Когда мы проходим меж чужаков, моя кожа покрывается мурашками. Возможно, это просто игра воображения, но клянусь, что чувствую как что-то шарится у меня в голове, словно рука с когтями переворачивает мой разум и смотрит. Тошнотворное ощущение все длится и длится.
— Не думай о них, им так легче прочесть твои мысли, — предупреждает Ориель.
Пытаюсь вспомнить гимн своего торгового дома, но вспоминаю только с третьей строфы, поэтому начинаю его заново. Вот тогда до меня доходит и я борюсь с собой, чтобы не остановиться как вкопанному. Оба раза, когда Ориель разговаривал, казалось, что он шепчет мне в ухо, но он минимум в пяти шагах передо мной, впереди всех остальных. Да он колдун, как эти чужаки!
— Продолжай петь гимн, Кейдж! — говорит мне голос Ориеля в голове. — Объясню позже, просто не думай обо мне!
Пытаюсь убрать из головы все мысли об Ориеле и псайкерах, и прокрутить весь цикл обслуживания лазгана, которому меня обучали при вступлении в Гвардию. Я снова и снова прокручивал его в голове, когда находился в тюрьме. Подозреваю, что теперь могу собрать его с закрытыми глазами. Когда я прохожу через дверь, стараюсь изо всех сил не оглядываться через плечо. Смотрю только вперед, и вижу, как Трост рычит на одного из чужаков, тот вздрагивает, а на лице у Троста возникает волчья ухмылка. Он один из самых хладнокровных массовых убийц, так что думаю, что он наслаждается как никогда. Даже не уверен, что меня пугает больше.
Как только оказываемся снаружи, обнаруживаю, что город более менее напоминает столицу Ме'лека. Хотя тут нет скайвеев, взлетающих к небесам башен, просто множество низких куполов и сфер, и все они правильными лучами отходят от космопорта. Город планировался военными, вот мое первое впечатление.
Ориель ведет нас влево вдоль дороги из терминала космопорта к одному из бульваров, тянущемуся от центра города. Пока мы идем пару минут, все молчат, нас всех беспокоят читающие мысли чужаки, которых мы оставили позади.
— Хорошо, мы уже достаточно далеко, — говорит нам Ориель, оглядываясь, чтобы поблизости не оказалось тау. Он останавливает нас у развилки, рядом с одной из радиальных дорог, которая в данный момент пустынна.
Город кажется очень тихим, но возможно только потому, что тут очень мало тау не из касты Огня, и как я полагаю, они все сильно заняты подготовкой к вторжению.
— Нам нужно связаться с Прохладным Ветром, как только сможем, и провести окончательную разведку в боевом куполе. Может быть, там что-то изменилось.
— Даже не пытайся отрицать тот факт, что ты проклятый колдун, — рычу я на инквизитора, — ты копался у меня в голове, разве не так?
— Да там не в чем копаться, — огрызается он.
— Вы о чем? — спрашивает Таня, а остальные осуждающе смотрят на Ориеля, кроме Полковника, который впивается в меня пристальным взглядом.
— Он гребаный псайкер, вот о чем! — сквозь зубы произношу я, указывая на инквизитора. — Ставлю на то, что он копался в наших головах!
— Это не твоя забота, — строго отвечает Ориель, — ты не в том положении, чтобы осуждать меня. Из всех здесь присутствующих, особенно ты, Кейдж, не имеешь права. Другие, намного более компетентные люди делали это и объявили меня незапятнанным и сильным. Не забывай, что я агент его Императорской Святой Инквизиции, и не отчитываюсь перед такими как ты. Если у меня есть дар, помогающий в моем призвании, я буду его использовать. Откуда ты думаешь я узнал, что Эль'савон говорит на Готике? Откуда ты думаешь я знал, что на корабле безопасно разговаривать, и что Прохладный Ветер ждет атаки, или что он скрывает что-то с момента нашего прибытия? Да если бы не моя защита, мы бы никогда не прошли мимо телепатов. Я не намерен больше обсуждать этот вопрос.
Мы переглядываемся и затем смотрим на Ориеля, в наших глазах вызов.
— Мы в мире Тау, в пространстве Тау, — подчеркивает Трост, — ваша власть тут ничего не стоит. И что нас остановит подойти к следующему же тау и сдать тебя им? Проклятье, да мы на самом деле можем стать наемниками.
— Да как ты смеешь предлагать такое! — рявкает Морк, отходя в сторону к Полковнику. — Еще одно такое заявление, боец, и я собственноручно тебя расстреляю!
— Кажется трое против пяти, не очень-то хорошие шансы, — прохладно хихикает Стрелли.
— На самом деле четверо против четверых, — говорю я им и встаю напротив Троста, — меня не особо напрягают хренопаты вроде Ориеля, хотя по правде, лучше бы они все сдохли. Но я прилетел сюда убить врага Императора, именно этим мы и займемся. А если кто-то из вас хочет поспорить со мной, то им лучше всего выйти прямо сейчас и хорошенько постараться меня укокошить.
— Кто-нибудь из вас считает, что может уложить Последнего Шанса? Ты, Летун? Ладно, Подрывник, ты жаждал этого с того самого момента, как я уложил тебя на лопатки в первый день тренировок.
Никто не двигается. Патовая ситуация, когда ни одна из сторон не желает уступать. Мы буравим друг друга взглядами, а в воздухе витает такое напряжение, что его, кажется, можно проткнуть штыком. В конце концов, тупиковую ситуацию пытается разрешить Полковник.
— Мы должны идти дальше, — говорит он, оглядываясь, — если тау что-то заподозрят, то мы все трупы. Помните, мы всего лишь отделение наемников и нам нужно действовать как они. Все необычное будет отмечено, и Пресветлый Меч, кажется, не даст нам ни шанса, так что будьте осторожны.
Напоминание о том, что наши шеи в одной петле, помогает нам неохотно отбросить разногласия и осторожно разойтись.
— Что дальше? — спрашиваю я.
— Все наемники идут в чужацкий квартал, — отвечает Полковник.
— Может быть, перекусим чего-нибудь? — предлагает Таня. — Заодно посмотрим, на кого похожи местные.
ДОСТАТОЧНО легко находим кварталы чужаков. На самом деле он один и в нем все пришельцы. Ориель вроде бы знает схему этого района, к тому же он всего лишь в паре минут от космопорта.
Никогда в своей жизни не видел столько мерзости, так что ошалело озираюсь. Тут есть высокие, низкие, толстые, волосатые, утыканные шипами мелкие твари, существа с таким количеством конечностей и глаз, что их гораздо больше, чем нужно для любой жизненной формы. И все они живут вместе в одной и той же части города. Так как мы недалеко от космопорта, то полагаю, что все эти иномиряне собирались тут несколько лет, сооружая себе настоящий дом вдалеке от родной планеты.
Здания все еще напоминают сооружения тау, но чрезвычайно сильно измененные, украшенные и декорированные местным населением. Флаги и вымпелы развеваются перед магазинами с едой, перед другими зданиями на высоких шестах стоят вроде бы религиозные иконы. Проходим здание, от которого особенно сильно воняет склепом. На нем намалеваны грубые чужацкие руны, спешим дальше, не желая знать, что происходит внутри. Воздух наполнен дымом различной древесины, к нему примешивается сладковатый и резкий аромат, создавая тошнотворное зловоние. Повсюду песок и пыль, которые надувает из окружающей пустыни. Все это вместе с шумом, запахом и духотой вызывает у меня рвотные позывы.
