Широкими механическими шагами Бьёрн направился обратно к шлюзу и вошёл внутрь. Позади с шипением захлопнулась дверь, и камеру наполнил туман. Прозрачная внутренняя перегородка отъехала в сторону.
— Лорд, Великий Волк хочет видеть тебя, — сказал Жрец Рун.
Бьёрн задумчиво смотрел на воина. Почтительное выражение казалось больше уместным на лице соискателя, чем среди морщинистого ветерана.
— Я отведу вас к нему.
— Нет нужды, — ответил древний Волк, — Я знаю путь.
Полный уверенности и древней мощи Бьёрн гордо зашагал по древним коридорам Клыка подобно живому призраку былых времён.
Лукас Плут, Лукас Шакал, Лукас Смутьян, Лукас Весельчак, Проклятье Хротгара, Отрава Дворьяка, Спаситель Эликсира был в хорошем подпитии, когда в Великий Зал ворвался Кровавый Коготь. Вокруг братья Космические Волки шумно боролись на руках, соревновались, кто больше выпьет, и рассказывали хвастливые предания о славном прошлом.
— Братья, — молодому Волку пришлось повысить голос, чтобы привлечь внимание пьяных товарищей. — Фенрис атакован! На границе системы флот Архиврага, а его командующий передает свои угрозы по открытому каналу!
Космические Волки вопреки своему состоянию отреагировали на заявление Кровавого Когтя, а кое-кто в смятении поднялся на ноги. Лукас отвлекся от попытки перепить Юрри Железного Когтя и, пошатываясь, направился к вестнику, ленивым жестом дав команду «отбой» боевым братьям. Стазисная бомба, имплантированная вместо одного из сердец космодесантника, ритмично пульсировала, напоминая о данном обещании. Лукас пристально посмотрел на юношу, слегка покачиваясь из-за последствий трехдневных возлияний.
— Ты мне кого-то напоминаешь? — невнятно произнес Лукас. — Я не знал твою матушку? — спросил он, ткнув пальцем в грудь юноши.
— Не знаю, брат, — ответил молодой Кровавый Коготь. — Ты говоришь мне об этом на каждой пирушке.
В отличие от Лукаса, прошедшего через процедуры становления космодесантником с относительно прочными воспоминаниями о событиях прошлой жизни, молодой Кровавый Коготь забыл большую часть своей юности на Фенрисе.
— Мне кажется, у тебя мои глаза. Должно быть, я… знавал твою пра, а может прапрабабку, — Лукас разразился долгим и громким смехом.
— Итак, что там с флотом Архиврага?
— Их лорд приветствует нас, угрожая обстрелять Клык с орбиты.
Лукас немедленно закрыл глаза, позволив оолитовой почке очистить кровь от токсинов, которые сказывались на его зрении, рассудительности и прочих способностях. Все, кроме одной Великой роты охотились в Империуме. Тем же, только на Фенрисе, занимался оставшийся на планете Волчий лорд Кровавый Вой — он с большей частью роты истреблял великих зверей Фенриса, пока лучи Волчьего Ока согревали ледяной мир. А значит именно Лукас, несмотря на то, что провел всю жизнь Космического Волка среди Кровавых Когтей, фактически командовал Клыком и его обороной. Шакал не по своей воле оставался в крепости. Последний из многочисленных проступков, остановивших его возвышение в рядах Ордена, так сильно рассердил Свена Кровавого Воя, что тот приказал Лукасу не попадаться ему на глаза тридцать ночей, чтобы не убить его в приступе гнева.
Когда Лукас открыл глаза, зрачки вернулись в обычное состояние, а речь стала внятной.
— Переключи его на вокс-приемники Великого Зала.
Кровавый Коготь подошел к пульту связи в конце огромного помещения и поработал с настройками. От толстых каменных стен отразился древний и жуткий голос.
— …омылся в огнях Калта, переродился в пламени, чтобы нести Изначальную Истину среди звезд и кровавое возмездием тем, кто чтит Труп на Троне, распространять тьму там, где есть свет…
Некоторые воины из стаи Лукаса бросили пьянствовать и прислушались. Лукас вмешался, перебив говорящего на полуслове.
— Кто, во имя Девяти Преисподних, ты такой и что за чушь мелешь?
В последовавшей тишине остро ощущалось непонимание говорившего: как кто-то мог обратиться к нему с таким непочтением.
— Я — лорд Моефранк из Легиона Несущих Слово, избранный Лоргара Аврелиана, разрушитель сотни миров, поработитель миллиарда душ и Погибель Фенриса!
— Никогда не слышал о тебе, — ответствовал Лукас и окинул взглядом Великий Зал, надеясь заметить проблеск узнавания у своих воинов. В ответ они только отрицательно покачали головами.
Несущий Слово снова заговорил с ноткой нетерпеливого гнева в голосе.
— На Кавлок Прайм я лично убил два десятка ваших седовласых ветеранов! На мире Сетока я забрал души шестидесяти чемпионов вашего Ордена! Всего несколько месяцев назад лорд Хротгар пал от моего клинка, его кровь осквернила землю Кви’Ки’Си в тот же момент, когда ее ядро взорвалось и разлетелось на куски. А теперь шавки Ложного Императора заплатят за свою дерзость!
Лукас заговорил тихо, чтобы его слова не передались по воксу.
— Хротгар мертв? Я ему никогда не нравился, как, впрочем, и он мне. Кто-нибудь, не забудьте сказать об этом Гримнару при встрече.
— Тысячелетия шавки Фенриса пересекались с моей судьбой, но вот настал день, когда я преподнесу ваши сердца и кости Губительным Силам! Мой флот готов превратить вашу крепость в руины. А теперь умоляй, Космический Волк. Умоляй о пощаде, прежде чем я отдам приказ истребить вас. Умоляй, как и подобает трусливому псу, кем ты и твои родичи являетесь.
— Уничтожение нас с безопасности высокой орбиты отдает трусостью. Но я и не ожидал иного от самодовольного ублюдка из XVII Легиона.
Лукас на миг прервался.
— Но учитывая твои достижения против моего Ордена, я вполне пойму, если ты не решишься высаживаться на планету.
Из вокс-передатчиков загремел голос космодесантника Хаоса, отражаясь от стен Великого Зала.
— Я сокрушу вас! Под моим командованием почти четыре сотни Несущих Слово и, по крайней мере, двести тысяч верных, готовых подчиниться каждому моему слову.
— Это не похоже на честный бой. Мы можем подождать, если тебе захочется набрать побольше вояк.
На заднем фоне поднялся рев яростного негодования, и Несущий Слово отключил вокс-связь. Через несколько секунд она восстановилась, голос Моефранка звучал решительно.
— Кто у вас командует, пес? Отвечай!
— Это буду я, — отозвался Лукас.
— Воистину щенки Русса глубоко пали! Да будет так. Я требую права воина на ритуальный поединок — испытание чемпионов на открытой местности. Увидим, кто из нас трус, когда я вырву твои клыки из черепа и вобью в глаза. Назови место своей смерти, шавка.
