Хранитель: Запрошенные сведения отсутствуют.
Наблюдатель: Два думотерия в радиусе действия станции. Это побег.
Хранитель: Записано.
Думовед: Оцениваю духовнотелесные слепки. Сравниваю со средними популяционными. Прибывшие думотерии относятся к той же популяции. Предлагаю приобщить новые данные к имеющимся и рассматривать как совокупность побегов.
Судья: Требование удовлетворено.
Думовед: Оценку третьего думотерия выполнил. Одиночник светломатерчатый, углеродец мягкотелый, кислозависимый, задумчивый, средневолновой одушевлённости. Духотип слабовозмутимый сильнозаторможенный. Обособленность выше среднего. Слиятельность выше среднего. Выявлена склонность к захвату первой категории.
Хранитель: Записано. Жду полную карту памяти.
Думовед: Оценку четвёртого думотерия выполнил. Одиночник светломатерчатый, углеродец мягкотелый, кислозависимый, задумчивый, средневолновой одушевлённости. Духотип сильновозбудимый, сильнозаторможенный. Обособленность близка к предельной для светломатерчатых. Слиятельность слабовыражена. Склонность к захвату четвёртой категории. Особо опасен. Рекомендую уничтожить.
Хранитель: Записано. Жду полную карту памяти.
Обрезчик: Резать?
Думовед: Нет.
Судья: Мотивировка отказа в обрезке особо опасного побега?
Думовед: Недостаточно данных о популяции. Показано изучение побега для установления оптимальных мер воздействия на всю популяцию.
Судья: Отказ удовлетворён.
Обрезчик: Жалоба Верховному.
Судья: Отклонена.
Техник: Требуется…
Конец выписки
– Это «Гефест», – с расстановкой, чтоб Росс успевал переводить, говорил инженер Симпсон. – Наша строительная платформа. Подпишете акт, и мы уведём её.
Разговаривать на ходу было неудобно – заказчик не шёл, не скакал «лунным галопом», а пёр по тоннелю кессона враскачку, как пьяный. То его несло к стене, то бросало к потолку, а то и вовсе валило с ног, когда он пытался остановиться. Предупредить, что в кессоне нет искусственной гравитации, Люк не успел – русский, не поздоровавшись, накинулся с расспросами о монстре, которого заметил при посадке. С трудом сохранив серьёзную мину, инженер ответил. Улыбки ни к чему, мистер Вавилов обидчив, ещё примет на свой счёт и накалякает в акте какую-нибудь гадость. «Плакали тогда премиальные», – подумал Симпсон и добавил:
– Никаких вспомогательных конструкций не останется, только то, что в проекте. Мусора тоже нет. Мы не строили; доставили, смонтировали и запустили готовое.
Выслушав перевод, русский что-то буркнул, но его ответ капитан Росс переводить не стал. Сказал вместо этого Люку:
– «Гефест» уйдёт на автопилоте, я имею указание взять вас и Пьера Монтескью на борт.
– Серьёзно? Вот это новость! – обрадовался инженер, на миг позабыв о заказчике.
Одно дело тащиться неделю вместе с тихоходной платформой, потом ещё неизвестно сколько времени болтаться на орбите, ожидая челнок, и совсем другое – долететь за сутки да ещё и экстраклассом.
Росс не ответил. Глупый вопрос – надо ли воспринимать всерьёз распоряжения управляющего.
Рядом болезненно охнули.
Люк обернулся и поймал заказчика за одежду, говоря: «Осторожнее, в кессоне нет гравитаторов». Мистер Вавилов не успел остановиться – влетел с разгону в дверной косяк и чуть не упал, пытаясь сохранить равновесие. В ответ на перевод Росса он выдал возмущённую тираду, которую капитан оставил без внимания.
«Ругается, – решил инженер, ковыряясь в кессонном пульте. – Зря. Его что же, не тренировали в Хьюстоне? Надо будет осторожно намекнуть, чтоб хоть в первое время носа на поверхность не высовывал. С чего он так злится? Нервы сдали? А капитану хоть бы хны. Морда ящиком. Господи, до чего же не хочется выламываться перед русским, таскать по станции, показывать…»
Не пришлось. В торговом зале на мистера Вавилова накинулся Монтескью. Напал из-за угла, обрушил лавину затасканных острот, из которых Росс не успел перевести и четвёртой части, да и ту с грехом пополам; потащил за собой, затолкал в кабину старичка «Форда», вопя о символах американской цивилизации. Не давая заказчику опомниться, тут же выковырял его оттуда, как устрицу, увлёк в туалет, превознося достижения романской цивилизации. Симпсон забеспокоился. Как бы клиент не принял этот спектакль за попытку оказать давление. Переводчик из капитана аховый, как бы не напорол чего. Слышно стало плохо. Симпсон, поджав губы, направился в коридор, но не дошёл, навстречу выкатился Пьер, голося о благах французской цивилизации. Русский потащился за ним в спальню. Через минуту вышел, увидел Люка и что-то спросил.
– Что он говорит? – осведомился инженер у невозмутимого Джошуа Росса.
– Спрашивает, не пора ли вспомнить о благах британской цивилизации.
– Что он имеет в виду?
– Договор, – перевёл пояснения капитан. – Хочет подписать акт.
«С чувством юмора у него всё в порядке, не ожидал, – подумал Люк, открывая перед заказчиком дверь кабинета. – Здорово его правнук Монтескью обработал. Только бы ему не пришло в голову вспомнить о своём прадеде».
Акт был подписан без замечаний.
– А теперь я хочу предложить вам продукт русской цивилизации, – провозгласил капитан Росс волю заказчика.
Мистер Вавилов осклабился, поглядывая то на инженера, то на его помощника по-бычьи.
– В морду дать хочет? – схохмил вполголоса Монтескью, но реплика эта переведена не была.
– Ага, я понял, – Симпсон кивнул русскому. – Он хочет спрыснуть это дело и заодно проверить синтезатор.
– «Унитранс» русские придумали? – спросил Пьер за спиною мистера Вавилова, когда тот проследовал к стойке.
– Не знаю. Но точно знаю, что этот тип выкупил патент.
Вавилов сноровисто втолковывал синтезатору заказ. Инженер, помедлив, плюхнулся в кресло рядом со своим помощником – тот вертелся, похохатывал, словом, получал удовольствие. Спрашивал то у начальника своего, то у капитана клипера: «А к достижениям русской цивилизации яды не относятся? А?! Не отравит? Чем будет кормить?» И, пихая Люка локтем в бок: «Думал ли ты, старина, что тебя в ресторане будет миллионер обслуживать?»
– Э-э… – протянул Джошуа, увидев на подносе четыре стограммовых гранёных стаканчика с прозрачной жидкостью.
– За счёт заведения, – на кошмарном английском объявил мистер Вавилов.
– Вы за рулём, капитан? – дурачился Монтескью. – Пейте, хозяин обидится. Это что? Блины с икрой? Очень по-русски. Жаль, всё синтетическое. Да пейте же, капитан! У русских есть обычай вызывать на дуэль всякого, кто откажется с ними выпить. Мистер Вавилов напоминает мне моего прадеда…
