— Николас, — сказала она, стараясь в меру возможностей придать голосу теплоты, — спасибо, что уделили время.
— Ник, — поправил он, садясь на металлический стул перед ее рабочим столом. Стулья у Анны были ниже ее кресла, отчего комната несколько напоминала зал суда, а сама она — судью. Поэтому своих прихожан она никогда не принимала, сидя в кресле. У дальней стены стоял удобный диванчик, гораздо лучше подходивший для частных бесед и советов. Однако время от времени, когда требовался властный и авторитетный тон, кресло бывало полезным.
Сейчас, например.
— Ник, — повторила она и, сведя кончики пальцев, подперла ими подбородок, — ко мне сегодня заходила София.
Ник пожал плечами и отвел глаза, словно школьник, пойманный со шпаргалкой. Высокий мужчина с узким костистым лицом — так часто выглядят внешники, занимающиеся тяжелым физическим трудом. Анна знала, что он работает на стройках под открытым небом. Здесь, на Европе, это означало долгие дни в тяжелом скафандре. Люди, занимающиеся такой работой, крепче ногтя. Судя по посадке Ника, он знал, какое производит впечатление, и не прочь был внушать страх.
Анна ему улыбнулась. «Со мной это не пройдет».
— Она долго не хотела рассказывать, что случилось, — сказала Анна вслух. — Она долго не соглашалась поднять рубашку. Видеть синяки мне не было надобности — я знала, что они есть. Но требовалось сделать снимки.
При слове «снимки» он подался вперед, прищурился, повел глазами. Возможно, он думал, что это придает ему крутой и грозный вид, на самом же деле он стал похож на крысу.
— Она упала… — начал он.
— …на кухне, — закончила за него Анна. — Знаю, она мне рассказала. А потом очень долго плакала. А потом сказала, что вы снова начали ее бить. Помните, я обещала, что будет, если вы еще раз ее ударите?
Ник заерзал, тощие колени его нервно задергались. Большие костлявые руки сжались так, что побелели костяшки пальцев. Он не смотрел в глаза собеседнице.
— Я не хотел, — выдавил он. — Просто так вышло. Пожалуй, я мог бы снова походить к психотерапевту.
Анна прокашлялась и, когда Ник посмотрел на нее, удерживала его взгляд, пока колени у него не перестали подпрыгивать.
— Нет, поздно спохватились. Мы оплатили вам сеансы по работе с агрессией. Переводили деньги, пока вы не прервали терапию. Церковь это уже сделала. И больше делать не станет.
Лицо его застыло.
— Собрались проповедовать мне об Иисусе? У меня это дерьмо… — Ник резанул себя ладонью по горлу, — вот уже где. София никак не заткнется. «Пастор Анна говорит!..» А знаете, что я скажу? Плевать мне, что там пастор Анна натрепала!
— Нет, — возразила Анна, — об Иисусе не будем. Это мы уже тоже пробовали.
— Тогда что мы здесь делаем?
— Вы помните, — повторила она, нарочито растягивая слова, — я сказала, что будет, если вы еще раз ее ударите?
Ник снова пожал плечами, встал и повернулся к ней спиной. С притворным любопытством разглядывая один из висевших на спине дипломов, буркнул:
— Какое мне дело, что несет пастор Анна?
Анна с облегчением выдохнула. Готовясь к этой встрече, она сомневалась, сумеет ли исполнить задуманное. Она питала сильное нутряное отвращение ко лжи, а сейчас собиралась уничтожить человека обманом. Ну, если не обманом, то уловкой. Сколько ни оправдывайся, что это ради спасения другого человека, она понимала: не поможет. За то, что она сейчас сделает, придется расплачиваться бессонными ночами и сомнениями в себе. Но прямо сейчас его злоба облегчала ей душу.
Анна проговорила про себя короткую молитву: «Помоги мне спасти Софию от человека, который, если его не остановить, убьет жену».
— Я сказала тогда, — продолжала она в спину Нику, — что позабочусь, чтобы вы попали в тюрьму.
Ник обернул к ней снова ставшее крысиным лицо.
— Ах так?
— Так.
Он прыгнул к ней, насколько в низком тяготении можно было прыгать. Движение задумывалось как угрожающее, но выросшей на Земле Анне оно показалось просто нелепым. Женщина сдержала смешок.
— София ни словечка не скажет, — заговорил Ник, остановившись у ее стола и уставившись сверху вниз. — Не такая дура. Она упала на кухне — так и заявит в суде.
— Это верно. — Анна открыла ящик стола, достала тазер и положила на колени так, чтобы оружие не было видно Нику. — Ее вы запугали до смерти — но не меня. Мне больше нет до вас дела.
— Вот и хорошо! — Ник навис над женщиной, запугивая вторжением в ее личное пространство. Анна тоже подалась к нему.
— Но София — моя прихожанка и подруга. Ее дети играют с моей дочерью. Я их люблю. А вы, если ничего не предпринять, убьете ее.
— Это как же?
— Я сейчас вызову полицию, сообщу, что вы мне угрожали.
Левой рукой она потянулась к терминалу. Словно напрашивалась: попробуй меня остановить.
Ник с хищной усмешкой перехватил ее руку, до боли в костях стиснул запястье. Анна правой рукой выхватила тазер, навела на него.
— Это еще что?
— Спасибо, — сказала она, — так мне легче.
Она выстрелила, и мужчина, корчась, повалился на пол. Легкий отзвук шокового импульса отдался у нее в плече, волоски на руке встали дыбом. Взяв терминал, Анна вызвала Софию.
— София, милая, это пастор Анна. Пожалуйста, послушай меня. К тебе придут полицейские, будут расспрашивать о Нике. Обязательно покажи им синяки. Ника к тому времени уже посадят, он до тебя не доберется. Но для нашей с тобой безопасности ты должна быть с ними откровенна — потому что Ник набросился на меня, когда я его спросила, что с тобой случилось.
Несколько минут ласковых уговоров, и она вытянула из Софии обещание, что женщина поговорит с полицией. У Ника уже подергивались руки и ноги.
— Не двигайся, — обратилась к нему Анна. — Мы сейчас заканчиваем.
Она позвонила в отделение полиции Нью-Долинска. Земная корпорация ушла отсюда по истечении срока контракта, но в тоннелях и теперь показывались полицейские, значит, кто-то принял власть в свои руки. Может, какая-то астерская компания или АВП — не важно.
— Здравствуйте, я — преподобная доктор Анна Воловодова, пастор общины святого Иоанна. Сообщаю о нападении на меня. Человек по имени Николас Трубачев угрожал мне действием во время беседы об избиении им жены. У меня в столе имеется тазер, и я применила его, не дав исполнить угрозу. Да, я с удовольствием дам показания, как только вы прибудете. Спасибо.
— Сука, — сплюнул Ник, пытаясь устоять на дрожащих ногах.
Анна выстрелила в него еще раз.
— Трудно пришлось? — спросила Ноно, когда Анна наконец добралась до дома.
