Громкий треск расщепляющегося дерева раздавался в одной из двух конюшен, к которым они подошли. Рука Эррила потянулась к мечу. Раздался звук разбрасываемых досок. Пара мужчин появились из маленькой двери.
Торговец обратился к ним:
— Что на этот раз?
Один из мужчин отряхнул свои кожаные леггинсы веревочным лассо:
— Мы просто пытались перевести вороного в другое стойло.
Другой ответил, теребя кончик хлыста:
— Этот демон чуть не проломил мне череп.
Торговец обернулся к спутникам:
— Прошу прощения за беспорядок. Я купил крупного коня у охотников пару дней назад; он выглядел отлично подходящим для тяжелой работы, но чертово животное норовистое настолько же, насколько черна его шкура.
Новый звук удара послышался изнутри. Торговец покачал головой:
— Мне следовало понять все еще тогда, когда они привели сюда этого беса в путах, — он снял свой собственный хлыст с пояса. — Чертовы охотники сказали, что нашли его на севере, он бегал на свободе. Должно быть, в нем кровь степных жеребцов или что-то такое, — он махнул своим людям, чтобы они следовали с ним в конюшню. — Это займет пару секунд.
Эррил нахмурился из-за задержки, и Елена понимала его беспокойство. Джоах связался с Ксином при помощи своей черной жемчужины, магической связью с человеком из племени зулов. Эльфийский корабль-разведчик будет ждать их на вершине перевала Слез в ближайшие шесть дней. Им не хотелось пропустить эту встречу.
Когда барышник скрылся в конюшне, Елена подошла к Эррилу и Арлекину, стоящим у забора. Сообщение, пришедшее с Алоа Глен, было и светлым, и мрачным одновременно. Их войска были на пути к Блэкхоллу. Эльфийские боевые корабли и флот Дреренди отбыли два дня назад, их сопровождали под морем левиафаны и драконы мираи. Дальше к северу по суше маршировала армия дварфов из Пенрина, направляясь в Каменный лес, который лежал в тени вулкана. Пока что все шло хорошо.
Но не все новости были обнадеживающими. Елена также услышала о преображении Сайвин существом, вылупившимся из черного каменного яйца. Женщину мираи по-прежнему не нашли, и поэтому Каст оставался на Алоа Глен, защищая остров и разыскивая свою возлюбленную.
Раздумывая над потерей Каста, Елена посмотрела на Эррила. Она понимала боль Кровавого Всадника. Если бы она потеряла Эррила…
Двери конюшни распахнулись от удара. Что-то огромное и черное вырвалось оттуда в загон, фыркая и топая. Оно двигалось быстро и грациозно — буря мускулов и окованных сталью копыт, преследуемая тремя барышниками.
Один накинул лассо на шею зверя, и тот протащил его по грязи. Барышник выпустил лассо и упал. Два других преследовали огромную лошадь, их хлысты щелкали в унисон с криками.
Арлекин смотрел на гигантского зверя огромными глазами:
— Что за гора конского мяса! Не хотел бы я быть хозяином этого чудовища.
Эррил вышел вперед и махнул торговцу лошадьми.
— Сколько за вороного? — крикнул он.
Торговец пробежал мимо, задыхаясь и покраснев:
— Если поймаешь его, он твой за чертов медяк!
— По рукам! — ответил Эррил.
— Ты сумасшедший, парень? — крикнул Арлекин. — Этот зверь убьет большинство из нас!
Эррил не обратил на него внимания и резко свистнул. Огромный вороной жеребец сбился с галопа, резко повернулся и забил копытом по земле. Белые облачка пара вырвались из его ноздрей. Дикие глаза сосредоточились на троице у забора.
Эррил снова свистнул.
В ответ жеребец громко заржал и галопом помчался к ним, разбрасывая грязь. Торговец поспешил убраться с его пути, чтобы не быть растоптанным.
Чертыхнувшись, Арлекин отскочил прочь.
— Назад, девочка! — крикнул он Елене.
Она отмахнулась от него и встала рядом с Эррилом. Жеребец подскакал к ним и остановился, громко выдохнув. Пот покрывал его гладкую черную шерсть, одно подкованное сталью копыто рыло землю. Лошадь фыркнула, затем потянулась носом к Елене.
Елена коснулась затянутой в перчатку рукой жеребца, ободрив огромного зверя своим прикосновением:
— Рада видеть тебя снова, Роршаф.
Жеребец был боевым конем Крала. Елена помнила, как он потерялся зиму назад, когда горец и остальные были атакованы возле Камня Тора в северной части леса.
Она погладила могучего жеребца, который уткнулся в ее руку. Грустное ржание вырвалось из его груди. Она наклонилась ближе, обняв его за шею. На мгновение ее захватили воспоминания: бесконечная тропа, она на серой кобыле Мист и горец впереди на своем боевом коне. Можно было сказать, что какая-то частица Крала вернулась к ним.
Она прошептала в ухо жеребцу:
— Мы тоже скучаем по нему.
Рядом с ней Эррил вручил торговцу тусклую медную монетку:
— Мы его возьмем!
* * *
Мерик спорил с торговцем:
— Ты не можешь требовать восемь медяков за этот жалкий мешок сушеных персиков! За восемь полагается по меньшей мере четыре мешка!
Торговец вытащил второй мешок и положил его рядом с первым с таким видом, как будто выдавал ему сумку с алмазами:
— Это лучшее, на что ты можешь рассчитывать, приятель, — он неясным жестом указал на толпы, которые заполняли рынок у реки.
Мерик швырнул ему монеты и поднял свои припасы: сухие персики, клюкву и орехи. С ворчанием он повернулся к Нилан:
— Пойдем.
Они шли через многолюдный рынок. Торговцы всех мастей, от булочников до портных, зазывали из-за прилавков, что вытянулись вдоль верфи. Поблизости торговец посудой звенел своим товаром, привлекая внимание, пока за соседним прилавком мясник сгонял мух с развешенных тушек ошкуренных кроликов.
Не видя и не слыша торговцев, Нилан смотрела на реку. Это было грязное русло, поскольку сам вода из реки ушла, чтобы заполнить пустое озеро во многих лигах отсюда. Пока зимние дожди не восстановят водные пути, движение по реке будет невозможно.
Поэтому им всем приходилось передвигаться по суше. Пока Эррил покупал лошадей, Мерик и Нилан охотились за припасами, но это было непростое задание. Товаров было множество, как и желающих их купить из числа лишенных дома беглецов, и на каждую медную монетку можно было купить все меньше и меньше.
Мерик позвенел горсткой монет, оставшихся у него в кармане. Пока что он раздобыл сухие припасы, ящик сухарей и кое-какую кухонную утварь. И даже пришлось потратить медную монетку на то, чтобы товары были доставлены в их комнаты в гостинице. Если бы Эррил не поручил замковым стражникам помогать беженцам, они могли бы помочь донести припасы. Но тогда, подумал Мерик уныло, им бы пришлось купить больше еды — но на какие деньги? Мерик вздохнул, приготовившись к следующей битве. Где-то на длинном рынке должен быть торговец, который продает сухое и соленое мясо, но пока что они не набрели на его лавку.
