Она успела дать краткие наставления Талассе перед тем, как та со жрецом поднялась к себе. Так Маллиана, к своему удовлетворению, убила двух зайцев разом. Она сказала Талассе, что если та хорошо сделает свое дело и выведает у жреца, кто он такой, то она сдержит обещание и пощадит Аланду. Маллиана знала, что Таласса на все пойдет ради старухи, и предвкушала, как проведет у глазка захватывающие полчаса. Потом Талассу и этого в маске уведут в храм Исса, Аланда же все равно вылетит на улицу: довольно верховная жрица терпела эту голубоглазую ведьму.
Кот умильно мяукал — он вернулся к хозяйке, поживившись объедками после гостей. Маллиана порывисто прижала его к своей пышной груди. Она вновь обрела былой вкус к интриге и помыканию другими. Кот, чувствуя ее настроение, рьяно замурлыкал, работая пушистыми боками.
Но что-то еще беспокоило Маллиану — свечи в зале догорали, и становилось все темнее. Подходило время Смены Свечей — всей тысячи свечей, заново обращающей ночь в день. Куда подевались рабы, обязанные следить за этим? Где стража, обязанная надзирать за рабами? В этот час в зале должна кипеть суета. Между тем в темнеющих покоях повисла странная тишина. Сквозь дверь, у которой горела жаровня, Маллиана выглянула в сад. Свечи догорали и там. Еще немного — и к храму придут вампиры.
Маллиана быстро направилась к помещению, где жили рабы, думая, что они перепились: они наловчились воровать спиртное. Ничего, сейчас она их поднимет. Их следовало бы выпороть, а потом продать в храм Исса; жаль, что пленных, взятых в битве, осталось совсем немного, а работорговцы почти перестали приводить сюда невольничьи караваны. Но даром это виновным не пройдет. Бархатное платье шуршало по полу за Маллианой, и кот мурлыкал с удвоенной силой, словно чувствуя гнев хозяйки.
И тут из темного угла возникла сидевшая там фигура. Маллиана от неожиданности остановилась как вкопанная. Это был незнакомец в плаще, тот, что приходил к Талассе. Капюшон по-прежнему скрывал его лицо. Маллиане показалось, что гость покачивается, и от него попахивало ракой. Этого еще недоставало. Почему стражники не займутся им, если он напился такой отравы, как рака? Отправить бы в храм Исса и их заодно. Маллиана хотела пройти мимо, но гость загородил ей дорогу.
— Чего тебе? — рявкнула она, пытаясь обойти его, а кот угрожающе зашипел.
Незнакомец удержал ее за руку, несмотря на брызги слюны, летящие ему в лицо. Теперь верховная жрица немного рассмотрела его лицо с глубоким шрамом на правой стороне.
— Ничего такого, госпожа, чего бы мне не причиталось. — Голос, хоть и грубый, звучал надменно, давая попять, что этот человек, вопреки своему жалкому облику, знавал лучшие времена. В Тралле было много таких, кто жил под чужим именем, и среди них встречались люди опасные, которым нечего было терять. Чем скорее стража выставит его за дверь, тем лучше. Маллиана метнулась к двери, ведущей в людскую, но неизвестный проворно загородил ее.
— Я тебе уже сто раз говорила и еще раз повторю, — бросила Маллиана, — Таласса занята.
— Это я понял — я видел, как ты подвела ее к тому жрецу.
— Так в чем же дело? Пей свое вино и жди, когда освободится кто-нибудь из женщин при второй смене свечей.
— Нынче не будет и первой смены, не говоря уж о второй.
— Что ты городишь?
Он придвинулся ближе, и она увидела бугристую яму на месте правого глаза, а запах спиртного стал еще сильнее. Маллиана брезгливо сморщила нос. На губах у незнакомца мелькнула улыбка, искривленная из-за шрама.
— Где твои рабы, твоя стража? — спросил он.
— Через минуту они будут здесь, — стараясь говорить уверенно, ответила она.
— Нет, госпожа, твоя стража тебе уже не поможет, да и никто не поможет. — Он достал из-под плаща черный флакон, и Маллиана даже сквозь запах раки ощутила гнилостный дух корня дендиля, самого ядовитого растения на Старой Земле. — Я добавил это им в пиво. Здоровы они пить, твои рабы и стражники — хоть один-то, казалось, мог бы воздержаться, но нет: все напились, и все мертвы.
— Ты лжешь! — вскричала Маллиана, пытаясь прорваться на кухню, но мужчина свободной рукой зажал ей рот. Маллиана замахнулась на него кулаком, но он заломил ей руку за спину. Флакон вместе с котом покатились на пол.
— Не веришь? — тяжело дыша, спросил незнакомец, и Маллиана приглушенно вскрикнула, когда он вздернул ей руку еще выше. — Пошли, я покажу тебе твоих слуг.
Он пинком открыл дверь и втолкнул в нее Маллиану. Первое, что она увидела, были остекленевшие глаза одного из стражей. Он весь побагровел, словно от удушья, и лежал головой в луже рвоты на одном из длинных столов. Пол был усеян телами других. Здесь, похоже, и вправду лежала вся стража и все рабы, и от запаха смерти у Маллианы перехватило горло.
— Говорил я тебе, — спокойно молвил незнакомец, — все мертвы.
Маллиана какой-то миг во все глаза смотрела на мертвых, не веря тому, что видит. Как мог один человек убить столько народу? Потом запах смерти снова ударил ей в нос, и она ясно осознала: без смены свечей и без стражи храм обречен. Резким рывком освободив руку, она сплюнула, чтобы прогнать дурной вкус изо рта, и простонала:
— Что ты натворил?
Незнакомец, смеясь, откинул капюшон и подставил лицо мерцающему свету очага. Шрам был еще уродливее, чем Маллиане показалось поначалу: бугристая рваная рана стянула всю правую сторону лица, будто насмехаясь над левой половиной, принадлежащей пригожему молодому человеку лет двадцати с небольшим. Выражение, с которым смотрела на него Маллиана, еще больше позабавило его.
— Так ты не узнала меня? — Маллиана только икнула, утратив дар речи, а гость насмешливо покачал головой: — Ах, госпожа, как ты дурно обращалась со мной — а я был так терпелив, я носил тебе золото... Теперь моему терпению пришел конец. — Он опять заломил Маллиане руку, вызвав крик боли. — Как по-твоему, почему я каждый раз спрашивал Талассу, хотя мог бы иметь любую? — Маллиана, страдая от боли, недоуменно потрясла головой. — Я расскажу тебе одну историю — она не будет длинной. Ты помнишь, чьей невестой была Таласса до войны? — Маллиана снова мотнула головой, но боль сызнова обожгла ей руку. — Помнишь, помнишь! С чего бы иначе ты держала ее у себя все эти годы? Она была невестой сына Иллгилла, верно?
— Да-а... — страдальчески выговорила Маллиана.
— Догадываешься теперь, кто я?
Она не догадывалась. Мужчина нетерпеливо возвел свой единственный глаз к закопченному потолку, прежде чем снова вперить его в раскрашенный лик верховной жрицы.
— Я все эти семь лет прожил здесь, госпожа, по немногие меня узнавали. Потому-то я и рисковал иногда появляться у тебя в притоне. Шрам изменил мою внешность, но я по-прежнему Джайал Иллгилл!
