– Сюзи Смарт, мертва, — громко произнес Игнас Тагг, на котором была яркой расцветки пижама.
Натягивая на себя халат, ошарашенный Белснор направился к выходу из своей комнаты.
– Вы хотя бы отдаете себе отчет в том, что это означает — возбужденно спросил Уэйд Фрэйзер.
– Да, — ответил он. — Я четко себе представляю, что это означает.
– У нее была такая светлая душа, — произнесла Роберта Рокингхэм, прикасаясь к глазам уголком небольшого полотняного носового платочка. — Она одним своим присутствием озаряла все, что нас окружало. Кто же это посмел учинить с нею такое? — На ее высохших щеках появилась влажная дорожка.
Белснор вышел на территорию поселка, остальные как хвост молча волочились вслед за ним.
Она лежала на крыльце. В нескольких шагах от своей двери. Он склонился над нею, прикоснулся к ее затылку. Совершенно холодный. Ни малейших признаков жизни.
– Вы проверили? — спросил он у Бэббла. — Она в самом деле мертва? Нет ли у вас каких–либо сомнений на этот счет?
– Посмотрите на свою руку, — сказал Уэйд Фрэйзер.
Белснор снял руку с затылка девушки. С его пальцев капала кровь. И еще он увидел большое количество крови на ее волосах, в верхней части головы. У нее был раскроен череп.
– Не угодно ли вам пересмотреть результаты вашего вскрытия? — со злостью бросил он Бэбблу. — Ваше мнение о судьбе Толлчифа — не угодно ли вам теперь изменить его?
Все продолжали молчать.
Белснор осмотрелся; увидел неподалеку от трупа буханку хлеба.
– Она, должно быть, несла хлеб.
– Она взяла его у меня, — сказал Тони Дункельвельт. Лицо его было бледным от потрясения, которое он испытывал. Слова его едва были слышны. — Она покинула мою комнату вчера поздно вечером, а я лег спать. Я вне убивал ее. Я даже не знал об этом, пока не услышал крики доктора Бэббла и других.
– Мы вовсе не говорим, что это сделали вы, — успокоил его Белснор.
Да, подумал он, она частенько порхала по ночам из одной комнаты в другую. Мы все забавлялись с нею, даже посмеивались, а она просто была немножко не в своем уме. Но она не причиняла никому никакого вреда. Она оставалась невинной в той же мере, как и любое другое человеческое существо. Погрязнув в грехе, она не ведала, что творила.
Появился новичок, Расселл. Выражение его лица ясно показывало, что он тоже, даже ничего не зная о покойной, прекрасно понимал, какая ужасная вещь произошла, несколько трагичен этот момент для всех них.
– Вы понимаете, что вам приходится здесь видеть? — грубо обратился к нему Белснор.
– Скажите, — произнес Расселл, — не смог бы я оказать вам помощь, использовав передатчик на борту моего ялика.
– Он не подходит для этого, — ответил Белснор. — Ялики оснащены простым радио. Оно совершенно для этого не годится.
Он как–то нескладно выпрямился, услышал, как хрустнули суставы. Это все дело рук Терры, подумал он, припомнив, что говорили ему Сет Морли и Бэббл вчера вечером, когда привели к нему Расселла, наше собственное правительство. Как будто мы крысы в лабиринте, где за каждым углом поджидает смерть. Заложники, оставленные с глазу на глаз с абсолютно превосходящим их возможности противником и обреченные на то, чтобы погибать один за другим, пока не останется никого.
Сет Морли отозвал его в сторону, они встали чуть поодаль от остальных.
– Вы, что, не хотите рассказать им? Они имеют право знать, кто их противник.
– Я не хочу, чтобы они это знали, — произнес Белснор, — потому что, как я уже вам объяснял, их моральное состояние достаточно тяжелое и без этого. Если они узнают о том, что опасность исходит от Терры, они совсем разуверятся в возможности выжить. Они все просто сойдут с ума.
– Дело ваше, — сказал Сет Морли. — Но вы избраны руководить этими людьми. — Тон его голоса показывал, что он решительно не согласен с такой постановкой вопроса. Как и вчера вечером.
– Со временем, — сказал Белснор, сдавив своими длинными привыкшими к труду крепкими пальцами предплечье Сета. — Когда наступит подходящий момент…
– Он никогда не наступит, — сказал Сет Морли, отступая на шаг назад. — И они погибнут, даже не зная, почему.
Может быть, подумалось Белснору, так оно и лучше. Лучше, если бы каждый из них, кто бы это ни был, умирал, не зная кто в этом повинен и почему они все обречены на смерть.
Присев на корточки, Расселл перевернул тело Сюзи Смарт. Внимательно поглядев на ее лицо, произнес:
– Она, безусловно, была красивой девушкой.
– Красивой, — резко произнес Белснор, — но тронутой. У нее была ненормальная половая активность; она просто считала себя обязанной переспать с каждым мужчиной, с которым сталкивалась, пусть даже совершенно случайно. Мы можем обойтись и без нее.
– Сволочь вы, вот кто, — свирепо бросил ему Сет Морли.
– А что бы вам хотелось, чтобы я сказал? — произнес Белснор, беспомощно разводя руками. — Что мы не сможем жить без нее дальше? Что это всему конец?
Морли ничего не ответил.
– Произнесите молитву, — сказал Белснор, обращаясь к Мэгги Уолш.
Наступило время посмертной церемонии, ритуала, которого они столь твердо придерживались, что даже он сам не мог себе представить чью–либо смерть без его соблюдения.
– Дайте мне несколько минут, — осипшим голосом произнесла Мэгги Уолш. — Я…, просто сейчас не в состоянии говорить. — Она отошла в сторону и повернулась к нему спиной.
Он услышал, как она всхлипывает.
– Я сам ее произнесу, — сказал Белснор, ощутив приступ ярости.
– Мне бы хотелось получить разрешение, — обратился к нему Сет Морли, — привести разведывательную вылазку за пределы поселка. Вместе со мной хочет пойти Расселл.
– Зачем? — спросил Белснор.
– Я уже познакомился с миниатюрной копией Здания. Как мне кажется, самое время провести очную ставку с оригиналом.
– Возьмите с собой кого–нибудь еще, — сказал Белснор. — Кого–нибудь, кто знает, как туда пройти.
– Я пойду с вами, — отозвалась Бетти Джо Берм.
– С ними должен пойти еще один мужчина, — ответил ей Белснор, а сам подумал: наша ошибка в том, что мы не держимся все вместе; смерть настигает того из нас, кто остается наедине с самим собою. — Возьмите с собой Фрэйзера и Тагга, посоветовал он. — А также Бетти Джо. Группа при этом разделится, но ни Роберта Рокингхэм, ни Берт Кослер все равно физически не в состоянии совершить подобную вылазку. Пока еще они ни разу не покидали территорию поселка.
– Я остаюсь здесь с остальными, — решил он.
– Как я полагаю, нам следует быть вооруженными, — сказал Уэйд Фрэйзер.
