— Что-то не так? — ухмыльнулся незнакомец, обнажая крупные клыки.
— Чего вы тут только что сказали? — нахмурился Крюгер.
— Это не я сказал. Это Дэн Готлиб.
— Что-то я его здесь не вижу. — Алекс был резок.
— Он это сказал, а я через столетия повторил. Ваше здоровье. — Блондин поднял свой бокал.
— Очень неосторожно с вашей стороны. — Тон Крюгера стал угрожающим.
— Вы, любезный, лучше бы поучили манерам своего друга, который орет на весь бар, — парировал незнакомец.
Назревал скандал, и Ермак толкнул Алекса локтем:
— Отстань от него.
— Но он же хамит выше меры…
— Алекс, угомонись, я тебе говорю, — настойчиво повторил Роман.
— Ладно. — Крюгер вздохнул и отвернулся.
Блондин по имени Дэвид негромко рассмеялся и подмигнул сидевшему напротив Ловскому.
— Одного из них мы, кажется, сегодня днем видели в Калининграде, — произнес Рональд. — По-моему, в «С-13».
Дэвид кивнул и сказал:
— Вселенная велика, но тесен мир, не так ли? Не обращайте на них внимания. Мы просто отдыхаем.
Ровно в полночь в баре погас свет. Освещение осталось только в кабинках, но тусклое. Выше и ниже хромированного столба вспыхнул лунный свет. Он выхватывал девушку, обнимавшую столб и медленно покачивающую бедрами в такт громким вступительным аккордам. Из одежды на ней были черные туфельки и черное белье. Еще резинка для денег на левом бедре. Тоже черная.
Ди Рэйв был совершенно пьян, ибо больше не думал ни о чем, да и не видел ничего, кроме виртуозной стриптизерши. Он завороженно глядел на нее и даже не моргал.
Крюгер толкнул в бок Романа и, кивнув на Симона, усмехнулся:
— Глянь на него! Я же говорил, что ему здесь понравится!
— Дурная была затея, — озабоченно пробормотал Ермак, который начал предчувствовать что-то неладное.
Дэвид посмотрел через плечо на киномагната и обратился к Ловскому:
— Кажется, сейчас что-то будет.
Танцовщица поймала взгляд Симона и решила, что тот в ее власти, а потому незамедлительно выложит всю наличность.
Это было большой глупостью с ее стороны.
Девушка дюйм за дюймом приближалась к пьяному молодому человеку, взиравшему на нее обалделыми темно-карими глазами с масленой поволокой.
Вот она уже рядом. Это приватный танец, посвященный ему одному. И хотя выпитый алкоголь не дает Ди Рэйву разобраться в происходящем, он все же отчетливо ощущает запах ее тела. Симон тщетно силился разглядеть ее лицо, но то ли не мог сфокусировать взор, то ли освещение в баре специально было таким, чтобы виден был только блеск миндалевидных глаз танцовщицы.
Она продолжала соблазнять его, но денег все не было. Тогда танцовщица стала действовать более настойчиво. Подойдя к нему вплотную, она стала в своем танце тереться об Ди Рэйва. Сработало! Особенно после того, как она вскользь коснулась грудью его лица.
Пьяный актер что-то пробубнил и, вытащив из кармана розовую купюру, показал ее девушке:
— Куда это… деть… а?
В ответ она, извиваясь, выставила левое бедро с резинкой. Ди Рэйв несколько раз попытался вставить купюру, но все старания были тщетны: бедро мелькало перед глазами.
— Да стой ты спокойно! — брякнул он, схватил ее за ноги и притянул. Та вскрикнула от неожиданности.
— Не ори. Щас все сделаю… — Симон с великим трудом засунул деньги за резинку и отпустил танцовщицу.
Девушка собралась было отойти от столика, но вовремя заметила, что Ди Рэйв снова полез в карман. Она вернулась, продолжая танцевать на ходу. Киномагнат помахал перед ней сверкавшей перламутром купюрой. Та поняла, что видит десять тысяч галаксов. Деньги немалые.
— Может быть, для этого найдется местечко поукромнее? — ухмыльнулся Симон.
Девушка лизнула свой указательный палец и, медленно ведя им по своему телу вниз, указала на свои трусики. Затем слегка оттянула их и движением брови дала понять, что там самое место для такой крупной банкноты.
Ди Рэйв встал. Его сильно шатало, но он устоял. Затем он протянул руку с купюрой к «укромному местечку», и вдруг ноги у него подкосились, так что Симон рухнул на пол, зацепив трусики и стянув их. Падая, он от души впаялся лицом в ее грудь и своим носом расстегнул бюстгальтер. Ловкий трюк, достойный бурных оваций. В баре и впрямь кто-то зааплодировал.
Девушка завизжала, прикрываясь руками, а Ди Рэйв, ворочаясь на полу, кряхтел:
— Что ты орешь-то?! Недотрога, а! Это десять штук, детка, терпи мои капризы!
— Животное! — взвизгнула та, пятясь в темноту. Нормально она идти не могла из-за путавшегося в ногах предмета нижнего белья.
— На себя посмотри!
Танцовщица высвободила ногу и другой метнула в него трусики.
— Фу-у! — Симон увернулся.
Стриптизерша, цокая каблучками, бросилась в темноту к двери, ведущей в служебные помещения.
Бросив прощальный взгляд на ее ягодицы, Симон крикнул:
— Иди сюда, э! Деньги-то забери! Ты их заслужила! — Он захохотал.
— Придурок! — послышалось из глубин заведения.
Ди Рэйв поднялся на ноги. Перед ним вырос массивный охранник и невозмутимо предложил:
— Молодой человек, я настоятельно рекомендую вам покинуть наш ночной бар.
— Еще чего. Нет, вы слышали?
Симон, ухмыляясь, повернулся к друзьям. Крюгер сидел, закрыв лицо руками, а Ермак держался за голову. В их позах изобличался ужас увиденного.
— Молодой человек, я вынужден повторить…
— Ты что, смерти не боишься? — перебил его пьяный киномагнат.
В этот момент его повело назад так, что запрокинулась голова. Казалось, он вот-вот упадет. Ди Рэйв даже руки развел, пытаясь балансировать, но вместо этого описал головой дугу и врезал лбом охраннику по переносице. Снова грянули аплодисменты.
Страж рухнул на пол и застонал, держась за нос. Тут же к Симону подскочили еще три охранника, точные копии первого.
— Порву, гады! — завопил Симон, делая страшную гримасу.
Он бросился на одного из них. Споткнулся о первого. Падая, увлек за собой третьего. Тот врезался лбом в хромированный столб. В общем, началась свалка.
Роман, не дожидаясь разрешения Алекса, запрыгнул на стол и тут же приземлился возле дравшихся.
— Ребята! Отпустите его! Беру все на себя! Мы все возместим! — крикнул он, разнимая противников.
Дэвид презрительно взирал на все происходящее.
— Видите, любезный Рональд, — обратился он к Ловскому, — еще недавно этот человек романтично говорил о прекрасном. О закате. О любви. А теперь полюбуйтесь на него. Воистину — ecce homo! Вот человек!
* * *
Черная «Волга» мчалась по ночной Москве. За рулем сидел Роман, но машину вел автопилот. Рядом развалился Крюгер и попивал из бутылки лимонад.
