— Ввв…Вы знаете Саржа? — запинаясь, спросил мальчик.
Человек засмеялся.
— Можно сказать и так, — ответил он. — Твой дед работает на меня.
Бас взглянул на него.
— Я Шерридан, — сказал толстяк. — У меня паб на Мегрум-стрит. Ну там, где он работает по ночам.
Похоже, Шерридан любил поболтать. За те двадцать две минуты, что Бас провёл с ним в тот день, он узнал больше о своём деде, чем за те недели, что прожил в этом проклятом месте. И никогда бы не подумал такое о старике.
Если верить Шерридану, старый мрачный ублюдок был имперским героем.
Бас, как и обещал себе, съел целую банку консервированного мяса грокса, зная, что ему понадобится сила и энергия. Сидя в ближайшем к площади Спасения укрытии, он усиленно думал о том, как вытащить мальчика из клетки. У одного из орков должен быть ключ. Но у которого? И как Басу его достать?
Думал и о том, что делать, когда откроет клетку. Другие…он не мог за ними присмотреть. Они должны позаботиться о себе сами. Они были взрослыми и не могли ожидать, что мальчик взвалит ответственность за их жизни на свои плечи. Такое было за пределами его сил. Слишком много просить такого. Остальные справятся сами. А он быстро выведет пленника, и они вскарабкаются на крышу прежде, чем орки даже поймут, что происходит. Вдвоём мальчики вернутся в это укрытие, не привлекая внимания.
Бас посмотрел на несколько жестянок с едой, оставшихся в металлической коробке у ног. На них не было этикеток, но значения это не имело. Как и он сам, татуированный мальчик будет рад той еде, которую сможет добыть. Вместе, они наедятся вдоволь, чтобы отпраздновать свою новую дружбу. А завтра пойдут искать новые припасы как единая команда.
С этими мыслями, поддерживающими его дух, Бас лёг спать и постарался уснуть, зная, что нужно хорошо отдохнуть, чтобы подготовиться к опасностям грядущей ночи.
На Три Реки быстро опускалась тьма, ночное небо было ясным и светлым. Три луны планеты светили над головой, как освещённые жемчужины. Звёзды светили во всеё красе. Если бы Бас соизволил глянуть вверх, то мог бы заметить, что некоторые из них необъяснимо движутся на север. Но нет. Он смотрел на панораму внизу.
На разорённой площади горели дюжины орочьих костров, окружённые большими телами, казавшимися оранжевыми в отсветах пламени. Большинство зверей пили какое-то вонючее перебродившее пойло из бочек, которые привезли на грузовиках. Другие отрывали полоски жареного мяса от туш, готовящихся на вертелах. Бас не знал, какое мясо готовят зеленокожие, но слышал, как трещит и шипит жир, когда кожа трескается и сгорает. Остальные всё ещё рявкали друг на друга на своём грубом языке. Время от времени случались драки, каждая из которых заканчивалась летальным исходом — сильный зарубал слабого или забивал его до смерти.
Желудок Баса заурчал, требуя, чтобы тот что-то сделал по поводу аппетитного запаха, доносящегося до карниза, но мальчик проигнорировал его. Было необходимо всё внимание, вся сосредоточенность, чтобы распознать нужный момент и проскользнуть обратно в купол.
Казалось, что прошло много времени с тех пор, как Бас снова вскарабкался на вершину развалин старой церкви и прижался к статуе, скрывшей его фигуру. На самом деле прошло лишь два часа и большинство орков, насытившихся мясом, алкоголем и драками, улеглось спать. Их совместный храп мог бы поспорить с шумом их машин в этот день.
Время действовать пришло.
Сосредоточившись на том, чтоб его не заметили, Бас пошёл по своим досточкам и вскоре достиг зияющей дыры в куполе. Там тесно прижался к обнажившемуся камню и всмотрелся внутрь, исследуя зал внизу.
Там тоже были костры, хотя и не такие большие, как снаружи. Вокруг них спали самые большие, с самой тяжёлой бронёй, самыми большими пушками и больше всех украшенные зеленокожие. Были там и крюконосые, спящие кучками возле покрытых мухами куч навоза. Им не разрешали отдыхать возле костров своих огромных хозяев.
Бас посмотрел, подождал и решил, что, судя по звукам, орки внутри спят так же крепко, как и снаружи. Собрался с духом, вышел из-под защиты купола и начал спускаться. В звёздном свете его тень упала на пол внизу, но никто не заметил и не пошевелился.
