Но до этого не дойдет. Он старательно проложил след к вилле Анккита и встретит их полусотней дроидов с орудиями и разрывными боеприпасами.
Он хотел с этим закончить.
– Да, доктор, я побеспокоил вас в последний раз. – ответил он. – Попробуйте понять, почему я это делаю, доктор. Я полагаю, что имею дело с небольшим отрядом коммандо. Вместо того, чтобы гоняться за ними – и это может быть целью их отвлекающего маневра – я решил приманить их к себе. Это значит, что они ввяжутся в традиционный пехотно-артиллерийский бой, для которого, как я считаю, они не экипированы. Бой числом.
– Честно говоря, я не совсем поняла вашу мысль.
– Мы можем оборонять этот комплекс. У меня перевес в количестве и огневой мощи. Раньше или позже – они понесут потери.
– Вы уверены в этом?
– Не уверен, но все, что я вижу, свидетельствует что высадилось минимальное количество солдат. Например – не было замечено больших транспортов. Они украли взрывчатку с карьера, чтобы уничтожить наземную станцию в Теклете. Если бы у них были припасы – они бы этим не занимались.
– Но, как уже было сказано: возможно что это тоже – тактически отвлекающий маневр.
Хокан оторвал взгляд от голокарты.
– В бою ни у кого нет точных данных. Ни один план не переживает столкновение с противником. Да, я строю догадки по известному положению дел – как это делал любой командир в истории.
Утан рассматривала его холодными черными глазами.
– Вы должны были эвакуировать мой проект с планеты.
Хокан сложил руки.
– Передвигаясь, ты уязвим. Вы будете уязвимы, двигаясь по местности между лабораторией и космопортом. Вы будете еще более уязвимы, пытаясь покинуть Квиилуру, в то время, как где-то рядом висит республиканский ударный корабль. А сейчас у нас нет связи – кроме посыльных и горстки дроидов, передающих сообщения. Нет, мы будем сидеть тихо.
Утан показала одной рукой на блок комнат за ее собственной.
– Если здесь начнется бой – что будет с моим проектом? С моим персоналом? Эти пятеро ученых – лучшие микробиологи и генетики КНС. Во многом они более важны, чем тот биоматериал, что у нас есть. Мы сможем начать заново, даже если пропадет уже сделанная работа.
– Покидать лабораторию для них также опасно, как и для вас.
– Я понимаю.
– Вы выдвинули очень высокие требования, когда вам понадобилось построить этот комплекс. Вы должны знать, что его можно защитить.
Внимание Утан внезапно полностью сконцентрировалось на голокарте перед ней. Та показывала гидравлические аварийные переборки, затем комнату за комнатой. Показывала вентиляционные системы с тройными фильтрами. Лабораторию можно было запечатать надежно, словно бутылку.
– Он недостаточно надежен, чтобы остановить что-то, пробивающееся внутрь.
– медленно проговорила она. – Он должен останавливать то, что выбирается наружу.
– Вы сказали, что нановирус смертелен только для клон-солдат.
Повисла пауза. Того рода пауза, которую Хокан терпеть не мог. Он подождал. Он посмотрел на нее и был разочарован, впервые увидев, что она нервничает. Он ждал – что Утан скажет дальше. Он ждал бы весь день, если бы это потребовалось.
– Он будет для них смертелен. – наконец проговорила она.
– Вы сказали, что у других он может вызвать всего лишь… как уж вы говорили…
– недомогание?
– Да.
– Тогда какое же это недомогание, если вы пошли на все эти меры, чтобы предотвратить утечку вируса?
– Сильное.
– Смертельно сильное?
– Возможно. Зависит от того, несет ли пораженный субьект определенный набор генов…
На секунду Хокан почувствовал растерянность. Не потому, что он был ближе к опасному вирусу, чем думал. Потому, что кто-то ему соврал, а его привычным методом разбираться с лжецами была жестокость. И промедлил он только потому, что имел дело с женщиной.
Но это было всего лишь промедление. Он наклонился через стол вперед, сгреб ее за элегантно пошитый воротник и резко выдернул ее из кресла.
– Никогда мне не лги. – прошипел он.
Они смотрели друг другу в глаза. Она дрожала, но не отводила взгляда.
– Убери руки.
– Что еще ты мне не сказала?
– Ничего. Знать детали проекта тебе не нужно.
– Это твой последний шанс сказать мне – есть ли еще что-то, что я должен знать.
Она помотала головой.
– Нет, больше ничего. У нас есть некоторые проблемы с выделением частей вируса, которые поражают только клонов. Они люди. Гены всех человеческих рас, в основном, сходны между собой. Даже у тебя.
Он держал ее еще несколько секунд, потом отпустил, и она рухнула в кресло. На самом деле ему стоило ее пристрелить. Он знал это. Это сделало бы ее команду более покладистой. Но она была слишком ценным имуществом. Из-за того, что она женщина – у него рука бы не дрогнула, в этом Хокан был уверен.
– Понятно. – сказал он, внезапно почувствовав себя не в своей тарелке. – Это значит, что мы сидим на оружии, которое может уничтожить нас так же легко как и врага. Это накладывает ограничения на то, как нам сражаться. – Он вернулся к голокарте и ткнул указательным пальцем в несколько деталей комплекса. – Вы уверены, что вирус не вырвется наружу?
Утан смотрела ему в лицо, а не на карту. Смотрела так, словно она не узнавала его. Он пощелкал пальцами и показал на карту.
– Ну же, доктор. Соберитесь.
– Это… это зона биологической защиты. Неуязвимая, по очевидным причинам. Я думала, что мы можем отступить туда на время…
– Я предпочел бы держать вас и биоматериалы по отдельности. Более того, я предпочел бы и вас держать отдельно от вашего персонала. Терпеть не могу складывать все яйца в одну корзину – если враг все же пробьется в лабораторию, он не сможет уничтожить проект одним ударом. Если они уничтожат одну часть, мы все еще сможем спасти остальные компоненты – будь то персонал или биоматериалы.
– Эти комнаты не настолько надежны в плане биологической защиты.
– Но они относительно надежны в плане того, чтобы остановить кого-то, кто хочет в них попасть. Опасные материалы могут оставаться в центральной комнате биозащиты.
– Да. – сказала она. – На это я согласна.
– Тогда поторопите ваших людей.
– Вы думаете, что к этому все придет? К сражению?
– Нет. Не здесь. Но если придет к этому – это мне даст отличный шанс на победу.
– Вы готовитесь сражаться, фактически сидя на бомбе.
– Да. Вашей бомбе. А если мы оба сидим на ней – это мотивирует нас не допустить ее взрыва, не так ли?
– Думаю вы опасный и безрассудно храбрый мужчина.
– А я думаю что вы – женщина, которой повезло. В том, что нее есть относительная неприкосновенность, из-за ее ценности для сепаратистов. – Хокан выпрямился. Возможно, она ждала извинений. Он не видел причины извиняться. Ученый, который ждет, что полупроверенные данные будут приемлемы в качестве решения проблемы? Это небрежность. Непростительная небрежность. – Я пришлю дроидов помочь вам, если понадобится.
