– Его воспитывать надо. Он совершенный баловень! Но ничего, мы с ним еще пообщаемся, – мрачно пробормотала я, думая об этом наглеце, который поселился на моей кухне, растянувшись по всей стене. Ладно, посмотрим, на чьей улице перевернется самосвал с пряниками.
Остаток вечера прошел в дебатах по поводу судьбы наглого растительного приживальца, и в конце концов муж уговорил меня попытаться привыкнуть. А потом мы отправились баиньки – утром мне было рано вставать.
Я стояла напротив здания, которое состояло из нескольких корпусов и своим внешним видом очень напоминало военное ведомство. Вот здесь мне и предстояло проходить практику.
Зайдя внутрь здания, я увидела ту же проходную, и, когда подошла к КПП, меня поприветствовал младший по званию.
– Добрый день, мэм. Предъявите ваш пропуск, пожалуйста.
Я подала пластиковую карточку, лейтенант считал код и отдал ее мне.
– Добро пожаловать, мэм!
– Спасибо, – улыбнулась я.
Не торопясь я прошла в большой зал и увидела две лестницы. Вспомнив объяснения Козеро, я поняла, что мне направо. Поднявшись на второй этаж, вошла в лифт и стала подниматься еще выше. Честно говоря, интерьер меня разочаровал. Кругом сплошной металл и пластик – после Академии это производило уже совсем другое впечатление.
Вот так, занятая подобными думами, я незаметно для себя подошла к двери, за которой находился руководитель моей практики. Подняв руку, я постучала.
Из помещения послышался крик:
– Входи!
Мы уже на «ты»?
Осторожно приоткрыв дверь, я вошла и застыла. На столе спиной ко мне сидел крупный мужчина. Он обнимал незнакомую мне женщину. Представительница прекрасного пола, едва увидев меня, сузила глаза, а мужчина, поворачиваясь, произнес:
– Что-то ты опоздал… – но, взглянув на меня, так и не договорил.
Осмотрев меня с головы до ног, руководитель практики резко спросил:
– Вы кто?
Я же, спокойно поприветствовав старшего по званию, ответила:
– Феоктиста Ремарк, прибыла для прохождения практики. Шаутбенахт Козеро договаривался с вами, чтобы я прибыла в девять тридцать.
Сообщив все это, я выразительно взглянула на часы, которые показывали девять тридцать одну. Проследив за моим взглядом, командор, а именно в этом звании был руководитель практики, хмыкнул и сказал:
– Вася, оставь нас.
– Слава, кто это? – недовольно спросила та, которую назвали Васей.
– Это жена главы сектора по безопасности. Имя ты знаешь, а теперь мне нужно работать, так что до вечера.
Взгляд женщины несколько потеплел, когда она узнала о моей занятости, но все равно остался подозрительным. Еще раз окинув меня взглядом, Вася вышла, а командор, расположившись за столом и изучая мое личное дело, предложил:
– Садитесь.
Разместившись напротив, я стала рассматривать руководителя практики. Высокий землянин, смуглый, с темными волосами и выразительными, немного резкими чертами лица. Неожиданно подняв голову, командор встретился со мной взглядом. Отводить глаза я не стала.
– Что в вашем резюме правда?
– Все, – совершенно спокойно ответила я. Козеро предупреждал, что мне трудно будет работать с новым руководителем, и теперь я поняла почему. Характер у командора был препаршивейший.
– Хорошо, это мы проверим. Меня зовут Станислав Рогов, и ближайшие два года вы будете проходить практику под моим руководством. Начнем сейчас.
Поднявшись из-за стола, он направился прочь из кабинета, совершенно уверенный в том, что я последую за ним. И правильно, куда я денусь?
Так началась моя практика. Задания Рогов давал мне сначала самые простые и почти не замечал меня. Потом клинические картины пациентов стали становиться все сложнее и серьезнее. Но командор продолжал меня не замечать.
Потом какой-то из основных врачей центра неожиданно уволился, и Рогов повесил всю его нагрузку на меня в надежде, что я побегу к своему адмиралу, о чем мне прямо и сообщил.
На что я ему ответила, что в Академии и не такое видела, и не с такой нагрузкой сталкивалась и вполне успешно с ней справлялась.
Обалдев от моей наглости, командор начал давать мне случаи все сложнее и сложнее. Теперь мы уже часто спорили (в статусе лечащего врача я могла себе такое позволить со старшим по званию), а после того как он приказал мне не жеманничать и говорить все как есть, то и ругались.
Его наяда, конечно, была от меня не в восторге, и один раз, когда на почве ревности она чуть не устроила мне скандал, зашел Наран.
Я сразу заметила, что он был не в духе. Все в комнате, кроме меня, поприветствовали старшего по званию, а он, посмотрев на Рогова и его Васю тяжелым взглядом, лишь коротко бросил:
– Оставьте нас. – После чего все вышли.
А я, выслушав и успокоив ревнивого мужа, опять принялась за работу. Наши отношения с руководителем практики никак после этого не изменились, а вот его вторая половина оттаяла. Конечно, как меня можно считать соперницей, когда у меня есть Наран? Где он, и где какой-то Рогов?
Преодолев одни трудности, я начала постепенно адаптироваться к другим.
На медицинский центр ложилась основная нагрузка по лечению военных, и, в связи с тем что я работала над серьезными, а чаще и запущенными заболеваниями, мне приходилось не сладко.
Здоровые взрослые мужики подчас вели себя как дети, и справиться с их тараканами и страхами было намного сложнее.
Вот так и проходил мой рабочий процесс. Иногда, несмотря на то что вход в центр был очень ограничен, ко мне заходил муж. Есть ли закрытые двери для адмиралов? Он наблюдал за моей работой или исследованиями и в эти моменты смотрел на меня как-то по-особенному.
В один из таких вот визитов ко мне пришел мой давнишний пациент. Я уже думала, что мой прием закончен, и обнималась в кабинете с мужем, как без предупреждения дверь открылась, и зашел Гордеев.
– Наслышан, наслышан, – с улыбкой сказал мой бывший руководитель практики, окинув нас насмешливым взглядом.
– Тебе чего нужно? – недовольно спросил Наран и не дал мне поприветствовать старшего по званию.
– И я рад тебя видеть, боевой товарищ! Но, увы, я пришел к твоей жене. Она мой лечащий врач, а у меня в последнее время протезы начали заедать.
Вздохнув, я отлепилась от одного адмирала, а второму показала на стул. Бегло осмотрев первый механизм, я поняла, что придется его разбирать, о чем и сообщила мужу, предупредив, что задержусь.
Открыв верхнюю крышку, я увидела засохшую тангарскую слизь и обвиняющее посмотрела на Гордеева.
– Я ведь подробно рассказывала вам о технике безопасности!
– Там не до того было. Сейчас я создаю новый полигон для практики. И напридумывал столько разных штучек, – мечтательно поведал мне боевой товарищ мужа. – В общем, мы все тестировали, и о технике безопасности думать было некогда.
