— Тогда я бы лично тебя расстрелял, рядовой Дикс, — совершенно серьезно ответил Клинт. — Мы уже пять месяцев в одной постели с врагами, поздно в них влюбляться.
«Мужик целит на место Белой Вороны», — решил Жук. Стараясь не хмуриться, разведчик внимательно оглядел товарищей, взвешивая каждого по очереди.
Мистер Рыбка, как всегда, безмятежно улыбался, не тревожась из-за сообщения Лумиса. Дикс скалился, будто вурдалак на кладбище, а рядом глупо улыбался его дружок Таггс, показывая зубы — такие здоровенные и кривые, что от них болт-заряд мог бы отлететь. Поуп оставался в тени, и невозможно было разобрать выражение его черного лица, покрытого глубокими морщинами. Впрочем, выйди Обадия на свет, ничего бы не изменилось. Что до Гвидо Ортеги, то его чувства читались слишком уж явно: старик широко раскрыл глаза и нервно покусывал мягкие губы. Клэйборн заподозрил, что пилот-верзантец уже разуверился в сандефурском «Дне Искупления», причем не сильно страдал по этому поводу. Если подумать, Жук и сам ощущал нечто подобное.
«Повсы очень прилично с нами обращались, — признал разведчик. — Лучше, чем Гвардия когда-либо. Даже синекожие не так уж плохи, когда попривыкнешь к ним…»
— Знаю, всем вам пришлось нелегко, — вновь заговорил лейтенант. — Мы солдаты, а не какие-нибудь поганые шпионы, но скоро представится шанс за всё отплатить врагу.
Он повернулся к Жуку.
— Уверен, что сможешь проникнуть в Око, разведчик?
— Без проблем, — кивнул Клэйборн. — Короче, у нас в команде есть один болван-аристократ по имени Олим, и он регулярно ходит туда на смену. Весь взвод оттягивается на мужике, как на груше для битья, и я легко стал его лучшим другом в целом мире. Олим проведет меня туда, поглядеть, что почем.
— Что-то не так, мистер Жук? — спросил Сандефур, приметив горечь в тоне разведчика.
— Никак нет, сэр, всё путем, — отозвался тот, — но наверху, возможно, нас ждет грязная работенка.
— Да мы всё подчистим! — хохотнул Дикс, и Таггс заржал следом.
— Только нужно убедиться, что у вас будет подходящий инвентарь, — Клинт повернулся к темнокожему рядовому. — Поуп, ты достал устройства?
— Ага, вот они, — Обадия, который сумел попасть в наряд на охрану оружейного лабораториума техножрецов, похлопал по наплечной сумке. — Четыре штуки свистнул, больше побоялся. Парни-шестеренки кружат над своими новыми игрушками, чисто ястребы.
— Итак, четыре, — решительно произнес Сандефур. — Выходит по одной на каждого бойца, что будет выкалывать Око. Раздай устройства, серобокий.
Поуп вытащил связку стекловидных, похожих на иглы кинжалов с навершиями в форме луковиц, и передал оружие солдатам, выбранным для атаки на комм-станцию: Жуку, Рыбке, Диксу и Таггсу.
Двое пустошников с сомнением посмотрели на хрупкие клинки.
— И чё я должен делать с этой зубочисткой, лейтенант? — фыркнул Джейкоб. — Ею и совоскунсу шкурку не порежешь. На кой она против зомби, железом обвешанного?
— Да ничё ты не понял, Дикси, — протянул Обадия. — Я видал, как проверяли эти тыкалки. Один удар свалит самого крупного урода из слуг шестеренок.
— И у вас будет время только на один удар, — предупредил Клинт. — Об этих устройствах нам сообщил источник полковника. Совершенно новая технология, парни-шестеренки создали её вместе с их синекожими дружками…
Лейтенант замолк, обеспокоенный тем, какое богохульство описывает.
— Эт’ неправильно, связываться с такими фиговинами, — заявил Дикс, подозрительно обнюхивая кинжал, и Таггс энергично кивнул.
— Слушай, я не собираюсь делать вид, что мне это нравится больше, чем вам, — огрызнулся Сандефур, — но мы используем оружие еретиков против них самих. И, когда вы окажетесь в Оке, вам понадобится любое возможное преимущество.
— Продолжайте, — попросил Клэйборн, которому стало по-настоящему интересно. — Расскажите нам, что делают эти штуки.
Выпрямившись, лейтенант кивнул.
— Данные клинки — образец новой ЭМИ-технологии. Это значит, что они поражают цель электромагнитным импульсом, который поджаривает её машинный дух, но заряд там всего один, так что не прогадайте с мишенью.
— Применим как надо, — пообещал Жук.
— Посмотрим, «Пылевая змея», — ответил Сандефур. — Что ж, на этом всё. Каждый из вас знает, что делать, так что не подведите Провидение и Императора. Пусть они гордятся вами.
— Готово, — объявила северянка. — Они услышали меня.
Тут же Скъёлдис откинулась в кресле, измотанная психическим напряжением.
— Хорошая работа, — сказал Айверсон и повернулся к двум капитанам. — Проинструктируйте своих людей, потом повторите всё ещё раз. Вбейте в них пункты плана по самую шляпку, второй попытки у нас не будет. И найдите мне цепной меч.
Офицеры молча вышли — всё уже было сказано до этого, спорщики перебрали все аргументы, и, наконец, успокоились. Услышав откровение Скъёлдис, Мэйхен взбесился, а Вендрэйк расхохотался, но Айверсон начал задавать вопросы, которые превратились в тактические решения, и план Авеля понемногу стал планом арканцев.
«Комиссар знает, что это наш единственный шанс, — решила ведьма. — Он сразу же понял, что к чему, и схватился за операцию, как утопающий за соломинку».
— Ты доверяешь этому Авелю? — произнес Айверсон. Он уже спрашивал прежде, но теперь, оставшись наедине со Скъёлдис, хотел услышать правду.
— Нет, — ответила женщина, — но я доверяю его ненависти к Небесному Маршалу.
Хольт кивнул, не сводя с неё глаз.
— Мы встречались прежде, ведьма?
Она замерла, почти ожидая, что сейчас сетка шрамов вспыхнет адским пламенем, но это был обычный вопрос.
— Это невозможно, — осторожно ответила Скъёлдис. — Ты говорил, что тебя увезли с Провидения ещё мальчиком, а я покинула родину едва ли год назад.
— Знаю, но, когда ты увидела меня в первый раз, то сделала такое лицо… — Айверсон сбился, и северянка заметила, как нечто колючее шевельнулось под чёрным льдом его души.
— Я спала, — сказала ведьма. — Ты показался мне частью кошмара.
— Я понял, — промолвил он, но было очевидно, что нет.
Надеюсь, ты так никогда и не поймешь, Хольт Айверсон.
День последний Противовес
Ведьма видела меня прежде. Её лицо было скрыто под чадрой, но во взгляде читалось узнавание. Возможно, это результат владения вюрдом, некое бестелесное зрение или способность к предвидению, но ни то, ни другое не объясняет, почему женщина так ужаснулась мне. Впрочем, нет времени раздумывать над этой загадкой; несмотря на странность Ворона, я должен довериться ей, так же, как она доверяет Авелю, теневому благодетелю полка. Они оба — враги моего врага, и возможно, в здешнем аду лучших друзей не найти. Кроме того, в плане Авеля кроется наш единственный шанс покончить со всей этой ересью.
