В противоположном углу контейнера сидела Кайлла. Она шумно дышала, однако порой до Стаффы все же доносились приглушенные рыдания… Во всяком случае, всхлипывания.
«А как же твой сын? Если ты сведешь счеты с жизнью, ты никогда не увидишь его, не узнаешь, кем он стал. — Стаффа крепче ухватился за рукоять бластера, подумав о сыне. — А что я могу оставить ему в наследство? Ужас и боль загубленных мною людей? Представь себе выражение его лица, когда он узнает, что его отец и пресловутый Звездный Мясник — одно и то же лицо.»
Он выпрямился и вгляделся в противоположную стенку контейнера, которая была отделена от него четырьмя метрами слабо освещенного пространства.
Короб мелко трясся. Стаффа знал, что это может означать. Стартовое ускорение для нуль-сингулярного скачка реакторами уже набрано, и через несколько минут они устремятся вперед со скоростью, намного превышающей ту, которая была раньше.
Он решительно достал бластер из его потертой кобуры и приставил дуло к виску.
«Странно. Я должен бы чувствовать что-то, переживать… Хотя бы тревогу по поводу расставания с жизнью. А ничего нет… Только тупость. Почему?»
Он нахмурился и постарался сосредоточиться на этом последнем в его жизни выстреле. Ему пришло в голову, что снаряд снесет вместе с его головой и много чего другого в контейнере. Может пострадать и Кайлла.
Он уменьшил энергетический заряд бластера почти до минимума… Нет, все равно нет гарантии, что все обойдется без проблем для нее.
«Ну хорошо, Стаффа. Думай дальше.»
Ласково погладив другой рукой ствол бластера, он сунул его обратно в кобуру и застегнул крышку, чтобы уже больше не возвращаться к нему мыслями. С виброножом все должно получиться чисто и безопасно. Он может отсечь себе руку, спокойно остановить лезвие, сунуть нож в ножны и ждать, пока не наступит смерть от кровопотери.
Более того! Он может прорезать ножом в полу дырку и сунуть туда культю, чтобы избавить Кайллу от созерцания кровавой лужи.
«Ну, вот. Я снова обрел способность рассуждать здраво и спокойно. Холодный расчет пригодится мне сейчас как никогда. Я сейчас так же спокоен и уравновешен, как и в тот день перед встречей с Претором.»
Он сам себе удовлетворенно кивнул и осторожно прорезал в контейнерном полу аккуратную, круглую дырку. Хороший нож! Сколько уж лет он ему преданно служит? Стаффа надеялся, что в самый ответственный момент оружие не подведет его.
Глубоко вздохнув, он вытянул перед собой левую руку и крепче сжал в правой руке рукоять работавшего ножа.
«Главное, сделать все точно и аккуратно. Нельзя допустить нерешительности в самый последний момент. Или ошибки. Итак… Режу руку… Опускаю культю в отверстие в полу, прежде чем здесь все забрызгает кровью. Необходимо успеть. Ну, давай. Быстро, точно и без сантиментов!»
Стаффа направил нож к руке и закусил губу, чтобы не застонать от боли. Лицо его было строгим, лоб нахмурен, он старался полностью сосредоточиться на предстоящем.
— Прелестно, — вдруг раздался с противоположного конца контейнера равнодушный возглас.
Стаффа судорожно сглотнул и взглянул на Кайллу.
— Еще одно проявление трусости, Командующий?
Он убрал нож от руки.
— Нет, Кайлла. Просто я решил наказать себя за свои преступления.
— Это я поняла. А зачем дырка?
— Я хотел сунуть туда обрубок руки, чтобы не запачкать тут все кровью.
— Ты трус.
— Почему ты меня так называешь? Я принял решение совершенно спокойно. Пришел к нему путем логического рассуждения. Я приношу людям только боль. Ни на что другое я не способен. Больше меня это не устраивает. Я хотел хоть раз оказать Вселенной добрую услугу. Призраки оживают в моих снах. Я вижу страдание на их лицах. И на твоем. А я больше никого не хочу мучить. Вот, собственно, и все.
— Значит, ты решил проделать дыру, чтобы спустить туда всю кровь и не травмировать меня ее видом? Отлично. А ты подумал, каково мне будет жить в коробке несколько недель с быстро разлагающимся трупом? Хорошая компания, нечего сказать! — Она перестала буравить его взглядом. — Слушай, Стаффа, сделай одолжение, а? Если тебе не составит труда, конечно?
С минуту он колебался, отрешенно глядя на дырку, которую вырезал ножом в сиалоне.
— Я сделаю все, что ты попросишь, — наконец ответил он хрипло и провел пальцем по неровной рукоятке ножа. Это прикосновение было приятным.
— Живи ради меня, Стаффа, — прошептала она. — У меня хватит внутренних сил и мужества, чтобы снести твое общество. Докажи мне, что ты достоин хоть малого уважения. Если у тебя ничего не выйдет, то можешь убить себя, пожалуйста, но только не сейчас и не здесь. Так, чтобы я была избавлена от сомнительного удовольствия лицезреть твой труп.
С этими словами она легла на матрац и закрылась одеялом, отвернувшись в противоположную от Стаффы сторону.
Несколько минут он неподвижно смотрел в серую стену сиалона перед собой. Ему показалось, что он просидел в таком состоянии несколько часов. Наконец, он тоже лег, закрыл глаза и попытался понять, что же произошло.
Голова болела. Что-то сильно давило изнутри на глаза. Сердце не успокаивалось.
Мэг Комм кипел энергией и жаждой деятельности. Он не мог понять, почему во Вселенной, жившей по законам детерминизма и механики, все так быстро ухудшилось и стало смахивать на обыкновенный хаос. До сих пор ни одно из предсказаний, ни один из прогнозов не оправдался ни в малейшей степени. Мэг Комм снова и снова просматривал статистические программы — все они по-прежнему казались недостижимыми.
Что-то с самого начала пошло не так, поломав всю картину.
Компаньоны не перешли до сих пор к активным действиям.
Командующего до сих пор не нашли.
Синклер Фист выжил и даже расширил сферу своего влияния. В принципе это можно было предсказать, но, конечно, не в таких формах, как получилось в действительности.
Арта Фера значительно уклонилась в сторону от следования по пути, начертанному судьбой.
Рига могла начать подготовку к войне. Но в качестве агрессора.
Сасса же, которая и должна была быть агрессором, продолжала паниковать и бездействовать.
Браен и его Седди оказались парализованными и неспособными к решительным действиям.
Все было бы совершенно иначе, если бы Браен говорил машине правду. Несмотря на всю свою искушенность и любопытство, Мэг Комм так и не мог разобраться: где же Магистр лжет, а где глаголет истину?
Вследствие всего этого и была совершена главная ошибка. Если методология составления прогнозов не была ложной, значит, ложным могло быть только базовое предположение. А если допустить, что ложным оказалось это базовое предположение, созданное Другими, то сколько же прочих предположений также были ложными?..
