Представители одной, самой немногочисленной группы, ставили себе целью заработать денег и вернуться на родную планету, чтобы открыть собственный бизнес или каким-то образом хорошо устроиться на солидные накопления, приобретённые среди звёзд. Правда, всем им в таком случае стирали соответствующие участки памяти.
Остальные «эмигранты» делились примерно на две равные части. Представители первой полностью прониклись статусом «постоянных жителей Содружества», обзавелись семьями и практически не испытывали потребности видеть «материнские» планеты. Вторая половина из категорически не стремящихся вернуться, тем не менее, очень хотели иногда бывать на Родине. К этой категории относился и сам Глеб, поэтому ему не хватало возможности изредка возвращаться туда, где родился и вырос.
Сначала Царегородцев удивлялся, почему руководители Содружества до ППН разрешали подобные отпуска. Ведь слишком высокой представлялась вероятность, что отпускник-колонист, приехавший с внушительными суммами на месяц-другой на родную планету, не удержится и, банально напившись в кабаке, выболтает всё про орхан, камалов, звёздолёты и прочите занятные штуковины.
Такое действительно случалось, но крайне редко: сказывалось и совершенство методик отбора кандидатов, и то, что контингент вербуемых представлял собой по многим параметрам лучших представителей человечества. В те же единичные разы, когда подобное происходило, свидетели-земляне, как правило, ничему не верили и не обращали особого внимания на «пьяный бред». Естественно, распоясавшийся отпускник, проспавшись, осознавал свой проступок и на коленях готов был молить о прощении. Провинившемуся на выбор предлагали либо остаться в мирах Содружества с пожизненным запретом на прилёт на Землю, либо немедленное возвращение домой – но с полным стиранием памяти до момента вербовки.
Однако после подписания Пакта количество агентов СИ на Земле свели к минимуму. Агентов и ранее не хватало для более серьёзных дел, а после этого контроль за возможными выходками отпускников стал практически нереален. Ввиду этого, а также для того, чтобы не вызывать конфликтов с чужими, прекратили и выдачу лицензий на проведение отпусков на планетах, официально не входящих в СИ.
В общем, Глеб понимал и разумом принимал подобные законы, но его раздражало, что Содружество стремится во что бы то ни стало, часто в ущерб себе, сохранять мирные отношения с камалами и другими чужими. Нет, СИ иногда действовало жёстко и, возможно, жестоко. На памяти Царегородцева была проведена операция по уничтожению секретной базы, где камалы клонировали людей для последующей заброски зомбированных шпионов на планеты идентичных. Это случилось за несколько лет до подписания Пакта и, возможно, именно эти решительные действия подтолкнули камалов выступить с инициативой примирения.
Но в том, что от чужих нельзя ждать искренности, Глеб не сомневался: уничтожили же камалы мирную экспедицию на Орхане-два почти полностью. Федерация Камал принесла официальные извинения, выглядевшие весьма неуклюжими, однако, как ни странно, руководство Содружество их приняло!
Глеб не понимал, почему бы орханам, вельтам и лорнам, трём космическим цивилизациям, образующих Содружество, не плюнуть на протесты чужих и не прийти на Землю и на Са-Улар открыто. Понятное дело, населению Молы и О-Мена пока далеко до выхода в Пространство, но земляне и сауларцы уже запускают космические корабли, пусть и примитивные. Только с помощью этих двух планет Содружество при необходимости легко могло сформировать армию численностью в миллиард-полтора, что дало бы фатальный перевес в пользу идентичных, попытайся камалы протестовать против включения Земли и Са-Улара в Содружество.
Однако СИ, ведомое орханами, всеми силами старалось не допускать перерастания мелких инцидентов в масштабные «звёздные войны». Иногда Глеб думал, что это правильно: ведь худой мир, как говорится, лучше доброй ссоры. Но куда чаще ему казалось, что действия руководства СИ напоминают пресловутую политкорректность, которой грешат на Земле в Западных странах в отношении иммигрантов из стран развивающихся и «национальных меньшинств». Конечно, многое на Земле происходит иначе, но имелось и что-то общее: странное желание, несмотря ни на что, ублажить противоположную сторону, которая часто вела себя просто-таки нагло.
Даже когда он жил на Земле, Глеб не мог понять подобного подхода. Он всегда считал, что свинья есть свинья, вне зависимости от цвета кожи или национальности, а потому её надо ставить на место. Как говорил старый друг его отца, армянин дядя Сурен, на свете есть две национальности – хороший человек и сволочь. Именно с данной позиции следовало судить обо всех людях, а не придумывать давнюю «вину» более развитых наций за грехи прошлого, когда негров или чукчей колонизировали.
Странное дело, давно нет на свете отца Глеба, как и дяди Сурена, а сам он, оказавшись среди звёзд, столкнулся с ещё более странными проявлениями «политкорректности». Не совсем, конечно, то же самое, но всё-таки…
Скользя глазами по шеренге прибывших колонистов, Царегородцев отметил, что с вопросом, особо волновавшим Домингеса, всё в порядке: девушки есть, их на глаз явно больше половины, и хорошеньких хватает. Заметил и явных новичков, то есть людей, прибывших с внешних, не входящих в СИ, планет – с Са-Улара и Земли. Максимум десяток-полтора, но присутствовали. Неужели набор там продолжается?
Новичков выдавал неподдельный интерес ко всему окружающему. Глеб прекрасно понимал это, и помнил, как сам крутил головой по сторонам, когда его впервые высадили на Саларе из кораблика, замаскированного под земной самолёт. Там они проснулись, когда «самолёт» приземлился под куполом, и пейзаж вокруг расстилался вполне привычный: парк, деревья, домики – никакой «космической» экзотики.
Здесь же картина открывалась более впечатляющая. Бордовая с лёгким фиолетовым отливом холмистая равнина тянулась до самого горизонта, справа высились горы, вершины которых местами покрывали снежные шапки, а над головой сияло солнце, из-за состава местной атмосферы казавшееся намного более ярким, чем земное. Дополняли декорации «стаканы» приёмных комплексов и остальные коммуникации, которыми зона посадки успела обрасти за время работы первых поселенцев. Да и само облачение новоприбывших добавляло антуража: лёгкие кислородные костюмы, аналоги простых кислородных масок, напоминали скафандры из малобюджетных фантастических киношек: прозрачный шар-колпак, комбинезон и небольшой рюкзачок на спине с системой жизнеобеспечения. Впрочем, подготовленный человек мог дышать на Аресе и без кислородного костюма – Глеб и Сезар их не носили, обходясь компактными носовыми фильтрами, а вот новых жителей колонии команда челнока заставила надеть более серьёзные защитные средства.
