Через пустошь по снегу была проложена каменная дорожка. По ней путники перебрались к новой полосе искаженного леса. Здесь деревья были высоки, почти как на светлой стороне, образовавшие лес кристаллы яркими алыми пиками вздымались в небо.
— Мы полагаем, на пустоши сел его летательный аппарат, — нарушил долгое молчание предводитель темной стражи.
— А где его база?
— Там, в лесу. К концу этого аката дойдем.
За изогнутыми будто в танце остовами деревьев базу нелегко было заметить. Это оказалась прямоугольная металлическая коробка, величиной немногим менее простого деревянного домика жителей темной стороны. Вокруг идеально ровная круглая пустошь по размерам давно убранного силового поля.
Что вы тут ищете? Наметки есть? — спросила темная преумножительница знания.
— Нечто… — Энжет не договорил, огляделся. Увы, он сам не знал, чего ищет. Конечно, лучше всего было бы найти тут зверски замученных в злодейских экспериментах сенториан и, желательно, еще живых и могущих свидетельствовать против Шелтона. Но логика подсказывала, что землянин не может быть так прост.
Энжет отыскал дверь в коробку-лабораторию, зашел внутрь, и его лицо потемнело от ненависти. Наконец, удалось выразить словами, что терзало его с того момента, как он увидел на полянке эту глупую металлическую коробку.
«Темная сторона кажется ему, светлому жителю, незнакомой и странной, но, все же, все здесь родное. Даже страшно искаженное, оно не вызывает ненависти, лишь чувство глубокой скорби и тревоги за судьбу Сенты. А металлическая коробка и все ее искусно сделанное, но искусственное содержимое пахнет чуждым и есть чуждое. Опасное для их хрупкого мира. И его, стража, Сента создала, чтобы бороться с ним!» — Энжет подошел к столу. Не зная, чем занять дрожащие от вскипевшей злости руки, стиснул пальцами края стола и искусственный материал хрустнул, пошел трещинами.
«Если б можно было также сжать шею ненавистного землянина!»
— Эй, Энжет! — позвала Нэита. Он вздрогнул, придя в себя.
— Что? — крикнул он, выйдя за порог лаборатории. Полянка опустела. Все зачем-то форсировали лес за кабинкой, замерший в танце вокруг огромного кристалла. Вел группу светлый преумножитель. Он вдохновенно вещал что-то.
— Землянин сказал, что я недостаточно умен для его группы… а на самом деле я был для нее слишком умен! Это не просто лес, выросший на поврежденной чуждым территории… — излишне торопливо говорил он. Быстрая манера речи преумножителя знания прежде вызывала у Энжета отвращение из-за ассоциации с бессвязной заумной речью старших из касты ученых, но сейчас он внимательно и совсем без раздражения прислушался. — Видите, здесь деревья начинают растекать слизью изнутри, а не снаружи? Такое возможно, только если под поверхностью земли находится резервуар с неуничтоженной субстанцией ничто!
— М-м, землянин ничего не упоминал о подземном бассейне, — довольно заметил Енел.
У темных были с собой инструменты. Энжет и Нэита зажгли факелы, остальные разгребли снег и принялись долбить промерзшую землю. Скоро орудия наткнулись на силовое поле. Оно мягко, но настойчиво отталкивало все удары.
— Там еще одна лаборатория? — с сомнением спросила преумножительница. — Тогда к ней должен быть ход из наземной.
Воодушевленный скоростью, с которой начали разворачиваться события, Энжет хотел было отправить двоих на поиски хода, но преумножитель хитро прищурился:
— Вряд ли. Деревья, растущие тут, соприкасаются с субстанцией ничто. Это резервуар. Можно проверить.
Он извлек из своей сумки деревянные тростинки и стеклянный пузырек. Соединил тростинки в длинную трубку.
— Надеюсь, длины хватит, — оптимистически предположил он в напряженной тишине, присел и начал тихонечко проталкивать трубочку сквозь силовое поле. Оно легко пропускало тростинку.
— Коллега, приготовьте пузырек, — потребовал преумножитель и резко вдохнул и выдохнул, готовя себя к следующему действию. — Ну, вперед!
Он взял трубочку в губы, втянул содержимое резервуара, но прежде чем оно достигло его рта, быстро извлек тростинку из почвы и выдул субстанцию в пузырек, поднесенный преумножительницей. Она закупорила его и подняла к свету факела Энжета. Ничто из подземного резервуара оказалось удивительно прозрачным, чистым, как родниковая вода. Энжет прежде не видел такого. Первый раз за время путешествия он с признательностью посмотрел на преумножителя.
— Какая чистая! — восхитилась и преумножительница. — Нам такую только на уроках показывали. Капельку. В маленькой пробирке. А тут огромная ванна!
— Знаете, чем достигается такая чистота субстанции ничто, коллега? — лицо более старшего и опытного преумножителя перекосилось: знакомая Энжету маска отвращения и ненависти к чуждому. — Добавлением в общий суп нас, сенториан. Это ничто образовали не только деревья, травы, звери и птицы, как обычно бывает на Границе. Здесь, — он осторожно топнул ногой, — растворено и несколько наших тел!
Пораженные, негодующие возгласы… Факел в напряженной руке Энжета качнулся, капля горящей смолы попала на лодыжку, но он не заметил этого. Его худшее подозрение оправдалось! Землянин убивал тут его сородичей и скрыл потом их гибель. А сейчас он там, на светлой стороне… Что еще он готовит Сенте?
— Этого пузырька более чем достаточно. Уходим, — вымолвил он. В это же время представил Шелтона и доверчиво внимающих его речи Лереми и Кейлу, и кровь зашумела в голове. — Теперь нельзя сомневаться, останавливаться ни на лепесток юлсинты! Темные, вы к Осану, а нас самым коротким путем отправьте в Наао. Сента в великой опасности!
Аки— Не может быть того, что ты говоришь. Землянин хочет уничтожить Сенту? Хм… — Яно, всевидящий, дернул плечами, и от этого движения дрогнули прозрачные, будто слюдяные крылья за его спиной. — А как же заселение Ламоса? Меня записали в число первых поселенцев, у меня и номер уже есть. Скажешь, это тоже ложь?
На это Аки не стал ничего говорить, он искренне рассмеялся. Шел уже десятый акат их стражи на Границе, а напарник все не уставал удивлять своей потрясающей наивностью.
— Ну, если у тебя уже есть номер в экспедиции, тогда, конечно, землянин не лжет! — отсмеявшись, сказал он. Яно сарказма не заметил.
— Деала приняла его, и темные согласились в итоге, ушли, забыв угрозы, — продолжил всевидящий. — Его приняли оба совета!
— Советы устранились, а Деала тоже, может быть, лжет, — Аки швырнул сухой холодный уголек на жаровню под маленькой курительницей и поднялся. Прохладный ветерок коснулся нагретых костром лица и живота, и он довольно закрыл глаза, решив немного подремать.
