Дальше было просто. Адвокат и арестант поменялись куртками и головными уборами. Лед переклеил Тарасу шрам с лица адвоката. А сын, в довершение преображения, одел очки и взял портфель адвоката. Последовало трогательное прощание, на виду у зашедшего надзирателя и адвокат с отцом заключенного срочно покинули тюрьму, боясь опоздать на самолет. Теперь нам действительно нужно было спешить, только на рейс самолета вылетающего из аэропорта Шарль-де-Голь, а не Бове и не в Москву, а в Питер. В этот аэропорт мы и помчались, на предварительно арендованной машине с Тарасом за рулем.
А адвокат отправился в камеру тюрьмы Сантэ и только вечером признался в содеянном. Он объяснил свой поступок тем, что страшные русские гангстеры пригрозили уничтожить его семью, если он не выполнит все их требования. Затем потребовал общения уже со своим адвокатом. И действительно, адвокат адвоката появился буквально через пять минут после звонка на его мобильный телефон. Было такое впечатление, что тот ждал этого звонка, прямо у ворот тюрьмы. И это было недалеко от истины.
По дороге в аэропорт, я успел переговорить со Льдом о моем предложении. Причем разговор о нем, начал он сам:
— Так, что ты хотел мне предложить?
— Есть еще две недели на раскачку, не хочется делать серьезное дело наспех.
— А кто сказал, что наспех. Выслушать — не значит согласиться. Надеюсь ты меня понимаешь, моя личная благодарность тебе — это одно, а дело под которое я подписываю людей — совсем другое. И можешь говорить при сыне, он хоть, практически и сбоку от дел, но мозгами участвует.
— Лед, я бы очень хотел, чтобы мое участие в сегодняшнем и предстоящих делах осталось между нами тремя и все.
— Как скажешь… но если бы ты знал, какие люди и с какими большими звездами с нами имеют дела.
— А мне по хрен, они и в Афгане… сотрудничали. Мое предложение заключается в следующем, я предлагаю тебе переправлять оптовые партии наркоты, которые я рассчитываю перехватывать в акватории Средиземноморья. На тебе будет задача убрать наркоту подальше от границ бывшего СССР. Вплоть до Штатов. Причем, "подальше от границ СССР" — обязательное условие.
— Да… на мелочевку ты не размениваешься. Это тебе не по делягам утюг и паяльник пользовать, — так отреагировал на мои слова Лед. — Ты не представляешь, что сейчас в Союзе твориться. Натуральная мародерка на трупе страны. Рвут на куски и жрут падаль… ртом и жопой. А потом сами становятся падалью, а здесь вроде благородное дело, для неблагородных бандитов. Ты то, как в это дерьмо влез?
— Не по своей охоте, наехали на семью компаньона, на наше совместное дело и сделали предложение…
— … от которого нельзя отказаться. Намекни хоть, кто это, в темную я вообще работать не буду.
— Бородачи.
— Это очень серьезные люди. Государственные, можно сказать и с ними можно иметь дело. Люди слова, но до первого провала, — высказался Лед.
— А у кого по другому, в таких делах? — Парировал я.
— Кто будет еще участвовать в деле?
— Я буду настаивать на участие только тебя и меня, со своими людьми.
Схема такая, сначала, даем вам товар на реализацию. Прибыль делим пополам. Как накопите жирок, будем вам сдавать наркоту за половину оптовой цены.
— Очень привлекательно, почти как при игре в наперсток.
— Это для вас, где-то так и будет. А для меня и моих людей, скорее получиться русская рулетка.
— А ты знаешь, я на это соглашусь. Сейчас идет общесоюзный грабеж и очень нужна наличка в зелени. Так как покупается все и уже даже коронуют воров в законе за капитал.
— А разве, раньше, такого не случалось?
— Почему же, было, но люди стыдились этого. Просто возникала ситуация, когда срочно были нужны бабки или на грев, или кого отмазать от вышки, а может и чего похуже. А сейчас, это становится почти обыденностью. Бизнес.
Короче я начинаю прокручивать тему. Окончательное решение, конструктивное… — усмехнулся Лед, — сообщу через две недели. То есть в срок, что ты и обозначил. Связной будет Семен. Я ей верю.
На том мы и завершили переговоры. Отец с сыном пошли на самолет, а я поехал в аэропорт Бове, для того чтобы оставить там арендованную машину. Пусть адвокат с ней разбирается.
Через две недели, мы встретились с Лео на борту "Кастора". Бобр, так называлось наше судно и это был не только ценный мех, но и острые зубы. На что я надеялся.
Лео внимательно осмотрела судно и я не сомневался, что она делает это со знанием вопроса. Таковое было видно по ее ухваткам.
— Ты уже пробовал посадить вертолет на палубу судна?
— Да. На ходу, при волнении в три балла, — предупредил я ее следующий вопрос.
— То-то я смотрю на эти захваты, для полозьев вертолета. Где взяли такие?
— Нашей конструкции. Команда сама придумала и сама изготовила.
— Хорошие спецы, как они согласились на такую… работу.
— А то ты не знаешь. Потому, что никому в своей стране стали не нужны. Разве, что бандитам, как и здесь, — отреагировал я на ее шпильку. — И Лео, я тебя люблю так же, как и ты меня. Давай по делу.
— Хорошо, в трюме тоже их работа?
— Да, оценила как они решили вопрос с балансировкой судна после десантирования?
— Конечно, эти погрузочные платформы, перемещающиеся в направляющих по двум взаимно перпендикулярным направлениям… я такого не знала. Пусть подготовят эскизы и описания к ним. Я оформлю им патент. Как ни как, моя узкая специальность юриста — патентный поверенный. Нужно же мне, иногда, работать по легенде. По захватам пусть тоже поработают, над эскизами с описанием.
— Лео, это ты сама с ними разговаривай, но только через их юриста.
— Что, парни, уже успели влететь?
— Можно подумать ты не знаешь. Местные рассказали о твоих шпиках, шляющихся в порту, еще неделю назад.
— А ты как думал, я попрусь к вам в вслепую?
— До нет, все логично. Поэтому давай и мы оформим свой договор, пусть на словах, но нерушимо.
— Согласна. Мои обязательства такие: я указываю время и место передачи товара… конкурентами. А вы его перехватываете и отдаете моим людям.
— Понятно, это получается: отдай жену дяде, а сам иди к бл…ди. Ты за кого меня имеешь, сучка, за свою лесбийскую подстилку? Я ведь не учу тебя, как нужно ноги расставлять. Мы договаривались о перехвате, а дальше уже не твое дело. Или ты считаешь, что будешь жить вечно, так я помогу тебе в этом разубедиться. — Все это я говорил спокойно и нехотя. Через губу.
Похоже ее это впечатлило и она взбледнула. Так сказать.
— Ты меня не понял, — дала она обратный ход, — я наоборот хочу вам помочь.