Бас спускался так незаметно, как только мог, пальцами ища и находя те же самые точки опоры, что и раньше. Но если днём спуск занял лишь мгновения, то сейчас минуты. Слишком много стоял на кону, чтобы торопиться, и пользы от спешки не могло быть никакой.
Наконец босые ноги коснулись холодного пола, и мальчик отвернулся от стены. Понял, что даже если бы поскальзывался и шумел, то орки всё равно бы не услышали. Вблизи их храп был абсурдно громким. Хорошо. Это пойдёт на пользу.
Бас старался не глядеть прямо на огонь. Глаза привыкли к полутьме за последние несколько часов терпеливого ожидания, и он хотел, чтоб так и осталось. Нужно видеть в темноте, потому что клетку с пленниками задвинули к дальней стене, и мраморная лестница рядом погрузила её в кромешный мрак.
Мальчик двигался в густых тенях, когда мог, стараясь держаться подальше от групп крюконосых. Если бы Бас не маскировал свой запах орочьим так часто и старательно, их чувствительные носы могли бы учуять его. Но они не проснулись. Так что он добрался до клетки и встал там же, где и раньше.
Тихие звуки сна доносились из-за железных прутьев.
Хорошо, подумал Бас. Большинство из них тоже спит.
Он надеялся, что так и останется. Но где же мальчик?
Кто-то подошёл к стенке клетки. Бас прищурился и с облегчением понял, что тот, кого искал, стоит прямо перед ним. Бас улыбнулся и кивнул, здороваясь.
Пленник не улыбнулся в ответ.
Я же сказал тебе не возвращаться. Не надо так рисковать. Спасай свою жизнь.
Бас покачал годовой и негромко заговорил, не уверенный, может ли мальчик читать чужие мысли или только передавать свои: «Как мне открыть дверь? Как отпереть эту штуку?»
Он показал на тяжёлую цепь и грубый железный навесной замок, лежащие внизу двери, цепь дважды обёрнута вокруг прутьев.
Я спрашиваю ещё раз, сказал мальчик. Почему ты не оставишь меня и не спасаешься сам?
— Нет! — прошипел Бас. — Без тебя я отсюда не уйду. Меня уже тошнит от одиночества. Как ты не понимаешь?
Голос у Баса в голове немного помолчал. Что ж, произнёс наконец он. Есть ключ. Глава погонщиков рабов носит его на поясе, привязанным куском толстой верёвки. Если ты сможешь перерезать верёвку и взять ключ, не разбудив его…
— Где он? — прошептал Бас.
Лежит возле ближайшего костра слева от тебя. У него нет правого уха.
Бас подкрался вперёд, к костру, всё ещё стараясь не смотреть прямо на него. Вокруг огня лежали семь орков, и, когда мальчик подобрался к этим клыкастым великанам — гораздо ближе физически, чем когда-либо — по-настоящему осознал, насколько же они большие. Бас всегда знал, что эти кошмарные дикари огромны. Но лишь очутившись так близко, увидев широкие могучие спины, вздымающиеся от каждого вздоха, мальчик понял, насколько он действительно мал и хрупок. Бас знал, что даже против одного из них он бессилен. Если сегодня всё сорвётся, то это будет конец.
Мальчик быстро нашёл старшего погонщика рабов и двинулся вокруг того в поисках ключа.
Похожая на бочку грудь орка вздымалась подобно огромным кузнечным мехам, каждый раз, когда он глубоко, раскатисто вдыхал, и, когда выдыхал, толстые нити слюны колыхались на длинных искривлённых клыках. А дыхание было вонючим, как труп, гниющий на солнце.
Наперекор здравому смыслу Бас встал между ним и огнём. Это был единственный способ достать ключ. Но, как только тень коснулась закрытых глаз чудища, огромные плечи того задёргались.
И прекратился храп.
Уровень адреналина в крови Баса, и без того высокий, взлетел как ракета. Мальчик встал как вкопанный, руки и ноги тряслись. Он не знал, что делать, если тварь сейчас проснётся. Просто стоял, и секунды казались часами.
Но это были всего лишь секунды, и их прошло совсем немного, прежде чем монстр снова улёгся и захрапел даже громче, чем раньше. На душе Баса ощутимо полегчало, но, не желая задерживаться возле зверя дольше необходимого, он склонился к увитому толстыми жгутами мышц животу и медленно и осторожно достал дедовский нож из ножен на поясе.
