Также, ходят слухи о том, что Присус возглавлял наступления в других частях, одновременно оставаясь при мне".
* * *
В бункере стоял гвалт. Комиссар-полковник Йозеф Мерсес закатил глаза к небу в поисках ответа. В бункере были все 25 комиссаров и офицеров 14-го Макианского. Во всю шел спор о том, что же делать с сержантом Присусом. В прошлом сражении, Присус вновь доказал, что он является чем-то большим, чем просто знаменоносцем Имперской Гвардии.
Присус повел солдат в попытке отбить стратегически важную точку на отшибе недалеко от Базы Грейорнс. В этой атаке полк поддерживали космодесантники Ордена Черных Ястребов. Йозеф и до этого сражался вместе с космодесантом, но он никогда не видел, чтобы гвардейцы атаковали яростнее сыновей Императора. Все астартес погибли, кроме одного, их библиария, а 14-й Макианский фактически не понес потерь. Командное отделение в сумме уничтожило четыре подразделения врага: Гончих Хаоса, Берсеркеров Кхорна, Чумных Десантников и еще одно отделение космодесантников Хаоса. Потери же отряда Йозефа составили два человека: стрелок Гарт и медик Джулиан.
В бою, Присус всегда оставлял командное отделение позади, как в прямом смысле, так и по количеству убитых врагов. Он всегда бросался вперед, в самую гущу сражения, и остальным офицерам оставалось лишь следовать за ним.
Йозеф достал болт-пистолет из кобуры и выстрелил в потолок. Разговоры мигом смолкли, и все офицеры уставились на него.
— Господа, у нас есть нерешенный вопрос: что делать с Присусом. Я предлагаю проголосовать. Тирон, ты первый.
— Пристрелить его, — немедля ответил старый комиссар.
— А вы как считаете, комиссар Рив?
— Сообщить всем, что вместе с нами воюет Святой. Наши войска воспринимают его как спасителя! Недавние переговоры по воксу указывают на то, что вся боевая группа уже наслышана о нем! Он все время был с нами, но остальные войска утверждают, что Присус каким-то образом вели их в атаки!
Снова поднялся гвалт. Йозеф приготовился выстрелить еще раз, но не успел. В углу бункера рявкнул плазма пистолет. На середину вышел инквизитор Барклин.
— Комиссар Йозеф, в следующий раз, когда вы решите устроить открытое голосование, не забудьте, что у Инквизиции тоже есть что сказать.
— Конечно, инквизитор.
— Господа, теперь вы все понимаете причину, по которой я прибыл. Ваш Присус перестал быть обычным знаменоносцем, теперь он является чем-то другим. Если точнее, он является кем-то другим, но этого кого-то вы все должны уважать.
* * *
Йозеф окинул взглядом поле боя. Кое-где еще горели маленькие огоньки, сновали медики, отыскивая раненых. Комиссар Тирон руководил кремацией орочьих трупов. Да, эти орки сражались яростно, но, слава Пию, недостаточно умело. Йозеф сидел в одиночестве, или по крайне мере, полагал, что в одиночестве. Он смахнул кровь со своего меча и собрался подняться, как кто-то хлопнул его по плечу. Комиссар резко развернулся, опасаясь худшего, но позади себя увидел лишь Присуса.
— Напряженный день, сэр? — спросил Присус.
— Нет, просто стараюсь не расслабляться понапрасну, — пробормотал Йозеф, присаживаясь обратно. Он еще не забыл слова инквизитора. Но по-прежнему он с трудом верил в то, что здесь, в его полку, может возродиться сам Святой Пий.
— Сегодня мы эвакуировали две тысячи человек, — продолжал Присус. Комиссар невольно улыбнулся, — эвакуировали в два раз больше, чем планировали.
— Что ж, эти две тысячи стоили тех тридцати одного, которых мы потеряли сегодня, — быстро проговорил Йозеф. Он достал свой меч и продолжил доводить его до зеркального блеска.
— Сэр, вас что-то беспокоит? — Присус поглядел прямо в глаза комиссару, и Йозефу пришлось отвернуться. Он не выдерживал взгляда Присуса.
— Присус, ты знаешь, в последнее время ты стал известен…
— Да, я знаю. Вся боевая группа знает обо мне — перебил его Присус.
Йозеф кивнул головой.
— Встань, Присус.
Знаменоносец поднялся с земли с озадаченным выражением лица. Йозеф вынул свой меч и протянул его Присусу.
— Я хочу, чтобы ты благословил его, — сказал Йозеф, преклонив голову.
Присус принял меч и осмотрел его.
— Комиссар, это хороший меч.
Йозеф похолодел. Он не смел взглянуть на Присуса. Голос знаменоносца изменился до неузнаваемости. Он очнулся от прикосновения стали к его плечу.
— Комиссар, вы принимаете мое благословление? Мне нужны сильные люди, один я ничего не сумею сделать. Вы будете следовать за мной, пока не погибнет этот мир?
Йозеф все еще не решался поднять взгляд.
— Вы ранены, — сказал Присус.
Йозеф только сейчас вспомнил, что рана от выстрела слагги на левой руке продолжала кровоточить. Присус прикоснулся к ранению. Сначала комиссара как будто бы обожгло, затем пришло чувство холода. Боль пропала. Йозеф осмотрел свою руку, но раны уже не было.
— Поднимайтесь, Йозеф. Еще многое предстоит сделать.
Йозеф встал и посмотрел прямо в лицо Присусу. Тот лишь чуть-чуть ухмылялся, но в глазах его было нечто такое, что заставило Йозефа понять: перед ним не его старый знаменоносец.
— Возьмите ваш меч и знайте, что он благословлен.
С этими словами он медленно зашагал к баракам. Йозеф бережно держал меч, затем опомнился и вложил его в ножны. Война продолжается.
* * *
Лорд-Генерал Хантер лежал на койке. Ему было очень трудно дышать. Во время последнего артиллерийского обстрела, его ранило осколком. Лишь рефракторное поле спасло его — иначе этот проклятый кусок металла разорвал бы его сердце. Теперь Хантер ожидал эвакуации на следующем шаттле Госпитальер.
— Пий, вытащи меня отсюда, — взмолился Хантер. Его выворачивало от одной мысли, что он не сможет и дальше вести свои войска.
Хантер потянулся за одной из своих знаменитых сигар, когда кто-то вошел в комнату. Это был гвардеец в старинной униформе крестового похода. В последний раз такую форму он видел в Каролонианском музее в виде голографической проекции. Униформа была грязной и поношеной, кое-где порванной, Хантеру даже показалось, что через прорехи он видит раны. Но больше всего его удивило сияние, которое излучал солдат.
Человек медленно подошел к Лорду-Генералу и положил свои руки ему на грудь. Хантер хотел остановить его, но почувствовал, как теплая волна прошла по его истерзанному телу. На мгновение его захлестнула боль, затем была яркая вспышка. Солдат исчез.
Жадно глотая воздух, Хантер вскочил с кровати. И тут же понял: он больше не чувствует боли. Он быстро осмотрел себя. Раны затянулись, остались лишь незначительные рубцы. Хантер размял затекшие члены и, хотя они еще плохо ему повиновались, боли при движениях он не чувствовал. Он уже понял, что случилось, и что он должен делать.
