Тем временем Арбенз посмотрел на Киерана и увидел на его лице такую жуткую улыбку, что сразу представил себе, какой ужас она вызвала у бедняги Лифа.
— Меррик изменила курс, чтобы остаться в конусе тени Икарии, — пробормотал сенатор. — Если случится самое худшее, нам придется искать убежище от начального расширения сверхновой за этой скалой. Я хочу, чтобы ты все это время не спускал глаз с Лифа. Только неподчинения нам сейчас не хватало.
Киеран кивнул.
— Она убила моего брата, — полушепотом ответил он. — Если нам суждено погибнуть, Меррик умрет вместе с нами.
С другого конца мостика донеслись крики и громкие восклицания. Сенатор и Киеран увидели, что Лиф и остальная команда собрались около плавающего дисплея с изображением Икарии и Нова-Арктис.
Там происходило что-то странное.
— Корсо!
Он сразу проснулся, услышав, как напряжен ее голос. Пытаясь стряхнуть остатки сна, Корсо уже гадал, что такого она могла увидеть на одном из дисплеев. Тело не переставало болеть от перегрузок, которые им приходилось испытывать.
— Посмотри, — сказала Дакота тихо. — Нова-Арктис изменила цвет.
Фильтры, через которые проходили данные с внешних камер «Пири», отобразили радикальные изменения во внешнем виде звезды. Она стала темно-красной. Через секунду с поверхности солнца произошел огромный выброс плазмы.
Они продолжали опускаться на поверхность Икарии, все еще находясь в противоперегрузочных креслах, в то время как двигатели «Пири Рейса» использовали последнее топливо, чтобы вывести их на низкую орбиту вокруг этого маленького мира.
Корсо в миллионный раз просматривал информацию, скользящую по экрану и голографическому дисплею, но цифры упорно не хотели меняться на что-то более обнадеживающее в плане их выживания.
Он оглянулся на Дакоту. В последние двадцать четыре часа ее концентрация оставляла желать лучшего. Моменты, когда она полностью осознавала, что происходит, становились все реже. В промежутки, заполненные общением с реликтами, ее лицо становилось отрешенным, а взгляд устремлялся в одну точку.
Корсо долго не мог понять, почему его так тревожит состояние девушки в такие моменты, пока не осознал, что она, впадая в состояние прострации, становится все более чужой. Возможно ли, чтобы она так глубоко погружалась в навязанные реликтами видения, что забывала, где находится? А может быть, это его собственная паранойя перед лицом того, что он не в силах объяснить?
Он тихо позвал девушку по имени, надеясь, что она сможет ответить. Нет, ничего не изменилось. Все та же полублаженная маска.
— Дакота, — повторил он, на этот раз погромче.
В ее взгляде появилось наконец осмысленное выражение, и она повернула к Корсо.
— Ты понимаешь, что у нас не осталось времени для безопасной посадки на Икарию? — спросил он. — Мы должны были бы садиться прямо в трещину. Но у нас почти не осталось топлива.
Дакота улыбнулась с отсутствующим видом, как будто в этот момент слушала кого-то еще.
— Нам вовсе не обязательно садиться на Икарию. — Что?
Дакота более сосредоточенно посмотрела на Корсо.
— Нам вовсе не обязательно садиться на Икарию. Мы просто попросим реликт прилететь к нам.
Внутри Нова-Арктис образовавшееся облако новых частиц начало сжиматься. Общее гравитационное притяжение сжимающегося облака было равно притяжению всей звезды. Через несколько минут раскаленная плазма, миллионы лет бушевавшая здесь, будет поглощена образовавшимся в сердце Нова-Арктис вакуумом.
В конце концов Арбенз решил сказать Лифу правду. Очевидно, что со звездой происходит что-то очень серьезное. Кроме того, все члены команды Лифа готовы умереть, как воины, с полным осознанием выпавшей им доли.
— В ее ядре? — ошеломленно переспросил Лиф, когда Арбенз закончил. Остальные члены команды также пребывали в шоке.
Арбенз положил руку ему на плечо.
— Простите, что не сказали вам этого раньше. Двигатель еще является и оружием беспрецедентной мощи. Нам необходимо уничтожить все оставшиеся реликты на Икарии, потому что, если позволить извлечь их отсюда, они могут быть использованы для порабощения Фриголда…
— Арестуйте его! — неожиданно приказал Лиф офицеру безопасности и, вытащив свое оружие и направив его на Арбенза, быстро отступил в сторону. — Вам следует знать, что для подобных случаев предусмотрен план…
Киеран молниеносно сорвался с места. В его руке, как будто из воздуха, возник нож, который он и метнул в спину Лифу.
Капитан упал на мостик с торчащей из спины рукояткой. Офицер безопасности открыл огонь, ранив Манселла в плечо.
Тот сделал несколько шагов назад и тяжело рухнул рядом с Лифом, корчившимся в предсмертных судорогах.
Не медля ни секунды, Арбенз наклонился к капитану и, вынув из его руки пистолет, трижды выстрелил в офицера безопасности. Две пули попали в грудь, а третья разнесла ему голову.
Потом он подошел к Киерану и отметил, что рана представляет собой всего лишь повреждение мягких тканей, хотя и довольно скверное. Арбенз направил пистолет на застывших от ужаса остальных членов команды. Некоторые из них никак не могли решить, должны они броситься на сенатора или нет.
— Послушайте меня, — громко заявил Арбенз. — Я до сих пор остаюсь вашим командующим. Не забывайте этого. То, что собирался сделать Лиф, является бунтом. Нова-Арктис умирает из-за оружия Магов. Вы можете это увидеть сами. Я не знаю, сколько у нас осталось времени. Если хотите помолиться, делайте это сейчас.
— Вы убиваете нас, сенатор, — сказал лейтенант, выступая вперед. Его лицо исказила холодная ярость. — Мы в вас поверили, а вы убиваете нас.
Арбенз стоял, сердито глядя на молодого человека.
— Как тебя зовут? — спросил он.
— Клейн, сенатор.
— Отлично, — резко заметил он, бросая нож к ногам Клейна. — Я убил вашего капитана, и ты можешь попытаться наказать меня за это. Я гражданский человек, не военный. А вы все знали, чем рискуете, когда шли сюда.
Он кивнул в сторону дисплея, демонстрирующего искаженное, пылающее изображение Нова-Арктис.
— Помните только, что через совсем короткое время вы все последуете за мной в ад, и тут уж ничего нельзя поделать, чтобы это изменить.
Арбенз ударил кулаком по переборке.
— Мы должны убедиться, что корабль, находящийся впереди нас, не имеет шанса сбежать отсюда с нашим призом.
Если мы умрем, они тоже умрут. Не лучше ли погибнуть сражаясь?
Арбенз видел, что лейтенант напуган, хотя и держится очень хорошо.
