помещение, доверху забитое компьютерами и вычислительными машинами. Повсюду стояли рабочие терминалы, все как один — в активном состоянии. На их экранах отражались какие-то схемы, диаграммы, конструкции, уравнения и формулы. Все это походило на абракадабру — для тех, кто не разбирался в науках.
Ведж, хоть и не разбирался, но почувствовал себя неуютно.
Это не командный центр.
Это проектировочная лаборатория. Он видел нечто подобное у техников «Инкома», краем глаза замечал на Слуис-Ване. Во время визита на Куат им, конечно, устраивали экскурсию, но подобных мест не показывали. Впрочем, есть предположение, что они мало чем отличаются друг от друга в любом конце галактики.
Единственное, что осталось здесь от стандартного оснащения — это мощный голопроектор, на котором инженеры и техники просто обожают до фанатичного блеска в глазах выстраивать математические и физические модели своих изобретений. Как сказал один инженер «Инкома»: «Я лучше неделю поковыряюсь на голопроекторе, чем построю кусок нелетающего дерьма, за который меня по головке не погладят». Во времена значительной автоматизации верфей, довольно удобно проверять свои расчеты и выкладки на мощной компьютерной технике, доводя ее до идеала. Ну или хотя бы — до удобоваримого варианта. Строить прототипы, которые могут быть и не востребованы у покупателя, могут позволить себе лишь немногие крупные кораблестроители и подрядчики. Куат, Лианна, Фондор, Фоэрост…
Даже грустненько становится от того, что некоторые из увиденных чертежей имеют вполне определенные корпоративные значки… Уже одного этого достаточно для того, чтобы правительство Новой Республики начало задавать вопросы одной из своих крупных кампаний-подрядчиков.
Собравшиеся в помещении имперские работники поначалу едва удостоили его взглядом. Они сидели рядком, угрюмо смотрели прямо перед собой. Все как один — молодцеватые, с военными стрижками, холеные. По ним так и не скажешь, что они специалисты умственного труда. Скорей штурмовики переодетые.
У противоположной стены так же тихо, но с оружием в руках, сидела парочка десантников. Тоже угрюмых, безрадостных и отягощенных тяжкими думами. Что десантникам, вообще-то, не свойственно, учитывая их профиль работы. Не их это — умственный труд.
— Какие-то они все не веселые, — пробормотал Гэвин Дарклайтер, наблюдая через плечо Веджа развернувшуюся картину.
— Угу, — согласился Антиллес. — Сейчас разговорим.
Увидев небольшой стеклянный стеллаж, который обычно использовали для хранения хрупких процессоров, он столкнул его на пол. Пустая подставка разлетелась на осколки. Звук разбившегося стекла, похоже, внушил всем присутствующим некоторое понимание реальной ситуации. Имперцы одарили его пугающе тяжелым взглядом. Десантники повскакивали со своих мест.
— Тук-тук, — произнес Ведж. — Не помешаю?
Пятеро имперских специалистов, все как один обряженные в комбинезоны технической службы едва ли не синхронно хмыкнули.
— Ладно, — Ведж глубоко вдохнул. — Я — генерал Антиллес, Вооруженные Силы Новой Республики. Первый, кто расскажет мне какой дрянью вы тут занимались и по чьей указке, будет проходить по категории «сотрудничающий со следствием». Всех остальных ждут незавидные перспективы участи военнопленных с комфортабельными нарами, дрянной похлебкой и не самой лучшей администрацией режимного учреждения. Ну, кто первый за послаблением?
Желающих не нашлось.
Странновато, учитывая тот факт, что обычно имперцы прям горят желанием сотрудничать. Ведь это первый шаг к помилованию и началу новой жизни уже в Новой Республике. Нет, конечно есть упертые дурачки, вроде этих снобов, но через пару недель к изоляторах, начинают заливать о своих грешках как птички.
— Значит никто? — понял Ведж. — Хорошо. Майор, — он обратился к командиру десантников. — Так что я должен был тут увидеть?
Он кивнул в сторону голопроектора на столе в центре проектировочной лаборатории.
— Я думал они поумнели за все это время, — признался майор, подходя к компьютеру, подключенному к проектору, и начал вводить запрос данных. — Специально оставил их подумать… Упертые идиоты.
Командир десантников закончил набирать запрос, и в воздухе над пластиной возникло объемное голографическое изображение. Очень знакомое изображение. Настолько, что перед глазами промелькнули лица тех друзей и товарищей, которые погибли, чтобы уничтожить это исчадие преисподней и не допустить, чтобы столь великое зло вновь появилось в галактике. Они же справились… Почему опять?!
Столпившиеся позади Проныры напряженно молчали.
Вот что хотел ему сказать генерал Додонна. Совсем не о пленниках. Есть нечто гораздо более ужасное.
Ведж почувствовал, что начинает сдавливать горло. Опять… Опять…
Он повернул голову, чтобы посмотреть на стоящего рядом Тайко Селчу.
Альдераанец не двигался. Словно проглотив трубу, он вытянулся, остекленевшими глазами наблюдая за голубоватой голограммой и мелькающими вокруг нее элементным чертежам. Костяшки его пальцев были сжаты в кулаки настолько сильно, что кожа над ними побелела. Сам он будто превратился в струну. На лице проступили скулы, появились черты напряженности и решительности. Он всегда умел хранить свои чувства в глубине души, не показывая их окружающим. Но сейчас Веджу показалось, что глаза альдераанца стали влажными.
Остальные Проныры с молчаливой обреченностью смотрели на голограмму. Каждый из них понял, что последует за тем, как они передадут эту информацию на Корусант.
«Разбойная эскадрилья» будет отправлена на охоту. Им вновь придется пожертвовать всем, чтобы галактика спала спокойно. И не факт, что теперь хоть кто-то из них вернется живым. Потому что спустя столько лет, имперцы все же нашли способ, как сделать свою главный козырь еще более смертоносным…
— В этот раз нам потребуется флот побольше, — еле слышно произнес Уэс Дженсон. Один из тех, кто вместе с Веджем сражался при Эндоре против второй такой же штуки.
— Намного больше, — сипло произнес Антиллес. В животе образовался неприятный тугой узел не отрывая своего взгляда от голограммы элементов корпуса «Звезды Смерти». И судя по данным всплывающих деталей, теперь имперцы строили сразу три.
Просто чертежи, вид которых пугает повстанцев до усрачки.
Девять лет, семь месяцев и пятнадцатые сутки спустя Битвы при Явине…
Или сорок четвертый год, семь месяцев и пятнадцатые сутки после Великой Ресинхронизации.
(Три месяца и тридцать пятые сутки с момента попадания)
После того, как гиперпространственный прыжок в неизвестную доселе звездную систему завершился, перед экипажами республиканских боевых кораблей предстала ужасающая картина.
Перечеркнутая бледными облаками поверхность планеты казалась однообразно бурой, похожей на запекшуюся кровь. Редкие, практически теряющиеся на общей массе однообразных цветов пятна водоемов, столь крохотные, будто создатель миров добавил их в эту унылую палитру ради издевки над всеми, перед кем откроется подобная картина.
— Великая Сила! — на флагмане боевой группы отсутствовали джедаи как данность, но подобное выражение набрало популярность среди разумных очень и очень давно, чтобы вот так просто расставаться с ним из-за невозможности записаться добровольцем в Орден джедаев. — Да как
