— Какого рожна… — проговорила она, прикрыв рукой рот и нос. Между пальцев сочилась кровь.
— Прости, — Септим протянул руку. — Не ожидал, что меня боднут.
Она приняла его помощь и поднялась на ноги. Пес предложил ей клочок ткани, который выглядел так, будто он стирал им сажу с тех частей тела, которые не стоило показывать. Она покачала головой и воспользовалась собственным рукавом. Ох, видел бы ее сейчас отец.
— Сломан? — она помяла нос.
— Нет.
— Болит так, как будто «да».
— Как я уже сказал, прости меня. Я тебя искал. Первый Коготь собирается, и они приказали, чтобы мы оба присутствовали.
Это не сулило ничего хорошего.
— Хорошо. После тебя.
— Что вам от меня нужно? — переспросила Октавия. Она не смеялась. Ей хотелось, но не удавалось.
Первый Коготь собрался в своей оружейной, однако здесь были не только они. Октавия пришла вместе с Септимом и Псом, обнаружив, что Марук уже тут, что было не удивительно. Но техножрец — это совсем другое дело. Казалось, железный упырь в шелестящих одеяниях практически не обращает внимания на Повелителей Ночи, прохаживаясь по их святилищу и изучая редкости и запчасти для доспехов.
— Я никогда раньше не получал доступа в оружейную комнату Легионес Астартес, — его дребезжащий голос звучал заинтересовано. — Интригующий беспорядок.
Техноадепт был одного роста с воинами, хотя по сравнению с ними выглядел худым как жердь. Он склонился над столом Марука, внешне полностью поглощенный подталкиванием по деревянной поверхности ручного термосчетчика — так ребенок пихает мертвого домашнего питомца, чтобы выяснить, дышит ли тот.
— Сломано, — провозгласил Делтриан в пространство. Никто не ответил, и он выдвинул из кончиков пальцев микроинструменты, приступив к починке.
— Что вам от меня нужно? — снова спросила Октавия. В ее голосе все еще слышалось недоверие, напрочь лишавшее его уважительности. — Я не понимаю.
Как и всегда, когда на нем не было шлема, Талос изъяснялся мягко и спокойно.
— Когда осада Виламуса закончится, мы намереваемся атаковать корабль Красных Корсаров, один из их флагманов под названием «Пагубное наследие». Ты отправишься вместе с нами на штурмовой абордажной капсуле. Как только мы захватим корабль, ты направишь его в варп вместе с «Заветом крови», и мы двинемся к Великому Оку в Сегментум Обскурус.
Пес издал гортанное рычание, будто животное, в честь которого он получил свое имя. Октавия с трудом смогла моргнуть.
— Как «Завет» совершит прыжок без меня?
— С этим я разберусь, — сказал Талос.
— А как мы займем целый боевой корабль врага?
— И с этим я тоже разберусь.
Она покачала головой.
— Не хочу проявить неуважение, но… если это будет честный бой…
Талос искренне расхохотался.
— Это не будет честным боем. Потому-то мы и победим. Восьмой Легион не питает любви к честным сражениям.
— Мы их обычно проигрываем, — философски заметил Сайрион.
— Кровавую работу мы возьмем на себя, — голос Ксарла доносился из вокса рычанием, но каким-то образом продолжал передавать его вечное нетерпение. — Не утруждай этим свою маленькую хрупкую голову.
— Но… как вы это сделаете? — поинтересовалась Октавия.
— Предательство, — Талос наклонил голову. — Как же еще? Детали несущественны. Тебе нужно знать только вот что: позаботься о том, чтобы быть готовой и вооруженной к моменту нашего возвращения с Виламуса. Ты присоединишься к нам в абордажной капсуле, и мы защитим тебя во время продвижения по вражеским палубам. Навигатор «Наследия» должен погибнуть быстро, иначе он перебросит корабль, пока мы еще будем на борту. Мы убьем его, поместим тебя на его место и захватим контроль над вражеским мостиком.
Взгляд Октавии переместился на Делтриана.
— А… почтенный техноадепт?
— Он идет с нами, — кивнул Сайрион.
Техножрец изящно развернулся, жужжа механическими суставами.
— Как вы и просили, мои сервиторы переоснащены и сделаны многозадачными для запланированных вероятностей.
Она бросила взгляд на Септима, тот ответил неловкой улыбкой.
— Я тоже иду. Как и Марук.
— Кара за многие мои грехи, — проворчал Марук. Он сглотнул и замолчал, когда Узас повернулся к нему.
— И я тоже иду, — сообщил Пес. Его заявление было встречено молчанием. — Иду, — упрямо повторил он и обратил к Октавии незрячие глаза. — Хозяйка?
— Хорошо, — усмехнулся Сайрион. — Бери эту маленькую крысу.
— Пса, — почти угрюмо отозвался Пес. Теперь у него было имя, и он упорно за него цеплялся.
— Я знаю, что такое Виламус, — обратилась она к ним. — Поэтому-то я и не могу поверить, что вы так убеждены, будто выживете там. Крепость-монастырь? Мир Адептус Астартес?
Сайрион повернулся к Талосу.
— Почему она никогда не говорит «повелитель», когда обращается к нам? Обычно ты суровее воспитывал этих смертных, брат.
Талос проигнорировал его.
— Никто из нас не погибнет на Виламусе, — произнес он.
— Кажется, вы очень в этом уверены… повелитель.
Пророк кивнул.
— Уверен. Мы не примем участия в основной части осады. Гурон поручит нечто иное. Если я прав, то впервые с момента твоего появления на борту нам предстоит вести войну своими методами.
— А так мы обычно не проигрываем, — добавил Сайрион. На сей раз в его голосе не было и тени веселья.
Вариэль открыл глаза.
— Войдите.
Дверь с горестным шумом поднялась по направляющим. Апотекарий ненавидел те времена, когда его Орден обосновался в Зенице Ада. Быть может, станция и являлась чудом военной мысли, однако она была грязной и запущенной, что проявлялось в виде тысячи неприятных вещей.
— Вариэль, — поприветствовал его Талос, входя в комнату.
Вариэль не стал вставать со своего места посреди пола. Медитативный контроль над телом ослаб, и к нему вернулось осознание реального мира. Замедленное до состояния практически полного покоя основное сердце возобновило нормальное биение, и он снова ощутил тепло погруженных в тело игл подключения доспеха.
— Я подозревал, что ты можешь быть погружен в самосозерцание, — произнес Талос сквозь ротовую решетку шлема. — Но это более не может ждать.
Вариэль подвинулся к стоящему у стены хирургическому столу.
— Оба послеоперационных осмотра не выявили изъянов в моей работе или же в процессе твоей регенерации.
Талос покачал головой.
— Я пришел не за этим.
— Тогда что тебя привело?
— Вариэль, я пришел поговорить с тобой, как брат с братом. Вдали от ушей моего Легиона и твоего Ордена.
