этой проблемы - при условии, что она действительно возникнет...
А это значит, что Мерлин не сказал тебе, что это категорически невозможно, - подумал Лок-Айленд. - Интересно, почему он так склонен бросать загадочные намеки вместо того, чтобы просто идти вперед и рассказывать нам, как это сделать? Уверен, что у него есть на то причина. Я просто не уверен, что это причина, по которой я хочу знать.
- О, коммодор определенно играет с "несколькими идеями", милорд, - сказал бригадный генерал Кларик. Симаунт бросил на него свирепый взгляд, в котором было две трети юмора и одна треть серьезности, и морской пехотинец продолжил. - После того, как Мерлин и король отправились обратно в Теллесберг, мы с коммодором обсуждали оружие в целом, и у него вдруг появилось это странное выражение лица. Вы знаете, что я имею в виду, милорд.
- Как будто кто-то собирается пустить газы? - услужливо подсказал Лок-Айленд. Судя по выражению лица Кларика, это предложение, похоже, помогло не так сильно, как можно было бы надеяться.
- Нет, милорд, - сказал бригадный генерал осторожным, полузадыхающимся голосом человека, изо всех сил пытающегося не рассмеяться, - не то выражение. Другое выражение.
- Ой! Ты имеешь в виду то, которое всегда напоминает мне виверну, созерцающую курятник.
- Это было то самое, милорд, - согласился Кларик.
- И что, скажите на милость, вдохновило вас на это конкретное выражение на этот раз?
- На самом деле, милорд, - выражение лица самого бригадного генерала внезапно стало серьезным, - это была действительно очень интригующая мысль, когда я спросил его об этом.
- Но я все еще работаю над этим, - предостерегающим тоном вмешался Симаунт.
- Над чем ты все еще работаешь? - потребовал Лок-Айленд с более чем намеком на раздражение.
- Что ж, сэр, - сказал Симаунт, - правда в том, что простое увеличение дальности стрельбы и точности пушки за счет нарезов не сделает снаряд, который она выбрасывает, более эффективным против пехоты, чем традиционное круглое ядро. Это просто позволило бы нам стрелять одним и тем же ядром дальше и точнее, если вы понимаете, что я имею в виду. Так что я все еще прокручивал эту проблему в уме, даже после обсуждения ее с Мерлином. Затем, в прошлую пятидневку, мы с бригадным генералом наблюдали за новой партией морских пехотинцев, тренирующихся с ручными гранатами, и мне пришло в голову, что я не мог придумать ни одной причины, по которой нельзя было бы стрелять гранатами из пушки - только они были бы много больше, намного мощнее, вы понимаете.
Лок-Айленд моргнул. Если идея нарезной артиллерии и открыла новые перспективы, то это было ничто по сравнению с возможностью, которую только что выдвинул Симаунт. И не только тогда, когда дело доходило до уничтожения пехоты на предельных дистанциях. Мысль о том, что "граната" диаметром пять или шесть дюймов может сделать с деревянным корпусом военного корабля, была... пугающей. Нет, это не было "пугающим". Для любого опытного морского офицера это было бы ужасно. Достаточно плохим было уже раскаленное ядро. Стрелять им было, несомненно, сложно, а заряжать опасно, поскольку всегда существовала вероятность того, что оно прожжет насквозь пропитанный пыж за собой и преждевременно подорвет заряд орудия, приводя к неприятным последствиям для того, кто в этот момент будет его заряжать. Однако, несмотря на это, оно может быть ужасно эффективным, потому что раскаленное докрасна железо массой в двадцать пять или тридцать фунтов, глубоко погруженное в сухую древесину военного корабля, может превратить этот корабль в факел. Но если бы Симаунт мог стрелять зарядами взрывчатки - по крайней мере, зарядами, которые можно было бы надежно взорвать, - это было бы бесконечно хуже. Не просто зажигательный эффект, но и такой, который буквально разнес бы цель на куски, а также обеспечил бы много растопки.
- Ах, вы обсуждали эту конкретную идею с сейджином Мерлином? - спросил он через мгновение.
- Нет, еще нет, сэр. У меня действительно не было такой возможности.
- Что ж, воспользуйтесь возможностью, Алфрид. - Лок-Айленд покачал головой. - Я нахожу всю эту идею более чем немного пугающей, вы понимаете. Но если это возможно, я хочу знать об этом. Как можно скорее.
VI
Комната капитана Мерлина Этроуза, дворец архиепископа и королевский дворец,
город Теллесберг,
королевство Чарис
12 июня 143 Года Божьего, анклав Теллесберг, Сэйфхолд
- Всем, кто читает этот дневник, привет от имени истинного Бога.
- Меня зовут Джеримайя Ноулз, и я Адам. Впервые я открыл глаза на Сэйфхолде в утро Сотворения мира, и мой разум и моя душа были созданы заново, такие же ясные и непорочные, как окружающий меня мир. Я смотрел на работу архангелов и Бога, и мое сердце наполнялось радостью и благоговением.
- Как и мои собратья Адамы и Евы, я встретил архангелов. Я видел блаженного Лэнгхорна и святую Бедар. И я знал Шан-вей, умную, которая пала.
- Есть много других, кто видел архангелов, которых я видел, слышал и читал Священное Писание, которое я слышал и читал. Многие из нас прожили даже жизнь Адама или Евы и покинули этот мир, но даже сейчас сотни тысяч - возможно, миллионы - из нас все еще живут на этом сто сорок третьем году с момента Сотворения мира. Но из всех этих душ здесь, в Теллесберге, только я и трое моих спутников - Эвелин Ноулз, моя жена; Кэйлеб Сармак, брат Эвелин; и Дженнифер Сармак, жена Кэйлеба - знали то, чего не знал никто из этих других. Мы знаем, что "Священное Писание" - ложь... и что архангелов не существует.
* * *
Существо, известное как Мерлин Этроуз, сидело в неосвещенной темноте своих покоев во дворце Теллесберг с закрытыми глазами, глядя на страницы, хранящиеся в его мозгу из молициркона, и пыталось все это осмыслить.
Это было тяжело. Действительно, во многих отношениях ему было труднее переварить это, чем Нимуэ Элбан, узнавшей, что она мертва уже более восьми столетий. Из всех вещей, которые он мог бы обнаружить, это было то, что никогда бы не пришло ему в голову.
Он открыл глаза, используя свою собирающую свет оптику, чтобы посмотреть сквозь яркую, как при дневном свете, темноту и окно своей спальной комнаты на дремлющий город Теллесберг. У него не было времени прочитать невероятный документальный фильм "Сокровище", который Майкел
