— Я проверил ближайшие туннели, — ответил Меркуций. — Несколько заканчиваются тупиком, но всегда есть обходные пути. Кроме этого, я вижу только один вариант — прокапываться через сотни обрушившихся коридоров.
Талос оглядел комнату. Когда-то здесь помещался тренировочный зал другой роты, но от прежней обстановки ничего не осталось. Сквозь красный светофильтр линз видны были только голые каменные стены. Остальная часть катакомб выглядела точно так же. Весь лабиринт состоял из безжизненных и пустых развалин.
— Что с боеприпасами?
Меркуций снова кивнул:
— Уже сделано. Капсулы сервиторов приземлились неподалеку. Что касается катеров, то с ними не все так просто. Неизвестно, кто сумел совершить посадку. Наши грузовые сервиторы здесь, внизу, в безопасности. Они в полукилометре к западу отсюда. Я тебя туда отведу. На пути слишком много обвалившихся туннелей, так что легче пройти служебными ходами.
— Значит, они все-таки проскользнули, — заметил Кирион. — Наконец-то нам повезло.
— Многим не удалось, — охладил его пыл Талос, — если судить по вокс-передачам. Но мы протащили сюда достаточно боеприпасов, чтобы эльдарам пришлось спеть тысячу новых погребальных песен.
— Наш основной груз цел? — спросил Кирион.
В кои-то веки отозвался Узас:
— О да. С нетерпением жду этой части представления.
Когда Первый Коготь забрался в туннель и пополз по нему, лязгая и гремя доспехами, Талос получил по воксу первый отчет о начавшемся бое.
— Третий Коготь на связи. — В голосе брата все еще слышались отзвуки смеха. — Братья, чужаки нас обнаружили.
Септимус искал правильный подход. Скорость была важна, но приходилось прижиматься к каждому астероиду и держаться в его тени как можно дольше, прежде чем нестись к следующему. И, как будто одного этого было мало, требовалось еще следить за тем, чтобы не перегревались двигатели — чтобы эльдары, сейчас расположившиеся на высокой орбите над крепостью, не могли вычислить их по термическому следу.
Их полет не продлился и десяти минут, когда Вариил, прикрыв глаза, изумленно покачал головой и негромко сказал в пространство:
— У нас на борту гости.
Шаги за спиной заставили Септимуса вывернуть шею и оглянуться через плечо. Катер тут же замедлил ход.
У двери, ведущей в тесную рубку, стояли три служителя Октавии. Он почти мгновенно узнал Вуларай. Двумя другими, по всей вероятности, были Хирак и Фолли, хотя под рваными плащами и повязками на руках мог скрываться кто угодно.
Септимус вновь обернулся к лобовому стеклу кабины и заложил плавный вираж вокруг следующего небольшого астероида. Корпус непрерывно царапали мелкие пылевые частицы.
— Вы спрятались на борту до отлета? — спросил он.
— Да, — подтвердил один из мужчин.
— Это она вас послала? — продолжал расспросы Септимус.
— Мы повинуемся госпоже, — ответил тот, кто мог быть Хираком.
Если говорить откровенно, различить служителей и по голосу было невозможно, потому что их речь звучала совершенно одинаково.
Голубые глаза Вариила с нехорошим выражением уставились на Вуларай. Та была завернута в плотный плащ, однако, несмотря на закрывавшие лицо пилотские очки, из-под повязок просвечивала бледная кожа.
— Эта маскировка может обмануть Механикум, — произнес Вариил, — но попытка провернуть то же самое со мной комична почти до боли.
Вуларай начала снимать повязки с рук. Септимус рискнул еще раз оглянуться через плечо.
— Лети. — Взгляд Живодера не сулил добра. — Сосредоточься на своих обязанностях.
Последние бинты наконец-то упали на палубу. Вуларай отшвырнула тяжелый плащ, затем сняла пилотские очки и проверила, на месте ли бандана.
— Ты не бросишь меня одну на этом ржавом корыте в компании механической нежити, — сказала Октавия. — Я лечу с тобой.
Делтриан шагал к каюте Октавии по бочкообразному брюху корабля. Техножрец пытался скрыть раздражение и не выдать его ни голосом, ни походкой.
Когда он отдал приказ пилоту-сервитору продвигаться сквозь астероидное поле, все шло как надо.
И когда он вычислил наилучшие координаты для входа в варп с минимальным риском привлечь внимание эльдарских рейдеров или наткнуться на астероид, все опять шло как надо.
И когда он приказал готовить варп-двигатели к прорыву ткани реальности, все еще шло как надо.
Но когда он велел Октавии подготовиться к переходу и не получил ни ответа, ни подтверждения — в отлаженном процессе случился первый сбой.
Повторные попытки связаться с ней тоже ни к чему не привели.
Неприемлемо.
Совершенно, совершенно неприемлемо.
Он приказал вновь отвести судно в укрытие и сам направился к ее покоям.
Несколько ее служителей рассыпались в стороны, заметив поспешно приближавшегося техножреца. Одно это вызвало бы подозрения у тех, кто был близко знаком с навигатором, но Делтриан не принадлежал к их числу.
Тощие пальцы техножреца быстро справились с замком, и, войдя в тесную комнатушку, Делтриан остановился перед опутанным кабелями троном.
— Ты, — начал он, готовясь произнести длинную и гневную тираду, центральными темами которой были долг и послушание, а также такие дополнительные аспекты, как самосохранение и животный страх перед смертью.
На троне Октавии, закинув ноги на подлокотник, восседала Вуларай. Без бинтов она выглядела неважно — сквозь бледную плоть просвечивали вены, черные и распухшие, паучьей сеткой сплетавшиеся под истончившейся кожей. Глаза ее были усталыми, наполовину затянутыми катарактой и с темными кругами.
Несколько секунд Делтриан каталогизировал список внешних мутаций, поразивших сидевшую перед ним женщину. По некоторым стандартам варп был к ней еще милосерден, однако общий эффект впечатлял: под тонкой пленкой плоти видны были очертания костей, вен, мышц и даже сердца, бьющегося вразнобой с судорожной работой отекших легких.
— Ты не Октавия, — вокализировал он.
Вуларай усмехнулась, обнажив изъязвленные десны, утыканные дешевыми железными зубами.
— И как же ты догадался?
Талос вошел в зал первым. Пророк осмотрел пустую комнату, и взгляд его задержался на единственных живых существах в ней, не считая его самого. Пятнадцать сервиторов стояли, отвесив челюсти, слишком безмозглые, чтобы их назвать терпеливыми. Почти у всех вместо рук были инструменты или грузовые манипуляторы.
Первый Коготь подошел к ящикам, которые доставили в глубины лабиринта лоботомированные рабы. Талос первым вытащил оружие. В его перчатках оказалась массивная пушка — длинное многоствольное орудие, редко использовавшееся в Восьмом легионе.
