«Глубинная разведка. Ты должен знать, что это означает. Больше я тебе сказать не могу».
Что такое глубинная разведка? Смотря в каком смысле. В чисто военном — рейд по стратегическим тылам противника. Но Конкордия ни с кем не воевала, поэтому такой вариант отпадал.
Значит, оставался условно мирный смысл термина: исследование космоса. «Условно» — потому что куда бы ни направлялся линкор, его главный калибр всегда готов распистонить любую точку на экранах радаров, которой вздумалось летать не по законам небесной механики.
Итак, мирная глубинная разведка. Линкор, пара фрегатов и три-четыре танкера совершают переход по Х-матрице на пределе дальности маршевых двигателей. Дозаправляются люксогеном с танкеров. И снова — переход. И снова.
Так можно допрыгаться до ядра Галактики. А в ядре Галактики интересно. Там чудеса, там леший бродит, как сказал мой великий тезка — по другому, правда, поводу. И, между прочим, в соответствии с «Памяткой о Наотарском конфликте», именно из ядра Галактики произошла раса межзвездных кочевников-джипсов…
Все это быстро увязалось для меня в стройную гипотезу. Хотя Родина и запретила Иссе Гор назвать конечный пункт их глубинной разведки, «Видевдат» отправляется искать метрополию джипсов. А после этого Конкордия — возможно, в союзе с Объединенными Нациями — постарается эту метрополию уничтожить. Или по крайней мере блокировать.
— Значит, та девушка, как ее… Риши, да?.. тоже с тобой летит? — спросил я с деланным равнодушием.
— Капитан Риши Ар со мной не летит, — без выражения ответила Исса. — Ее перевели с нашего корабля на другую работу. Но ты, Александр, должен спросить меня о другом.
— Ты права, извини. Когда ты вернешься из глубинной разведки?
— Вот это правильный вопрос, Александр. Наш поход будет смертельно опасен. Опаснее, чем путешествия первых колонизаторов. Поэтому — я, увы, не преувеличиваю — мы можем не увидеться никогда.
— Исса, зачем ты такое говоришь?.. Я желаю тебе… И себе…
— Не желай ничего, Александр. Прощай.
«Сеанс связи прерван вызывающей стороной».
Вот так поговорили… А где же «Я тебя люблю»?
А теперь — внимание! — интуиция.
Когда человек при прощании уверяет, что не увидится с вами никогда, это значит, что вы обязательно еще встретитесь. Но — не там и не тогда, где вы планировали до такого вот неожиданного прощания.
Чувствуете? Если прозвучали трескучие слова — «смертельная опасность», «далекий поход», «прощай», «навсегда» — значит, конец всем прежним планам. Но еще не конец отношениям!
А мистическая сила наших брачных документов в Комитете по Делам Личности? Это ли не самый надежный якорь для нас в бурном океане жизни?
Копить деньги — значит строить планы. Но после разговора с Иссой я понял, что планов лучше не строить. А значит, деньги что?..
Вот-вот. Судьба еще сведет нас. Обязательно. Но, затянув пояс потуже, складывать грош к грошу на билеты Мурманск—Хосров, отказывая себе в элементарных радостях жизни… Не слишком ли?
От бесконечной войны искусственного полярного дня с естественной полярной ночью у меня ехала крыша. Все лето я проторчал на Новой Земле. В Хосрове отдохнуть не вышло. Перед зимними экзаменами (сессия начиналась 12 января) мы получили законные рождественские каникулы.
Колю с его летающей дачей я снова послал на три веселых буквы. Благо, обижаться он уже устал.
Третьего января хрупкий курортный геликоптер, весь расцвеченный рекламой самого себя, то есть компании «Крымские вертушки», высадил вашего покорного слугу на горе Демерджи. Точнее — на припорошенной снежком лужайке перед приютом «Братец Лис». (Как легко догадаться, в двух километрах, за буковым лесом, впоследствии сыскался и его приют-двойник «Братец Кролик».)
«Приют» звучит по-сиротски, и, отправляясь из Симферополя на Демерджи, я ожидал увидеть двухэтажный барак из посеревших сосновых досок, в котором туристы-экстремалы прячутся от непогоды и поют душераздирающие песни про крепкую мужскую дружбу и «девушку по имени Весна».
На деле «Братец Лис» оказался очень приличной гостиницей, мастерски вписанной в горный ландшафт. В четырех углах здания росли исполинские американские секвойи. Как их удалось здесь укоренить? Не могу знать. Знаю только, что прикладная садово-парковая ботаника может все! Секвойи были самыми настоящими и вот на этих-то четырех секвойях, как на сваях, на высоте в несколько метров над землей, было… подвешено здание гостиницы!
Шутка. Конечно же, здание только казалось подвешенным — отчего я и говорю, что над проектом гостиницы работал мастер своего дела. На самом деле «Братец Лис» покоился на мощных балках, загнанных в горный склон.
Под левой фасадной секвойей сидел лис. Настоящий. В ошейнике, но не на привязи. Вероятно, ручной. И вероятно, тот самый, который «братец».
Стоило мне выйти из геликоптера, как лис подбежал ко мне и, глядя на меня невыносимо умными глазами, замахал хвостом.
— Что? — спросил я.
— Представьтесь, пожалуйста, — сказал лис. О Господи! Я чуть не поседел.
Но не поседел все-таки. Сообразил, что голос доносится из радиоболталки, вмонтированной в его ошейник.
Через дрессированного лиса я поболтал с невидимым администратором и выяснил, что отец ждет меня в номере 319.
Да, в такую глушь меня могла занести только сыновняя любовь. Собственно, я брал билеты на флуггер до Симферополя, а не до насыпного космодрома «Массандра» только потому, что полагал застать отца в столице Крыма. Хотел сделать ему сюрприз.
Но автопривратник в квартире отца сообщил, что «Господин Ричард Пушкин изволил уехать» и тут же раскололся, куда именно господина Ричарда Пушкина понесли черти.
«Господин»! Ох уж эта богема… Хорошо хоть не «месье»…
— Я провожу, — сказал лис и, привычно заметая хвостом свои следы, побежал к гостинице.
«Странно все-таки, почему в речи администратора первое лицо переносится на эту зверюгу. Точнее было бы «он проводит», — думал я, ступая на выехавшую мне под ноги лестницу. — Или лис все-таки обладает разумом и говорит от своего лица? Но ведь какие бы то ни было эксперименты по акселерации мышления животных запрещены! И создание симбионтов тоже. И вживление нейронных устройств в нервную систему позвоночных запрещено. Ладно бы еще наш брат военный, в бункерах какого-нибудь периметра экспериментировал… Но вот так, у всех на виду! В гражданском учреждении!» Задать прямой вопрос лису я счел бестактным. В конце концов туристический бизнес — это всегда смесь волшебства с шарлатанством. Так лучше уж думать, что волшебство.
