Вода была недвижна. Иногда он приходил сюда поразмышлять без своих спутников. Сегодня он впервые появился здесь в сопровождении всей команды. Память заработала сама собой, на мгновение затопив его воспоминаниями об этом уголке, когда каждый из духов ухватился за какое-то далекое событие, стремясь вновь пережить его. Он оттолкнул их и жестом пригласил Тирианну сесть рядом с безмятежным прудом.
— Это… мило. — Осмотревшись по сторонам, она села, собрав складки мантии с одной стороны, ее черные волосы были перекинуты через плечо, а голова отклонена в противоположную от Морланиата сторону.
— Это — рождение в смерти, надежда в безнадежности, жизнь средь пустоши. — Она не смотрела на него, когда он говорил. Тирианна задумчиво уставилась в воду, по поверхности которой скользили насекомые.
— Я предвижу тревожные времена для Алайтока, возможно, и что-то похуже.
Ясновидица Предвидит Неприятности? Такова Природа Вещей.
Послушайте, Что Она Скажет.
Это — Потеря Нашего Времени. Нам Следует Пробудить Воинов И Начать Тренировать Их Подкрадываться В Темноте.
— Ты теперь ясновидица. Вся твоя жизнь будет посвящена таким вещам, почему ты пришла ко мне?
— Мне говорят, что я ошибаюсь. Ясновидцы, совет Алайтока, не считают, что увиденное мною в магическом кристалле сбудется. Они говорят, что я неопытна и вижу несуществующие опасности.
Они Правы.
Высокопарна И Самоуверенна, Все Они Такие. Она Думает, Что Видит Нечто, Чего Они Не Могут Видеть. Они Не Могут Себе Представить, Как Можно Чего-то Не Заметить.
Не Все Они Такие.
Да-да, Все.
— Возможно, они правы, ты пока еще не так сильна, этот путь — внове для тебя. Я не вижу в этом своей роли, я экзарх здесь, а не член совета.
— Ты мне не веришь?
— Ты не представляешь мне никаких доказательств, да их и нет, а одна лишь вера — это прах.
Тирианна встала и подошла к пруду. Погрузив носок ботинка в воду, она вызвала рябь на поверхности. Эта рябь взбудоражила Морланиата. Это было место покоя, а Тирианна принесла смятение. Ничего не сказав, он наблюдал за тем, как капли стекали с ее ботинка, а она двигала ногой так, что они образовали в песке воронку.
— Я проследила судьбу Арадриана. — Морланиату понадобилось время, чтобы вспомнить это имя. Некто, бывший другом Корландрилю, неизвестный не-Корландрилю. Он отправил Корландриля в путь к этому месту. Тирианна продолжала, не останавливаясь. — Три наших судьбы переплетены. В большей степени, чем мы видели это до сих пор. Твоя судьба не окончена, но скоро завершится, его судьба — отдалена и спутана. Моя… Моя судьба — быть здесь и рассказать тебе об этом, чтобы привести в движение будущие события.
Причудливо И Неверно. Все Судьбы Переплетены.
— Что же именно ты увидела, какие видения принесут такую напасть, что они значат для нас?
— Арадриан находится во мраке, но для него есть также и свет. Но его тьма не ограничена только им. Она распространяется в наши жизни, и она поглощает Алайток. Я не знаю деталей, мое гадание на рунах пока несовершенно. Я чувствую, что он сделал что-то очень неверное и подверг опасности всех нас.
— Твои предостережения слишком неопределенны, в них нет сути, непонятно, как нам действовать.
Тирианна фыркнула, вложив в этот звук горькое негодование и мрачный юмор.
— Именно так и говорит совет. «Как мы можем готовиться против чего-то столь бесформенного?» — спросили они. Я сказала им, что более опытным провидцам следовало бы заняться нитью Арадриана. Они отказались, заявив, что это неуместно. Арадриан ушел с Алайтока, сказали они мне, и он больше их не заботит.
Кто Мы Такие, Чтобы Спорить?
Это — Не Наша Забота. Мы — Воины, А Не Философы.
Слушая все это, Морланиат испытывал недоумение. Совет был прав. Предпринимать какие-то действия, руководствуясь таким видением — то же, что опираясь на необоснованный слух. В его памяти всплывали другие воспоминания, восстанавливая образ Тирианны. Она всегда добивалась внимания, стремилась быть в центре событий. Неудивительно, что она еще не справилась с этим изъяном своего характера, и теперь пыталась собрать публику сообщениями о некоем личном прозрении судьбы Алайтока.
— Продолжая свои занятия, погрузись в это, найди свои ответы.
— Боюсь, на это нет времени. Это неотвратимо. Мне не хватает силы и подготовки, чтобы увидеть далеко.
Она Так Слаба, Как Же Остальные Не Увидели Это Бедствие?
Это Хорошая Мысль. Ее История Незакончена. Отошли Ее Прочь!
— Другие не увидели этого, твоей новой катастрофы, те, что сильнее тебя. Я должен согласиться с ними, теми, кто уже шел по этому Пути, кто видит дальше тебя.
— Это такая мелочь, то, что делает Арадриан. — Остановившись, она взяла щепотку песка и потерла пальцами, ссыпая ее на землю, пока у нее не осталась одна-единственная песчинка. Она сбросила ее в воду пруда. — Такая крошечная зыбь, мы едва можем ее разглядеть, но тем не менее это зыбь. Анархия истории говорит нам, что значительные события могут начаться с самых незаметных и обычных.
— Я не могу тебе помочь, у меня нет влияния на совет, и я согласен с ними. Возвращайся к своим занятиям, забудь об этом помрачении сознания, я не буду тебе помогать.
Она впервые посмотрела на него — взор ее был затуманен, губы дрожали.
— Я опасалась худшего, и ты доказал, что я была права. Корландриль не умер, но он исчез.
— Что ты некогда и предсказала: мы оба изменимся, к лучшему или к худшему. Я — Морланиат, ты — Тирианна, Корландриля больше нет. Удовлетворись этим, не преследуй тени, за ними — лишь тьма.
— Ты помнишь, что мы с тобой некогда разделяли?
— Я помню это хорошо, мы с тобой совершенно ничего не разделяли, у меня нет для тебя ничего.
Выпрямившись, Тирианна провела по щеке пальцем в перчатке, слеза впиталась в мягкую ткань.
— Ты прав. Я уйду и больше не буду думать о тебе.
Подобрав мантию, она зашагала вверх по окружающей оазис дюне, направившись к главному входу. Последовав за ней на небольшом расстоянии, Морланиат остановился на гребне дюны и смотрел, как она уходит. Провидица дошла до врат, и Морланиат открыл их усилием воли. Когда она ушла, он закрыл за ней врата.
Зубовный Скрежет гудел в руках Морланиата, который рассекал воздух красивыми взмахами. В храме все было тихо, не считая звуков, издаваемых клинком, и шагов экзарха по камню пола. Все его последователи спали, изнуренные дневными тренировками. Лишь их сны, окаймленные кровью и окрашенные смертью, нарушали спокойствие. Морланиат улыбнулся.
