В суматохе послышался голос одного из пилотов:
– Сэр, мы сошл'и с орб'иты! Вс'е контрольные отс'еки кормов'ой част'и вышл'и из строя!
– Придерживайтесь курса, - автоматически ответил генерал. Он отступил еще на шаг, лихорадочно соображая, что происходит. Можно ли без управления кормовой частью совершить прыжок в гиперпространство? Нет. А пока дроиды-ремонтники чтото починят, республиканские истребители успеют снова подбить корабль. Не получится…
Гравитация резко сменилась. Потолок внезапно оказался "внизу".
– Включ'ить магн'иты! - крикнул в микрофон один из пилотов.
Некоторые боевые дроиды успели прилипнуть к полу, но большинство посыпалось на потолок вместе с джедаями. Гривус с неприязнью отметил, что джедаев перемена гравитации врасплох не застала. Они даже воспользовались ею и разрубили нескольких дроидов, не успевших среагировать достаточно быстро.
– Корабль развал'ивается! - завопил пилот-неймойдианец.
"Паникует, как все неймойдианцы, - подумал Гривус. - Бессмысленные существа". Однако времени не оставалось. Теперь нет никакого смысла выигрывать эту схватку. Джедаи все равно сгорят, когда подбитый корабль потерпит крушение.
Гравитация без предупреждения вернулась в норму. Джедаи спрыгнули на пол и побежали. Дроидов почти не осталось, и теперь бывшие пленники намеревались напасть на самого генерала. "Поздно". Гривус повернулся и швырнул вверх свой электропосох. Тот врезался в обзорный иллюминатор, и прочный прозрачный материал пошел трещинами. Когда джедаи приблизились, Гривус прыгнул, вложив в прыжок всю силу механических ног.
Растрескавшийся иллюминатор разлетелся, и во внезапно открывшуюся брешь хлынул воздух. Гривус расслабился, и его вынесло в дыру вместе с деталями дроидов, обломками снаряжения и трупами членов экипажа. Генерал успел увидеть, как два джедая и канцлер Республики вцепились в панель управления, и вылетел наружу.
Когда его отнесло от корабля, он вытянул руку в сторону корпуса и выпустил встроенный трос. Якорь крепко зацепился за обшивку. Генерал вытравил трос на всю длину и висел на нем, пока разбитый иллюминатор не закрыл автоматический защитный экран, и воздух не перестал вырываться из корабля. Затем Гривус подтянулся к обшивке и надежно уперся в нее металлическими ногами.
Карабкаясь по поверхности корабля, Гривус думал, что дроидное по большей части тело - это очень удобно. Обычному живому существу надо было бы дышать, оно не выжило бы в космическом вакууме, да и для того, чтобы прицепиться к кораблю, ему бы понадобилось особое снаряжение. Гривуса подобные мелочи не заботили.
Он добрался до люка и открыл его. Генерал рассчитал все правильно: он оказался в отсеке со спасательными капсулами. Гривус кинулся к капсулам, но в последний момент приостановился. Почему бы еще немного не осложнить жизнь этим надоедливым джедаям? Он подошел к панели управления и принялся переключать тумблеры, выпуская в космос все капсулы - ряд за рядом.
Наконец осталась лишь одна капсула. "Ну вот, - подумал Гривус. - Теперь посмотрим, как они отсюда выберутся!" Он забрался в последнюю капсулу и покинул то, что осталось от его флагмана. Корабли Федерации находятся поблизости и наверняка подберут его, а истребители клонов слишком заняты его дроидами и не станут обращать внимания на безоружную спасательную капсулу. Генералу удалось спастись.
А при случае он свалит вину за поражение на графа Дуку, который уже не предъявит никаких объяснений. Да, это будет просто прекрасно. Генерал дроидов повернул в сторону ближайшего боевого корабля, строя новые планы.
Едва Энакин с Оби-Ваном уничтожили последних магна-стражей, как Энакин почувствовал, что корабль тряхнуло. Взвыли сигналы тревоги.
– Обшивка горит! - закричал Палпатин.
Поглядев в оставшийся иллюминатор, Энакин увидел, что перед кораблем сверкают искры. Он по-прежнему видел и тьму космоса, и звезды, так что в атмосферу они еще не вошли. Но корабль уже настолько раскалился… Энакин побежал к креслу штурмана изучить показания приборов.
– Все спасательные капсулы уже запущены, - сказал Энакин, когда к нему присоединился Оби-Ван. "Наверняка дело рук генерала Гривуса. Если бы мы еще хоть немного поторопились, мы бы его взяли!"
Оби-Ван бросил взгляд на приборы, а потом на тумблеры и кнопки панели управления.
– Послушай, Энакин, ты же у нас первоклассный пилот, - заметил он нарочито легкомысленным тоном. - Ты знаешь, как управлять крейсером такого типа?
"Оби-Ван просит меня сесть за штурвал?! Да уж, наверное, он и вправду разнервничался!" Значит, другого выбора у них нет. Энакин ответил в тон ОбиВану, подтверждая, что тот верно оценил грозящую им опасность:
– Вы имели в виду, знаю ли я, как посадить то, что осталось от этого крейсера?
Оби-Ван кивнул. Энакин сел в кресло пилота - по крайней мере с виду капитанский мостик был более или менее такой же, как и на любом звездолете, принадлежащем Республике или Торговой Федерации. Он взглянул на экраны и как раз успел увидеть, как от корабля отваливается изрядный кусок.
– Ну? - спросил Оби-Ван, когда крейсер снова тряхнуло.
– В нынешних обстоятельствах я бы сказал, что мои способности к пилотированию этой груды металла значения уже не имеют, - ответил ему Энакин. - Пристегнитесь.
Он словно издалека слышал, как Оби-Ван и Палпатин следуют его указаниям, а Ардва-Дидва устраивается у вспомогательной панели управления, но его пальцы уже вовсю исследовали незнакомые элементы управления. "Во-первых, прекратить стрельбу… Этот переключатель? Нет, вон тот…" Он быстро отстучал сообщение республиканским истребителям: "Мы с генералом Кеноби захватили корабль. Канцлер цел и невредим. Прекратите огонь". Энакин подписался своим именем и кодом, удостоверявшим его личность, и отослал сообщение.
Заставив себя забыть об окруживших их истребителях, он сосредоточился на управлении кораблем. Это было все равно, что пытаться пилотировать огромный астероид. Крыльев и посадочного оборудования у крейсера не было. Двигатели отвалились вместе с кормой. Немногочисленные маневровые двигатели по большей части заглохли, а оставшиеся были так покорежены, что если их запустить, могло случиться все что угодно.
А на эксперименты времени не оставалось. Корабль вошел в верхние слои атмосферы, и остатки обшивки раскалялись от трения. Мостик трясся и дрожал - от крейсера отваливались все новые и новые части.
Оби-Ван, сидя в кресле штурмана, спокойно собирал информацию об их скорости, высоте, температуре обшивки. Энакина занимало управление крейсером, а не Оби-Ван, однако он какой-то частью сознания впитывал цифры, обдумывал их и принимал в расчет. Энакин летел - летел, ведомый удачей, инстинктом, чутьем.
