— Забатон, немедленно разворачивай корабль! — скомандовал Айверсон.
А потом хищники одновременно оказались повсюду. Благодаря могучим, изогнутым в обратную сторону ногам, они прыгали с деревенских крыш прямо на палубу, перемахивая через борта. Один из врагов приземлился на четыре ноги возле трапа, ведущего в рубку, и заскользил по мокрому от дождевой воды металлу. Несмотря на обтекаемое, мускулистое тело, как у собаки или волка, существо двигалось быстро и дергано, что указывало на птичий метаболизм. На плотной серой коже не было ни волоска, однако из шеи, ниже затылка, торчал пучок острых голых перьев, вроде игл дикобраза.
— Это пёс? — выдохнула Рив, стоявшая в дверях.
Услышав её голос, создание резко повело башкой на гибкой шее. Перед имперцами мелькнули скошенные глаза над изогнутым, бритвенно-острым клювом, созданным, чтобы раздирать и рвать на куски. Тварь ухнула — это был странный звук, нечто среднее между лаем и клекотом, — и понеслась прямо к рубке.
Оттолкнув Изабель плечом, Хольт выбросил вперед аугметическую руку. Челюсти гончей плотно сжались на металле, но от силы удара комиссар повалился прямо на окаменевшего рулевого. Сверху на них рухнул хищный чужак.
— Ёрдёг кутья! — выругался забатон на родном языке, скидывая с плеча хеллган.
Пока существо рвало когтями его плащ, Айверсон обхватил язык гадины застрявшей рукой и сильно сдавил. Гончая бешено затрясла башкой, брызгая на комиссара слюной и пытаясь добраться до мягкой плоти за протезом. Хольта затошнило от гнилостного запаха из пасти, но он держался, продолжая сжимать кулак. Вблизи арканец разглядел, что кожа чудовища покрыта гнойными опухолями и сплетениями грибковых наростов. Леди Федра, похоже, взяла власть над тварью.
— Убейте её! — заорал Айверсон остальным.
Первым к нему на помощь пришел Васько. Прижав хеллган к брюху чудища, фанатик открыл огонь; гончая заклекотала от мучительной боли и отбросила врага ударом лапы, но оказалось, что лазразряд летийца почти распорол её надвое. Создание быстро теряло силы, а точный выстрел Изабель пробил один из его косых глаз. Вторая пуля раскроила гадине череп, и она упала бездыханной.
— Император обвиняет! — взревел Ксанад и выбежал навстречу буре, жаждая пролить больше крови во имя своего бога.
— Трон, да что же это такое? — спросила Рив, пока комиссар поднимался на ноги.
— Гончие крутов, — мрачно ответил Хольт. — А где гончие, там и их хозяева. Нам нужно убираться отсюда.
Внизу, на терзаемой штормом палубе, стоял Модин, широко расставив ноги для равновесия. Он пробудил к жизни огнемет, оружие издало кашляющий звук, и тут же на конфедерата бросилась одна из «собачек», с клювом, покрытым кровью выпотрошенного морехода. Резко повернувшись, Клетус ударил тварь тяжелым стволом, да так, что та рычащим и щелкающим клубком врезалась в ограждение. Секундой позже чудище уже поднялось на ноги, завывая в беспримесной злобе.
Модин завыл в ответ и поджег чужака. Вызывающий рев гадины превратился в визг, а огнеметчик расхохотался, наслаждаясь заварушкой. Да, арканца пожирал заживо какой-то грибок-мутант, все, кого он знал, наверняка были мертвы, но — Преисподние свидетели, — в жизни ещё встречались шикарные моменты!
Мимо Клетуса полз корсар с гончей, вцепившейся ему в спину. Тварь сомкнула челюсти на алом шлеме, пытаясь расколоть его, словно железное яйцо. Тихо насвистывая, Модин подпалил ей перышки аккуратным языком пламени, и хищник с болезненным стоном выпустил жертву. Как только чудище развернулось к арканцу, он воткнул ему в пасть ствол огнемета и поджарил мозги. Наслаждаясь ароматом горящей плоти, конфедерат жадно оглядел палубу, но все гончие были уже мертвы и схватка закончилась.
Похоже, корсары получили от драки тот же кайф, что и пустошник — все они сейчас распевали какую-то аллилуйю Богу-Императору с широкими, глупыми улыбками на лицах. Даже идиот, которому чуть не отгрызли башку, и тот подтягивал. Что же, может, корсары и тащились от молитв Трону, как от дури, но — вынужденно признал Модин — кишка у них была не тонка. У мореходов тоже имелись кишки, и тонкие, и толстые, вот только все они сейчас были раскиданы по палубе в лужах крови, чисто обрезки на скотобойне. Без доспехов и хеллганов, как у господ-корсаров, матросы оказались собачкам на один укус; Клетус прикинул, что в живых осталось меньше половины работяг. Что ж, мореходы так же резво накинулись на него с кулаками, как и заправилы, поэтому арканец не собирался по ним слезы лить.
— Ты хорошо сражался для ублюдка-мутанта, — произнес спасенный им корсар.
— Да разве это сражение, — протянул Модин. — Так, побарахтались маленько.
Мятый Шлем улыбнулся, показав зубы, украшенные сияющими камушками.
Ветер принес чей-то рыдающий стон, долгий, безнадежный и преисполненный муки. Его услышали все на палубе, но отозвался только забатон:
— Это есть Жолт. Ублюдки-Рыбки забрали его, — покрытое татуировками лицо фанатика превратилось в дьявольскую маску ярости. — Они смеются над нами, братья!
— Твоего человека забрали не Рыбки, — произнес Айверсон с трапа, ведущего в рубку. Затем комиссар указал на лачуги, протянувшиеся вдоль реки. — Там скрывается нечто намного худшее, нечто, с чем нам не стоит связываться сейчас.
— Я не брошу брата-корсара, — холодно ответил Васько.
— Он уже мертв… — снова раздался стон, опровергнувший слова комиссара.
— Это ловушка! — не отступал Хольт, но Ксанад уже отворачивался от него, выкрикивая приказы уцелевшим товарищам.
— Забатон, миссия важнее всего!
Фанатик резко повернулся к арканцу.
— Тогда ты должен стрелять меня, Хольт Айверсон, — прорычал он, — потому что больше я не прогнусь!
Комиссар, глядя в его блестящие от ярости глаза, нисколько в этом не сомневался.
— Но я должна пойти с вами, сэр, — настаивала Рив. — В деревне вам понадобится поддержка.
— Это работа Модина, — возразил Айверсон. Комиссары стояли в рубке, пока Васько собирал поисковой отряд на палубе под ними. — Кроме того, поддержка мне понадобится здесь. Наш забатон твердо решил взять с собой всех корсаров, так что кто-то должен присматривать за фортом, пока нас не будет. Если потеряем корабль, нам конец.
— Вы хотите сказать, что доверяете мне, комиссар?
— Ты хочешь сказать, что мне не стоит, кадет?
Девушка прохладно улыбнулась Хольту, и он едва не ответил тем же. За последнее время оба почти устали играть в кошки-мышки.
— В любом случае, если я прав, и в этой деревне нас поджидает боевая банда крутов… — Айверсон внимательно посмотрел на Изабель. — Что ж, скажем так: подставить меня в этот момент будет очень неудачным решением.
