— Капеллан, прошу вас. Пока еще есть время.
— Кузнец Войны, я вынужден настаивать на объяснениях, — заявил Таврон Никодим, осмотрев помещение. — Я думал, что мы отходим на очередные запасные позиции.
— А для чего, Ультрамарин? — отозвался Дантиох. Его пальцы скользили по глифам и рунам на пульте управления. — Шаденхольд потерян. Лоялистов, оставшихся в цитадели, сомнут подкрепления, присланные Крендлом, а «Омниа Виктрум» обратит все остальное в груду булыжников. Эта крепость подарила Императору и Робауту Жиллиману триста шестьдесят шесть древнетерранских дней. Триста шестьдесят шесть дней, оплаченных олимпийской кровью, чтобы они смогли подготовить ответ на Ересь и укрепить Императорский Дворец, чтобы обеспечить более благоприятный исход, чем у нас.
— Каков наш план, милорд? — спросил Тарраш, выражая в словах мысли всех остальных.
Дантиох осмотрел их похожее на пещеру убежище.
— Это последняя из тайных стратегий Шаденхольда, — сказал Кузнец Войны. — Завершающий итог любой осады и ответ врагу, который сумел заставить нас зайти так далеко.
— Вы сказали, что крепость потеряна, — напомнил Никодим.
— В бою часто бывают моменты, когда мы можем воспользоваться слабостью наших противников. За время осады мы использовали почти все из них. Есть некая ирония в том, что слабее всего враг оказывается, находясь всего в нескольких шагах от победы: он рвется закрепить успех, а его силы растянуты по всей территории. Сейчас мы собираемся воспользоваться этим.
— Как? — настаивал чемпион.
— В осадном деле всегда нужно думать о том, чем все закончится. Мы должны учитывать возможность нашего поражения и готовиться к нему. Это помещение стало едва ли не первым, которое я построил при возведении Шаденхольда. Оно расположено в своде пещеры, прямо в скалистом основании крепости. Здесь находятся два важных устройства, выведенных на единый пульт управления. Первое — небольшой телепортариум, подсоединенный к генераторам, чтобы поставлять необходимую энергию. Второе — детонатор, который подключен проводами к взрывчатке, размещенной в наиболее уязвимых местах в основании цитадели. Остальное сделает гравитация. — Дантиох помолчал, давая остальным проникнуться грандиозностью его плана.
— Капеллан Жнев, пожалуйста, приступайте к ритуалу телепортации. Наше путешествие не будет продолжительным, но место назначения важно.
Пока капеллан шел к перемещающим пластинам телепортатора, Тарраш помог Ингольдту и Толедо поднять едва живого Вастополя, запакованного в броню.
— И куда мы направляемся? — спросил у Кузнеца Войны Никодим. Ультрамарин не привык быть в неведении насчет тактики.
— На захват этой крепости противник бросил все, что у него было, и, несомненно, оставил без должной защиты свою собственную. Мы телепортируемся на «Бентос» и захватим мостик благодаря внезапности и силе. Братья, время пришло! Пожалуйста, займите свои места.
Пока Тарраш и два Железных Воина тащили силовой доспех с телом Почтенного Вастополя к пластине переноса, Никодим закрепил на плече свой штормовой щит. Потом Ультрамарин неуверенно двинулся следом.
Баубистра, припав шлемом к люку, сообщил:
— Похоже, они прорвались, Кузнец Войны. Враги приближаются.
— Прекрасно, брат Баубистра! Теперь присоединяйтесь к вашим братьям.
Когда Баубистра проследовал мимо него, Дантиох привел в состояние боевой готовности взрывные устройства, запрятанные в скалистом основании Шаденхольда на потолке пещеры. Затем он подключил каналы связи на всех уровнях и вокс-громкоговорители цитадели.
— Идрисс Крендл, — прошипел Дантиох. — Капитан, это твой Кузнец Войны. Я знаю, что ты здесь, где-то в моей крепости. Знаю, что ты водишь дружбу с предателями и прячешься за богомашинами Легио Титаникус. Столкнувшись со столь превосходящими силами, я говорю с тобой в последний раз. И снова заявляю тебе, что эта крепость не будет служить интересам нашего нелюбящего отца или вероломного магистра войны. Но, капитан, я ошибался, когда говорил тебе, что Шаденхольд никогда не падет. Идрисс, он падет…
С этими словами Кузнец Войны отключил связь и включил пусковой механизм телепортатора и взрывного устройства. Заняв на площадке переноса место рядом с Никодимом и Железными Воинами, Дантиох оправил свой плащ. Включив герметизацию маски, Кузнец Войны заморгал от воцарившейся внутри тьмы и почувствовал, как его затягивает варп. Ему казалось, что он слышит первые разрывы: мощные, рвущие стратегически слабые места в основании крепости. Закрыв глаза, Дантиох среди ужасов телепортации представлял себе то, что, как он всегда знал, ему не удастся увидеть.
Падение Шаденхольда. Его буквальное падение с потолка пещеры. Триллионы тонн камня и замысловатой архитектуры, падающие на скалистое дно и увлекающие за собой тысячи изменников — Железных Воинов и имперских солдат, обеспечивших захват Шаденхольда. Последний вызов крепости, исполненный в гравитации, огне и камне: упасть и похоронить под своими обломками, исполинской грудой окровавленных камней, могучий «Омниа Виктрум» и иные подобные ему богомашины.
Разгерметизировав маску, Дантиох оглядел пусковую палубу флагманского корабля «Бентос». Палуба была практически пуста; большую часть «Громовых ястребов» и «Грозовых птиц» использовали для доставки пополнения и воздушных атак на Шаденхольд. «Грозовая птица», вокруг которой материализовались Железные Воины, была светло-зеленой, с эмблемами и знаками, говорящими о ее принадлежности Сынам Хоруса. Личный транспорт Гасдрубала Сераписа!
Тарраш спустился по рампе «Грозовой птицы», неся телепортационный пеленгатор. Дантиох распорядился тайно установить его на корабле во время встречи с Крендлом и капитаном Сынов Хоруса в Большом Реклюзиаме.
— Как мы проберемся на мостик? — спросил капеллан Жнев.
— С минимальным кровопролитием, насколько это возможно, — ответил Кузнец Войны. — Это флагман Пятьдесят первой экспедиции. Железные Воины на его палубах — привычное зрелище. Не будем нарушать его.
— А он? — Тарраш говорил о Тавроне Никодиме. Несмотря на копоть и кровь, все равно было видно, как сверкает доспех Ультрамарина.
— Члены экипажа не станут задавать вопросов Легионес Астартес.
Дантиох целеустремленно зашагал по палубе в сопровождении лоялистов. Космодесантники боролись с желанием вскинуть болтеры, старались вести себя спокойно и естественно. Брат Толедо и сержант Ингольдт несли обмякший доспех с Почтенным Вастополем, что делало лазутчиков еще менее похожими на штурмовую группу.
