Восс умолк.
«Этот человек сломлен», — подумал Круз, — «внутри Восса что-то умерло, от него осталась одна лишь оболочка».
Дорн наклонился к Воссу.
— Ты был не простым летописцем, — произнес примарх. — Помнишь?
— Когда-то был, — кивнул Соломон, все еще глядя во тьму. — Когда-то. Еще до Улланора, когда летописцев не было, когда они были лишь идеей.
Восс покачал головой и посмотрел на пергамент перед собой.
— Хорошей идеей.
Дорн кивнул, и Круз заметил, как по обычно мрачному лицу примарха промелькнула тень улыбки.
— Твоей идеей, Соломон. Отправить тысячи творцов запечатлеть правду о Великом крестовом походе. Идея, достойная Империума.
Восс слабо улыбнулся.
— И вновь я польщен, Рогал Дорн. Но это была не только моя идея, как ты помнишь, — Дорн кивнул, и Круз уловил страстную нотку в голосе Восса. — Я был всего лишь сказителем, которого сильные мира сего терпели лишь потому, что я мог облечь их деяния в слова, ширившиеся подобно огню.
Глаза Восса заблестели, словно отражая свет ярких воспоминаний.
— Не так, как слова итераторов, не так, как слова Зиндермана и его манипуляторов. Имперская правда не нуждается в манипуляциях. Она должна отражаться в Империуме словами, изображениями и звуками.
Он замолчал и взглянул на темные чернильные пятна, покрывавшие его тонкие пальцы.
— По крайней мере я тогда так считал.
— Ты был прав, — произнес Дорн, и старый воин услышал в словах примарха убежденность. — Я помню манускрипты, которые ты предоставил Императору в Цюритзе. Написанные твоей рукой и оформленные Аскарид Ша. Они были прекрасны и правдивы.
Дорн медленно кивнул, словно пытаясь добиться ответа от Восса, который все еще разглядывал свои руки.
— Прошение о создании ордена творцов для «засвидетельствования, сохранения и отражения света правды, которую несет Великий крестовый поход». Орден, который заложит фундамент воспоминаний для будущих поколений Империума — вот что, по твоим словам, требовалось создать. И ты был прав.
Восс медленно кивнул, а затем поднял взгляд. В его глазах сквозила пустота. «Это взгляд человека, который утратил все», — подумал Круз. Он знал. У него самого был подобный взгляд в темные часы минувших лет.
— Да, то были хорошие времена, — согласился Восс. — Когда Совет Терры утвердил создание Ордена летописцев, на миг мне показалось, будто я понимаю, что чувствовали ты и твои братья, видя, как ваши сыны несут в галактику просвещение.
Он отстраненно хмыкнул.
— Но ты здесь не потому, чтобы льстить мне, Рогал Дорн. Ты здесь, чтобы судить.
— Ты исчез, — произнес Дорн тем же мягким голосом, которым начинал разговор. — Сразу после предательства ты исчез. Где ты был?
Какое-то мгновение Восс молчал.
— Я говорил правду с тех самых пор, как твои сыны забрали меня с корабля, — сказал он и взглянул на Круза. — Уверен, об этом упоминается в их докладах.
Круз оставался безмолвным. Он знал, что сказал Восс нашедшим его Имперским Кулакам, а также дознавателям. Круз знал, знал и примарх, но Дорн молчал. Молчание длилось до тех пор, пока Восс не посмотрел на Дорна и не сказал то, чего примарх ждал все это время.
— Я был с Магистром Войны.
Йактон Круз стоял в стороне, пока примарх смотрел на далекие звезды. Они находились в куполе-обсерватории, пузыре из кристаллического стекла на самом верху безымянной крепости. Над ними висел Сатурн, кольца мутных цветов напоминали Крузу прослойки жира в мясе. Дорн прервал дознание Соломона Восса, пообещав вскоре вернуться. Примарх сказал Крузу, что ему нужно подумать. Поэтому они пришли сюда, дабы размышлять под сенью звезд и ока Сатурна. Крузу казалось, будто Дорн надеялся на то, что летописец откажется от своих ранних слов, и он найдет способ освободить его.
— Он остался таким же, каким я его помнил, — вдруг сказал Дорн, глядя на рассыпанные по небосклону звезды. — Постарел, выглядит усталым, но он не изменился. На мой взгляд, ни единого признака порчи.
«Я должен исполнить свой долг», — подумал Круз, — «даже если это означает вонзить меч в незажившую рану». Он сделал глубокий вдох, прежде чем заговорить.
— Да, мой лорд. Но, возможно, вы видите то, что хотите видеть, — примарх не пошевелился, но Круз ощутил, как в стылом воздухе повисла опасность.
— Ты слишком много предполагаешь, Йактон Круз, — тихо прорычал примарх.
Круз осторожно приблизился к Дорну.
— Я ничего не предполагаю, — спокойно ответил старый воин. — У меня не осталось ничего, кроме нерушимого обета. Согласно этого обета я должен говорить подобное.
Примарх обернулся и выпрямился так, что Круз смотрел теперь ему в глаза.
— Даже вам, лорд.
— Ты хочешь сказать что-то еще? — проворчал Дорн.
— Да. Должен напомнить, что враг хитер, и у него в арсенале достаточно оружия. Мы можем защититься, лишь подозревая всех вокруг нас. Возможно, Соломон Восс остался таким же, каким вы его помните. Возможно, он все тот же человек. Возможно, — слово повисло в воздухе. — Но одного «возможно» недостаточно.
— Ты веришь ему? Что все это время он был с Гором?
— Я верю фактам. Восс был среди врагов, по собственному ли желанию или в качестве пленника. Он находился на корабле Гора, отмеченном символами наших врагов. Остальное же…
— История, — мрачно кивнул Дорн. — Он был величайшим сказителем из всех, кого мне приходилось встречать. Миллиарды жителей Империума знают о наших деяниях только благодаря его словам. Думаешь, он сейчас создает новое повествование?
Круз покачал головой.
— Не знаю, лорд. Я здесь не для того, чтобы судить, а чтобы задавать вопросы.
— Тогда исполняй свой долг и спрашивай.
Круз сделал глубокий вдох и принялся перечислять все по пунктам, поочередно поднимая пальцы.
— Почему он отправился к Гору, если не был предателем? Гор уничтожил остальных летописцев во время чистки легионов. Зачем ему был нужен один из них живым?
Дорн не прерывал Круза, поэтому тот продолжал.
— И вражеский корабль с единственным важным человеком на борту не мог попасть в Солнечную систему просто так.
На миг он остановился, обдумывая то, что волновало его сильнее всего. Дорн все еще смотрел на Круза, молча внимая его словам.
— Это была не случайность. Его нам вернули.
Дорн кивнул, обращая тревогу Круза в вопрос.
— А если так, то зачем?
— Почему ты отправился к Гору? — спросил Рогал Дорн.
Они вернулись обратно в камеру. Примарх сидел за столом напротив Соломона Восса, Круз стоял у двери. Восс отхлебнул ароматный чай из помятой металлической кружки. Он попросил его, и Дорн не смог ему отказать. Летописец с наслаждением проглотил напиток и облизал губы, прежде чем начать.
