред потерял его из виду — тропа нырнула под каменный навес. Когда Сереш с Уртредом вышли на осыпь, фигура исчезла. Они огляделись — никого. Внезапно рядом с ними кто-то открыл фонарь. Уртред подскочил от неожиданности, но Сереш, как видно, ожидал чего-то в этом роде и спокойно осветил своим фонарем существо, сидевшее на камне у тропы.
Первое, что заметил Уртред, были красные глаза, мерцающие в темноте, как угли. Потом граненая, как у змеи, голова в пестрой зеленовато-серой чешуе. Две щелки вместо носа, безгубый рот, из которого порой показывался раздвоенный язык. Тело, облаченное в потрепанную серую хламиду, на расстоянии напоминало человеческое, но внизу виднелись массивные, чешуйчатые задние ноги, а маленькие ручки заканчивались трехпалой кистью с длинным когтем на среднем пальце и двумя более короткими по бокам.
С толстой веревки, заменявшей существу пояс, свисали два мешка из той же ткани, что и хламида. В мешках что-то копошилось, и в когтях одной руки существо тоже держало что-то живое — толстое, черное, размером с палец, только что, видимо, извлеченное из-под камня. Присмотревшись, Уртред узнал пиявку.
Существо глядело на маску Уртреда, как на самое обыкновенное зрелище. Уртреда же охватил страх, смешанный с изумлением. Саламандра! Древнее существо, обитающее в огне, существо, посвященное Ре, — это саламандры первые заселили мир, бывший тогда озером расплавленной лавы, они плавали в огненных потоках, словно рыбы в океане. Уртред думал, что они вымерли давным-давно — но вот он встретил одну из них под самыми скалами Тралла. Его спутник, однако, отнюдь не разделял благоговейного трепета Уртреда.
— Здорово, Сашель, — как ни в чем не бывало приветствовал Сереш саламандру.
— У него есть имя? — еще больше удивился Уртред. Существо наклонило голову, не спуская немигающих глаз с его маски.
— Он не умеет говорить, — сказал Сереш, — он общается по-иному.
— Как? — И Уртред, едва успев задать этот вопрос, услышал у себя в голове шепот — шипучий, но выговаривающий слова по-человечески. Телепатия! Существо умело разговаривать мысленно. Его рот и красные глаза оставались неподвижными, но голос звучал пугающе близко.
— Нынче вы пришли вдвоем — кто твой друг, Сереш? Сереш взглянул на Уртреда, не смущаясь подобным способом разговора.
— Тот, кто нуждается в нашей помощи.
— Тогда я знаю, кто он — впрочем, его маска уже сказала мне об этом.
— Ты слышал о нем?
— Жрецы Исса приходили ко входу в катакомбы и сказали часовому, что за человека в маске назначена щедрая награда. — Саламандра многозначительно взглянула на Уртреда, которого пробрала дрожь, передавшаяся, как видно, Сашелю, — красные глаза вспыхнули еще ярче, и Уртред почувствовал, как тот вбирает в себя каждую его мысль.
— Неужто ты намерен выдать его? — спросил Сереш, переводя взгляд с одного на другого. Красные глаза не отрывались от маски.
— Тебе известно, Сереш, что нам приходится обменивать вот это, — он показал пиявку, — на лекарство, но жрецы Исса нам не друзья.
Сереш кивнул.
— Нам нужна твоя помощь, чтобы пройти на ту сторону.
Саламандра склонила голову в знак согласия.
— Я проведу тебя и твоего друга через катакомбы, но сперва нужно поговорить со старшим.
— О каких катакомбах он говорит? — спросил Уртред.
— О тех, что под храмом Исса. Сашель уже не раз бывал моим проводником. Его народ держит нашу сторону, хотя и вынужден вести торг с Червем.
— Почему вынужден?
— Увидишь, когда мы пойдем через их пещеры.
Сашеля, казалось, не смущало столь открытое обсуждение: люди все равно мало что могли скрыть от него, раз он умел читать мысли. Он завязал свои мешки, взял фонарь с камня и направился к веревке, свисающей сверху.
